Владимир Лосев - Звезды во мраке

Вперед к стене вышел бригадир, приблизился к машинисту, отодвинул того в сторону и негромко произнес:

– Если вы не выпустите его, применим силу. Вам не удастся нас удержать, мы разворотим стену, а уже после этого доберемся и до вас самих.

На этот раз что-то заскрежетало, заскрипело в динамике, потом спокойный, уже знакомый Даньке голос управляющего поинтересовался:

– Так что вы сделаете и с кем?

Бригадир махнул рукой. Сзади из туннеля послышался шорох гусениц. Шахтеры раздвинулись, пропуская робота. Грум вел его на малой скорости, осторожно и сосредоточенно.

В железной стене, подчиняясь сигналу автоматики, стала открываться дверь.

Водитель ввел машину в открывшийся проем и остановил посередине, чтобы ворота не могли закрыться.

Шахтеры тут же двинулись вперед, перелезли через робота и остановились. Даниил тоже начал проталкиваться ближе к стене – ему хотелось узнать, какие защитные устройства установлены дальше.

Когда он оказался в первой шеренге, то сразу понял, что придумали инженеры шахты: металлическая платформа, занимающая все свободное пространство туннеля, заканчивалась отверстием, в котором виднелись массивные металлические шестерни, плотно смыкающиеся между собой. По-видимому, это была та самая дробилка, о которой рассказывал Грум.

Люди затихли, разглядывая платформу. Бригадир прошел вперед, осмотрел шестерни, спросил:

– А куда уходил робот?

Водитель пожал плечами:

– Откуда я знаю?! Кроме платформы, обычно ничего и не вижу. Робот останавливался вон там, манипуляторы выходили из стены, опорожняли вагонетки, а потом рабочие прицепляли пустые обратно – здесь нам не пройти, если только не разрушим дробилку…

– Тут должно быть что-то еще… – покачал головой бригадир. – А как в вагонетке оказался новенький и продуктовые пакеты? Кто-то же их положил, значит, должна быть еще дверь…

Голос в репродукторе откашлялся:

– Дверь есть, и я сейчас вам ее открою.

Раздался щелчок, и часть стены отошла назад, открывая следующее помещение, Грум тут же двинул робота вперед, перекрывая проход, чтобы его не закрыли.

– А вот дальше вам не пройти, – произнес управляющий. – Дойдете до противоположной стены, сработает датчик, и автоматика подаст сонный газ в помещение, а после того как вы заснете, мы выбросим вас обратно в штрек.

– А контракт? – прокричал машинист, снова выходя вперед. – Я подписав договор и честно отработал весь срок, а это значит, что вы не имеете права задерживать меня в этом проклятом штреке. Я не хочу умирать.

– Мы все не хотим умирать, и население города тоже… – Голос стал еще более вялым и сонным. – А право у нас есть. Согласно указанию совета директоров в Штреке номер двенадцать объявлен карантин в связи с вспышкой неизвестной болезни, власти города и планеты извещены об этом решении и одобряют его. Всем рабочим, оказавшимся на территории штрека номер двенадцать, будет выплачена компенсация за изменившиеся условия труда и увеличена оплата на пятьдесят процентов.

– Только кто ее получит, если мы отсюда не сможем выйти? – поинтересовался бригадир. – И если это карантин, то где врачи?

– Как только пик болезни спадет, вы будете выпущены из штрека и получите все заработанные вами деньги до последнего империала. Если кто-то из вас погибнет, то компенсацию и все, что вы заработали, получит ваша семья.

– Только проверить это никому из нас не удастся, – пробурчал бригадир. – Сколько продлится карантин?

– Пока решение принято на год, потом оно может быть пересмотрено и продлено, и так будет продолжаться до тех пор, пока болезнь не исчезнет окончательно.

– Интересно, когда это произойдет?

– Эти вопросы вне моей компетенции. Думаю, как только медики скажут, что все у вас хорошо…

– А если они никогда такого не скажут? – Бригадир упорно пытался чего-то добиться. – Для того чтобы они такое сказали, им надо нас обследовать, а до сих пор ни один врач не спустился сюда, и не спустится, потому что боятся этого штрека, как огня. Уже сейчас многие мои люди чувствуют себя не очень хорошо, и совсем не из-за вашей придуманной болезни, а из-за других, более прозаических причин. Люди должны дышать чистым воздухом, видеть небо и есть нормальную естественную пищу, только тогда они не болеют…

– Что ты хочешь, чтобы я тебе ответил? – Голос управляющего неожиданно перестал быть ленивым и стал властным, решительным и энергичным. – Я знаю о пещере и о том, что происходит у вас в штреке, а также о телах, которые лежат в холодильнике.

– Вы же сами не разрешили их нам выносить.

– Правильно не разрешил, потому что не хотел, чтобы мертвые принесли болезнь живым. Когда была последняя вспышка безумия? Можешь не отвечать, я и сам знаю. Два дня назад ваш механик сошел с ума, но никого не успел убить, потому что вы сами его задушили.

– И что, нам теперь из-за этого всем здесь подыхать?

– Меня это не интересует. Если потребуется, то вы пробудете в штреке до самой смерти, а ваши семьи получат компенсации.

– А может, уже получили, откуда нам знать? – пробурчал бригадир. – Вы вполне уже могли объявить им, что мы погибли…

– А может, и уже получили, – неожиданно согласился с ним управляющий. – И вас похоронили, похороны были торжественными, гробы пластиковыми, запаянными, я лично произнес трогательную речь. Мы будем помнить о вас, как о настоящих героях, отдавших свою жизнь за процветание нашей компании… И что вы сможете со мной сделать?

Траст с вежливой и бесстрастной улыбкой слушал командира десантников. Он был ему хорошо знаком – когда-то учились вместе в академии десанта. Пирс называл его Тупица Джонни, у него с ним были свои счеты: когда-то тот случайно прострелил Пирсу ногу во время прохождения полосы препятствий, и после этого они не раз выясняли отношения.

Траст тоже не любил Джонни – тот, поднимаясь по служебной лестнице, не брезговал ничем, в том числе и доносами, многое из совершенного этим человеком не укладывалось даже в его достаточно свободные этические нормы.

Полковник Джон Грим был хмур и мрачен, он не любил звездных разведчиков, считая, что они всегда лезут не в свои дела, мнят себя слишком умными и презирают десант, считая блестящих воинов, на которых держится империя, глупцами, а любое посягательство на армию всегда считал заговором.

Он спокойно разглядывал разведчика, которого недавно охранял, когда Траст находился в сверхсекретной тюрьме Земли, и думал о том, что вынужден сейчас сдерживаться и быть с ним любезен, – настоящая ловушка должна оказаться неожиданной для его врага, иначе тот поймет и примет ответные меры.

Джонни знал, что именно Траст со своим дружком Пирсом устроили ему эту ссылку на отдаленную орбитальную станцию, им очень не понравилась его блестящая карьера, и они отомстили. Сейчас его очередь. Полковник нахмурился, вспомнив, как не так давно вместе со своим полком находился на орбите Земли, выполняя непыльную работенку по подстраховке охраны одной секретной тюрьмы.