Андрей Быстров - Лезвие вечности

Эренофре была дочерью Мохаммеда Данияра, и он принял Слейда по пышному восточному церемониалу, полному радушия. За обедом шейх предложил англичанину стать владельцем одной из новооткрытых нефтяных скважин. Слейд мягко, но непреклонно отверг щедрый дар.

– Видите ли, дорогой мистер Данияр, – произнес он с улыбкой, – не скрою, быть миллиардером приятно, но это хлопотная профессия. Моя работа не столь высоко оплачивается, зато она поспокойнее, и я не собираюсь ее менять.

С тех пор они встречались еще не раз, и Данияр не оставлял мысли отблагодарить англичанина. Что ж, подумал Слейд, сидя в кресле «боинга», заходящего на посадку в международном аэропорту Эль-Кувейта, вот вам и предоставится шанс, уважаемый шейх.

Предупрежденный телефонным звонком из английского посольства в Москве, Мохаммед Данияр выслал «роллс-ройс» прямо к трапу самолета. Шпион и шейх обменялись эмоциональными приветствиями, как истинные друзья.

– Мистер Данияр, – говорил Слейд, сидя в роскошной библиотеке дворца шейха, выстроенного в самом дорогом районе столицы, – вы не переменили мнение относительно тех русских контрактов, о которых рассказывали мне в Швейцарии зимой прошлого года?

– Боюсь, что нет, Джек, – шейх развел руками, – русское оборудование дешевле, верно, но по качеству и надежности уступает американскому. К тому же вечная нестабильность в России… А почему вы вспомнили об этом, Джек? Уж не собираетесь ли вы стать лоббистом русских компаний?

– Нет, – рассмеялся Слейд. – Я как был, так и остаюсь лоббистом Ее Величества. Я хочу втянуть вас в авантюру, сэр.

– Авантюра? Это очаровательно.

– Гм… Да. Вы могли бы выкроить день для поездки в Москву? Совсем не обязательно подписывать с ними договоры, достаточно побеседовать и окончательно отказать.

– Я свободно распоряжаюсь своим временем, Джек, – сказал заинтригованный шейх, – но зачем вам это нужно?

– Это будет не обычная поездка, мистер Данияр. Вы обратитесь с просьбой в российское Министерство иностранных дел…

По мере того как Слейд излагал свои планы, лицо Данияра выражало то недоверие, то веселое удивление, а под конец шейх откровенно расхохотался.

– Джек, вы романтик и фантазер, и этим вы мне нравитесь. Ваш сценарий напоминает мне голливудский фильм. Я буду рад оказать вам эту пустяковую услугу, но с двумя условиями.

– С какими, сэр?

– Во-первых, вы не примете это за полный расчет. То, о чем вы просите, слишком просто, чтобы я мог таким путем расплатиться с вами.

– Не возражаю, – улыбнулся англичанин.

– И второе условие. Вы расскажете мне эту захватывающую историю во всех подробностях.

– Любопытство, сэр? – поддел Слейд.

– Что поделаешь, – сокрушенно вздохнул Данияр. – Нам, сильным мира сего, тоже свойственны человеческие пороки.

В Москве, в кабинете министра иностранных дел Российской Федерации проводилось незапланированное совещание. В числе его участников были: сам министр, его первый заместитель, председатель правления компании «Рашн ойл уоркшоп», российского лидера по производству нефтедобывающего и нефтеперерабатывающего оборудования, и президент одного из крупных банков.

– Не думаю, – произнес глава «Уоркшоп», продолжая тему обсуждения, – что просьба Данияра невыполнима. Пойдя ему навстречу, мы можем получить солидный выигрыш для экономики России в целом. Не только для нашей отрасли важны иностранные инвестиции…

– Ваш Данияр – просто капризный восточный деспот, – раздраженно заявил заместитель министра. – В следующий раз он потребует президентских почестей и эскорта истребителей для своего самолета.

– В чем, в сущности, проблема? – вмешался президент банка. – Данияр просит всего лишь предоставить ему дипломатический статус на время краткого визита в Москву. Это значит, что его не будут обыскивать на таможне, вот и все. Или вы опасаетесь, что он повезет наркотики?

– Не только таможня, – сказал министр. – Дипломатический статус включает и другие привилегии. Экстерриториальность – то есть его гостиничный номер, его машина будут считаться территорией иностранного государства; затем – дипломатическая неприкосновенность, неподсудность местному суду.

– Вы что, его судить собираетесь? – хмыкнул банкир.

– Мы не можем создавать прецедент, – пояснил заместитель министра. – Данияр, сколько бы денег у него ни было, остается частным лицом. С точки зрения международного права и он, и безработный из-под моста абсолютно равны. Я имею в виду, что, если тот и другой захотят приехать в нашу страну, они смогут сделать это на равных основаниях. В частном порядке хоть салютом встречайте… Нас же на смех поднимут! Русские настолько обнищали, что награждают дипломатическим статусом первого попавшегося проходимца с набитыми карманами.

– Данияр не проходимец, – возразил глава «Уоркшопа». – С ним считаются в мировой политике, об экономике я уж не говорю. Даже если не будет заключено контрактов, сам факт переговоров с Данияром произведет благоприятное впечатление на наших западных партнеров.

– Считаются, да, – не сдавался заместитель министра. – Но не обряжают его в сюртук дипломата.

– Пожалуйста, – рассердился банкир, – из-за вашего упрямства мы можем потерять несколько миллиардов долларов инвестиций и лишиться выгодных заказов.

– А из-за вашего авантюризма мы потеряем лицо, – упорствовал заместитель министра.

– А вам не кажется, что вы мыслите как в совке? – прищурился банкир. – Без штанов, зато с гордо поднятой головой.

Видя, что дискуссия грозит перерасти в рукопашную, министр решил положить ей конец.

– Господа, – сказал он. – Я считаю, что в создавшихся обстоятельствах разумнее всего удовлетворить просьбу господина Данияра. Дружественный жест с нашей стороны продемонстрирует нашу открытость и стремление к взаимопониманию. И еще, – министр улыбнулся, – если не сегодня-завтра правительство Кувейта назначит послом в Российской Федерации мадемуазель Эренофре Данияр, чему я не удивлюсь, нынешнее положительное решение вопроса будет не самым неудачным ходом.

Слова министра подвели итог совещания. Присутствующие поднялись и направились к выходу. По дороге заместитель министра недовольным тоном проворчал, обращаясь к президенту банка:

– Через неделю мы, чего доброго, расстелим красную ковровую дорожку перед фермером из Оклахомы.

Эти слова, которых, правда, уже не слышал министр, свидетельствовали о независимости мышления перспективного политика и твердости в отстаивании собственного мнения, хотя и никак не могли повлиять на принятое решение.

Данияр прибыл в Москву, как и подобает шейху. Из его огромного белоснежного самолета (переоборудованного американского военно-транспортного) выкатился фешенебельный «линкольн» с затемненными стеклами, впечатляющий автомобиль, построенный по личному заказу Данияра. Служащие аэропорта, высыпавшие поглазеть на это чудо, гадали, как многометровый лимузин будет разворачиваться на московских перекрестках. О безопасности движения думали не только они, «линкольн» умчался в город в сопровождении двух машин ГИБДД с включенными мигалками и четырех мотоциклистов шейха.