Сайфулла Мамаев - Ледяная птица

– Все-все!

Ваха вылез на берег и отполз на сухое место. Наваждение прошло, но память о нем осталась. И страх, что этот крикун может вернуться в его мозг, тоже остался…

Махмудов растерянно посмотрел по сторонам. Что же, в конце концов, произошло? С чего вдруг примерещился ему этот оборванец? Он его никогда в жизни не видел, значит, и вспомнить не мог. Так откуда ж он взялся?

Голем встретился взглядом с Хранителем. В его больших глазах было столько боли, столько участия… Бронзового вдруг осенило. Это же… его воспоминания! Хранителя! Потому-то он такой невеселый, даже есть не хочет. Несчастного беззащитного монстра избили! Хлыстом! Хлыстом?!!! Кто же мог это сделать?

– Рыков! – вслух произнес голем обжегшую его догадку. – Рыков, сука рваная, так вот ты чем занимаешься в подземелье? Ну, гаденыш, погоди! Ну, ты себе нашел врага! Ладно, малыш, я все понял. – Бронзовый протянул руку, и кожистый нос ткнулся в раскрытую ладонь. – Я отомщу за тебя. Я ему так отомщу… И этот урод Мохов! Что он делает в этом подземелье? Чем он занимается, когда у него всякая шваль тут шляется?

В голове вновь вспыхнула картинка из чужих воспоминаний. На этот раз Махмудов испугался не так, как в первый раз, и почти сразу понял, что это Хранитель передает ему то, что видел в подземелье. Случись это при иных обстоятельствах, Бронзовый, наверное, обрадовался бы, открыв такую способность у инопланетного животного, но только не сейчас. Чему было радоваться, видя, как Глиняный, командир роты, призванной охранять комплекс, стоит и мирно беседует с беглецами.

– Ты это точно видел? – спросил Махмудов. Хранитель мотнул головой.

– Сегодня?

То же движение.

– Значит, сегодня ты видел Мохова с беглецами? С чужими людьми? – Бронзовый заметно оживился. Теперь ему стало понятно, почему чужакам, не знакомым с устройством подземелья, так долго удается водить за нос своих преследователей.

– Слушай, малыш, а повторить свой фокус сможешь? Если я приведу сюда еще одного голема? Пусть Чистильщик увидит то же, что и я. Как, сможешь?

Голова Хранителя еще раз поднялась и опустилась.

– Ну, смотри, не подведи! – Ваха нажал кнопку рации: – «Первый», «Первый», ответь, я «Бронзовый»!

– Отвечаю!

– «Первый», ты еще не уехал?

– Уже сажусь!

– Не спеши! Информация есть… важная. Спустись!

– Что? Да ты понимаешь, что у меня в машине?

– Понимаю! И раз настаиваю, то, значит, знаю, о чем говорю!

– Сам поднимись! Не тащить же мне груз в подземелье!

– «Первый», вызови кого-нибудь! Но дело не терпит отлагательства! И чем дольше я… Спустись! Вызови охрану и спускайся!

– Ну ты и фрукт! – Свенсон возмущенно фыркнул в микрофон. – Ладно, сейчас что-нибудь придумаю. Но ты уверен, что оно стоит того? То, что ты мне предлагаешь?

– Да, получена важнейшая информация! – Махмудов представил, как сейчас будет беситься Свенсон, и улыбнулся. – Повторяю, очень важная информация. Требуется твое присутствие.

– Ладно, спускаюсь! «Горик», я «Первый»!

– Отвечаю. «Горик»

– Слышал наш разговор?

– Да, выезжаю!

– Вах… «Бронзовый», слышал? Ну смотри, чтобы не оказалось, что ты позвал меня зря, чтобы я не пожалел, что пришел.

– Ты не пожалеешь, «Первый»! Ваха повернулся монстру:

– Слыхал? Надо его убедить. – Махмудов, на лице которого играла торжествующая улыбка, провел рукой по морде монстра. – А потому начнешь с того же, что и со мной, – с Рыкова!

Александров лежал ни жив ни мертв. Свенсон после разговора с Вахой стал проявлять нервозность. Герман догадался, что под позывным «Бронзовый» скрывается именно тот самый бородач Ваха, который укатил вниз на челноке. О том, что его находка там, под землей, каким-то образом связана с беглецами, он тоже догадался. А вот уведомить об этом своих не было никакой возможности. Псевдорежиссер, видимо взволнованный вызовом «Бронзового», принялся шагать взад-вперед у автобуса. И добро бы ходил с той стороны, где полоса, тогда Герман мог бы хоть дышать спокойно. Так нет, выбрал себе для прогулки как раз ту сторону, где пристроился майор, ходит и ходит над головой. Слава богу, хоть успел отползти назад, в тень. Залез бы под «додж», да посадка у него чересчур низкая, не спрячешься.

– «Первый», я «Бронзовый», – прокаркала станция Мартина.

Господи, подумал Герман, вот чучело бородатое! И что ему все неймется? Дал бы человеку… гол ему, мать его, уехать спокойно!

– Что еще?

– Ты еще не спускаешься?

– Да погоди ты! Дай «Горику» подъехать.

– Я, «Горик», уже на подходе. Вы можете наблюдать мои фары.

– Фары? Сейчас посмотрю… Герман услышал, как под ногами Свенсона заскрипели камешки.

– Да, вижу, – сообщил Мартин после небольшого перерыва, показавшегося майору бесконечным. – Ладно, я пошел вниз, а ты, «Горик», как подъедешь, глаз с моего автобуса не спускай!

– Понял!

– Понял!

Два голема дали подтверждение почти одновременно. Швед услышал их уже по дороге в подземелье. Ему не терпелось узнать, что так взбудоражило Ваху. Что ж, его ждал весьма своеобразный сюрприз.

Как только стихли звуки шагов Свенсона, Герман вскочил на ноги и посмотрел вдаль. Фары он увидел сразу, но машина находилась еще довольно далеко, можно было не торопиться. Прежде чем идти к своим, почему бы не напакостить големам на прощание? Что там такое говорил Свенсон о ценном грузе, который находится в «додже»? Вот его-то Герман и заберет. Время есть, ключи есть, и даже пульт для отключения сигнализации есть!

Герман забрался в автобус со стороны водительского сиденья, то есть с той стороны, где и стоял. Во-первых, не хотелось обходить машину и терять время, во-вторых, «газель» подъезжала сзади и этот бок «доджа» оставался в тени.

Дипломат Герман нашел сразу. Тот стоял посреди салона, между сиденьями. Заодно Герман вспомнил, что Рыкову нужен ноутбук, тогда он тоже получит необыкновенные способности. По правде говоря, Герман об этом и не забывал и именно это побудило его залезть в автобус. Надо было взять ноутбук, ну а в придачу чемоданчик. Ценная вещь, пригодится.

Дверь за собой Герман решил не закрывать, зачем шуметь лишний раз? Схватив дипломат в одну руку, сумку с ноутбуком в другую и пожалев, что не может прихватить с собой еще и аппаратуру спутниковой связи, Герман бросился догонять своих друзей.

Горик оказался ближе, чем показалось Герману. Он не пробежал и тридцати метров, когда голем переключил фары на ближний свет и бежать в открытую стало опасно. Но все обошлось, падая, он увидел тропу, о которой говорил Мохов. А совсем недалеко, за каменистым бугром он наткнулся на товарищей, которые уже и не чаяли его дождаться.

– Ты где пропадал?!

– Что ты там делал?!

– Ты где шлялся?!

– Бессовестный, совсем с ума сошел?!