Анатолий Дубровный - И пушек гром

Таиса, выдержав полагающуюся паузу, негоцианты почтительно ждали, с опаской посматривая на выстроившихся невдалеке альбионских морских пехотинцев, поставила чашечку на блюдце, служившее подносом. Неодобрительно оглядев разодетых купцов, строго сказала:

– Плохо! Очень плохо! Обороноспособность города на крайне низком уровне! Кто хочет может зайти в гавань и делать что ему вздумается! Например – обстреливать склады товаров почтенных негоциантов Уганабада! – Таиса неодобрительно посмотрела на смутившихся купцов, словно это именно они были инициаторами стрельбы по собственным складам товаров, затем перевела взгляд на кучу антикварного оружия гарнизона правого бастиона (Доугберри уже успел прислать Таисе рапорт о состоянии дел на правом бастионе и по её просьбе собрал ружья и пистолеты его защитников) и тем же недовольным голосом продолжила: – На батареях не хватает пороха, ядер и картечи, я уже не говорю о бомбах! Вашим доблестным комендантам приходится собирать камни и использовать их вместо картечи! А если порох кончится? Что прикажете делать? Бросать эти камни во вражеские корабли? Я недовольна! Поэтому решила вас оштрафовать! Ещё я хочу с вас взять обязательство увеличить ассигнования на оборону! Смету на закупку всего необходимого вам предоставит уважаемый комендант!

При этих словах Таисы комендант согнулся ещё больше, а девушка, чуть скосив на него глаза, усмехнувшись, добавила:

– Кроме того, следует увеличить жалование ему и офицерам! Они, не щадя своей жизни, защищают вас и ваше благосостояние, а у них дырявые зонтики от солнца! Куда это годится! Разве можно в таких условиях воевать? Жалование коменданту и офицерам увеличить вдвое! Нет, втрое!

Выстроившиеся за комендантом офицеры одобрительно закивали, а Таиса, ещё раз глянув на дырявый зонтик, под которым сидела, недовольным тоном высказалась, подводя окончательный итог:

– Увеличить офицерам не меньше чем в три раза! А коменданту в четыре! А то, вон видите? Зонтик у него совсем дырявый! А сами-то в каких каретах разъезжаете!

Один из купцов, видно самый смелый, а может, выбранный остальными главным переговорщиком, высоким голосом спросил:

– Вы говорили о штрафе, уважаемая. Или так вы назвали выкуп за то, что не будете обстреливать город?

– Называйте это как хотите, уважаемый Юсуф аб Брухут, но сто тысяч гиней или эквивалент этой суммы в других золотых монетах должны быть доставлены на «Дельфин» завтра к утру. Если нет, то я продолжу бомбардировку, не только города, но и ваших складов. Решайте – отдать мне часть или потерять всё. Ну пусть не всё, но гораздо больше, чем я запросила.

– Это грабёж! Разбой! – возмутился один из купцов, Таиса пожала плечами:

– Нет, это ещё не грабёж и не разбой. Разбой – когда у вас не только деньги забирают, но и жизнь, я же этого делать не собираюсь, но если вы настаиваете…

Купцы отрицательно замотали головами, а девушка продолжила объяснения:

– А грабёж, когда забирают всё. Это я тоже могу вам устроить.

Снова дружное качание головами было ответом. Бывший евнух халифа Улумана, а теперь почтенный уганабадский купец смотрел на Таису, не отрывая глаз. Девушка, улыбнувшись, кивнула ему как старому знакомому:

– Да, это я. Тогда была не так одета, вернее, совсем раздета, но теперь всё в порядке. Надеюсь, вас, почтенный Юсуф, не смущает мой теперешний вид? Если да, то скажите, я сниму… – Таиса задумалась над тем, чем же из своей одежды она может пожертвовать, и решительно закончила: – Сапоги! А то, знаете ли, когда сюда бежала, набрала воды, а вылить времени не было. Всё хлопоты да хлопоты…

Аб Брухут смотрел на девушку – это была она! Та, на которую он так рассчитывал, а она стала причиной его несчастий. Таиса поняла состояние бывшего евнуха и укоризненно сказала:

– А ведь вы сами виноваты – не заплатили за покупку, решили схитрить. Вот Единый вас и наказал, но так, чтоб вы смогли исправиться. Ведь вам сохранена не только жизнь, но и благосостояние. Подумайте сами: сейчас над вами не висит опасность быть сваренным в кипящем масле по прихоти вашего бывшего повелителя…

Бывший евнух опустил голову, в словах этой девушки, оказавшейся офицером альбионского флота, была доля правды – возможно, судьба аб Брухута сложилась бы иначе, если бы он не хотел обмануть… Схитрить, хотя… Если эта девушка офицер сейчас, то, скорее всего, она уже тогда была командиром той группы: очень те люди действовали грамотно, как для простых бандитов-работорговцев. Таиса, глядя на задумавшегося аб Брухута, улыбнулась, уж очень растерянный у того был вид.

На следующий день к борту одного из линкоров, где Таиса устроила свой штаб, причалили две больших лодки (туда их направили с «Дельфина», к которому они сразу подошли). На борт подняли четыре бочонка с деньгами и сопровождающих золото четырёх негоциантов. Среди них был и отдувающийся Юсуф аб Брухут, всё-таки подъём по штормовому трапу для человека, привыкшего ездить в карете или носилках, достаточно труден. Таиса, усмехнувшись, пригласила купцов в кают-компанию, на линкоре она была гораздо больше, чем на корвете, здесь можно было разместиться с большим комфортом, может, поэтому командор и выбрала линкор. Предложив гостям по чашечке кофе (его варил солдат, одолженный у коменданта левого бастиона), Таиса не стала купцов ни о чём расспрашивать, а подождала, пока они сами скажут о цели своего визита, ведь они приехали не только для того чтоб убедиться, что командор альбионцев получила запрошенный выкуп. Уганабадские негоцианты немного помялись и, попрощавшись, удалились, остался только аб Брухут, видно, переговоры были доверены ему, как знакомому этой необычной девушки. Таиса поняла, что основной разговор впереди, и у бывшего евнуха, а теперь почтенного негоцианта имеется какой-то и свой интерес. Аб Брухут начал издалека, поинтересовавшись здоровьем Таисы и её близких и пожелав им долгих лет жизни, купец спросил:

– А как здоровье девушек, что ушли в пустыню? Гвардейцы Улумана доложили, что беглянки с отрядом неверных дошли до гор и погибли там под обвалом, в одной из пещер. Единый наказал покинувших гарем солнцеликого повелителя, похоронив беглянок во тьме пещеры.

Таиса поняла, что бывшего евнуха интересует, уходила ли Таиса на восток, имея какой-то план, или это была импровизация, а по смене рода занятий и местожительства собеседника пришла к выводу: аб Брухуту пришлось покинуть Фахдабад, но если судить, что он оказался среди негоциантов крупнейшего портового города, сделал это не в спешке или давно готовился. Таиса, скорбно подняв глаза к потолку, вздохнув, произнесла:

– Да, все они погибли. И я в том числе, мы пересекли пустыню, но погибли под падающими камнями, а вы, вижу, избегли подобной печальной участи. Успели избежать падающего топора, а теперь находитесь вне досягаемости своего бывшего повелителя.