Максим Сабайтис - Битва за небо

На всякий случай Катани быстро провернул пулеметную башенку по часовой стрелке. Из канализационного люка на Ларкин-стрит выглядывала лохматая грива Рэмбо, повязанная белым платком с какими-то иероглифами. Железный Арни нашелся возле разбитой витрины: рэкетир воспользовался удобным случаем и захватил боевой трофей – черные очки от солнца.

Катани приготовился стрелять, но в этот момент его внимание отвлекли одиночные выстрелы с тыла. Очередной поворот башни: в поле зрения оказались две знакомые фигуры с мечами – российские комиссары. Старший комиссар метко расстреливал уцелевших бандитов, те отстреливались, но почему-то безуспешно.

«На ловца и зверь бежит», – усмехнулся Катани, разворачивая башню обратно. Броневик содрогнулся от взрыва, встал на левые колеса, а затем снова рухнул на все четыре. Амортизаторы в бронированном паромобиле ставились еще тогда, когда он не был бронирован, а потому дополнительный вес компенсировали через раз.

«Бомбы, – с удивлением и каким-то отстраненным любопытством подумал Катани. – Кого же вся эта компания думала взрывать – уж не комиссаров ли?» В голове тут же всплыл случай с убийством Кодзо Сугимото, после которого начальник полиции целый час гостил у протектора, вышел оттуда похудевшим на три с половиной килограмма и задал трепку всем своим сотрудникам.

Второго взрыва капитан не услышал, поскольку нестерпимая волна жара опалила его ноги, охватила все тело, швырнула вниз, к выходу из броневика. Катани успел краем глаза заметить разбитое стекло переднего обзора, якобы пуленепробиваемое, но, как выяснилось, отнюдь не взрывостойкое. Паромобиль был повсеместно охвачен огнем – попавшая в него бомба оказалась зажигательной.

Горю! Катани схватил левой рукой горячую рукоять двери, обжегся и высадил препятствие пинком сапога.

– Hasta la vista! – прорычал Железный Арни, передергивая затвор и направляя обрез в сторону итальянца.

Катани удалось выстрелить на доли секунды раньше, пуля «беретты» смяла изображение белого орлана на портсигаре мафиози и отлетела куда-то в сторону. Железный Арни недаром носил свое прозвище – сила удара, которая опрокинула бы любого другого человека, только заставила его пошатнуться и сделать шаг назад. Прицел австрийца сбился. Выстрел из обреза угодил в бронированный бок горящего паромобиля.

Зато Рэмбо не промахнулся и попал капитану в правое легкое. Запрещенная к применению в вооруженных конфликтах пуля «дум-дум» не ведала пощады.

«Господи, за что мне такая идиотская смерть?» – только и успел подумать Катани, погружаясь во мрак вечной ночи. Ответа на свой риторический вопрос он так и не получил.

Стоп-кадр.

Дым. Очень много дыма. Чуть сбоку из поврежденного парового котла вырываются белоснежные струйки пара. Они пронзают черные клубы и растворяются в них, чтобы соединиться с поднимающейся в воздух сажей и сконденсироваться в грязные капли, которые вот-вот начнут покрывать стены ближайших домов.

Посреди дымовой завесы, чуть наклонившись на левый бок, стоит угловатый броневик. Дверь в броневик распахнута, она до сих пор неторопливо раскачивается и чуть слышно скрипит. Лежащий чуть поодаль мужчина мог бы услышать этот звук, если бы каким-то чудом остался жив.

Огонь вырывается из салона и начинает лизать внутреннюю сторону двери. Человеческое тело огонь милосердно игнорирует. Отчего-то это кажется закономерным и справедливым.

Маккавити спешил в ту же аптеку, что и комиссары, а потому соврем не удивительно, что выбрал ту же дорогу, что и они. Не было случайным совпадением и то, что к горящему паромобилю русские и кот подошли практически одновременно. Маккавити сразу же подскочил к итальянцу, виновато мяукнул и поспешил удалиться. Комиссарам же пришлось чуть-чуть задержаться – остатки банды пытались открыть по русским огонь, но быстро выяснили, что практически все патроны потратили на броневик, и предпочли стремительно скрыться с поля боя.

– Господи, так это же наш спаситель, капитан Катани! – воскликнул юноша, обнаружив окровавленное тело с обгоревшими ногами и развороченной грудью.

– Мир его душе, – отозвался его напарник, отправляя вдогонку бандитам два неприцельных выстрела. – Когда вернемся домой, закажем в его честь молебен. Посмотри в его карманах, нет ли там чего-нибудь, что следует передать властям? Жетона специального или еще чего…

Подмастерье нерешительно опустился на колени перед телом, проделал нехитрое дыхательное упражнение, привел нервы в порядок и приступил к обыску покойного.

– Эй, да он ехал сообщить нам о прибытии в аэропорт «Зенона», – сообщил молодой комиссар, найдя напечатанную на пишущей машинке записку. – Все как будто специально подгадано под наши желания. Мы встречаемся с Алексеем, а потом едем на аэродром и летим в расположение комиссии. Но это же противоестественное везение, так не бывает, так не должно быть!

– Кстати, капитан Катани спас нас дважды, – перебил его старший комиссар. – Здесь была засада, причем следы говорят в пользу революционеров. Много всяческого оружия, минимум психотехники и тактической хитрости. Теперь осталось только посмотреть, что же помешает блэкджекам добраться до нас. Если завтра утром мы будем еще живы – я соглашусь с твоей версией о постороннем вмешательстве. Ты ведь понимаешь, что организовать засаду на нас можно было, только зная, откуда, куда и когда мы направимся.

– Айра Смит! – догадался Николай, вставая на ноги и отряхивая штаны от налипшей грязи.

Директор стивен-тайлеровского приюта для душевнобольных к тому моменту уже пополнил состав пациентов своей же клиники и занял место в покинутом «психами» номере. Гипнотическое внушение, сделанное блэкджеками, окончательно разбалансировало его хрупкую психику.

– Не знаю, есть ли засада возле аптеки или нет, – сказал Дмитрий, завершая перезарядку обойм. – Скорее всего, там очередные революционеры, а это значит, что без стрельбы и трупов не обойдется. Мне бы не хотелось поднимать шум возле резиденции нашей разведки. После столкновения наверняка будет расследование.

– Кроме того, – добавил Николай, пытаясь отыскать поблизости затаившихся стрелков, – это место может пригодиться Алексею. Один раз он уже посетил его и может, если возникнет суровая необходимость, туда вернуться. Неизвестно еще, сколько дней придется ждать возвращения «Зенона», стоило бы подождать хотя бы десяток часов.

– Сейчас где-нибудь спрячемся, а ночью узнаем у Ливси, кто интересовался нами в последние несколько дней, – решил Дмитрий.

Маккавити, не успевший уйти далеко, удовлетворенно повел в воздухе хвостом. Он только что потерял одного из самых лучших людей, на которых он мог как следует, вдумчиво и неторопливо, влиять. Это была большая потеря. Зато его смерть сохранила жизни тех, кто мог и вправду сопротивляться надвигающемуся фактору фатума. При мысли о неизменном и неопределенном будущем у Маккавити на загривке поднялась шерсть, а усы устремились вперед, навстречу будущим опасностям.