Вячеслав Шалыгин - Охота на Сокола

Очень скоро ветер превратился в настоящий горячий ураган, и стало понятно, что сокол обречен. А вместе с ним обречен и Саша. И ничто не сможет изменить этого печального расклада…

— Саша!

Барков в недоумении оглянулся…

… — Лена, подойди, быстрее! — Ольга развернулась вместе с креслом. — Скорее! Вместе с мальчиком!

— Что? Что такое?! — Лена, прижимая к груди проснувшегося сына, протиснулась в кабину.

— Сядь сюда. — Ольга уступила ей свое место.

— Я же не разбираюсь… — не понимая, чего от нее хотят, пробормотала Лена. — Зачем ты…

— Возьми его за руку!

Лена взглянула на мужа и побледнела. Таким она не видела Сашу никогда. Она и представить себе не могла, что человек может выглядеть так ужасно. Любой человек, а тут Саша! Он осунулся, будто потерял половину крови, но не побледнел, а побагровел, и от него веяло сильным жаром. Лена коснулась его лба. Температура была определенно под сорок! Лена взяла Сашу за руку.

— Я не умею искать пульс…

— Ничего не надо, просто держите его. — Ольга взяла Баркова за другую руку. — Олежек, возьми папу за ручку…

— Зачем все это? — голос Лены задрожал. — Он умирает?!

— Говорите с ним! Зовите его, громко, отчетливо. — Ольга погладила мальчика по голове. — Помоги маме, малыш, позови папу. Ну, скажи «па-па»…

Олежек внимательно изучал артикуляцию чужой тети, но повторять за ней знакомые звуки не спешил.

— Саша! — всхлипнула Лена. — Ты слышишь меня?! Очнись! Не оставляй нас! Саша!

— …апа, — вдруг выдал Олежек.

— Саша!

По телу Баркова пробежала сильная судорога…

… — Саша! — перекрывая рев урагана, донеслось откуда-то издалека.

Звук накатился и, резонируя, словно в трубе, унесся куда-то вниз. Сокол вдруг прекратил бесполезное сопротивление ветру и, сложив крылья, стремительно ринулся к земле, будто вдогонку спикировавшему звуку. Но это было не падение, а хорошо просчитанный трюк. Буквально у самой земли сокол расправил крылья и на бреющем полете спланировал на относительно прохладный участок. До ближайших трещин от центра выбранной соколом площадки было примерно по два десятка шагов. Барков сполз с шеи гигантской птицы и прижался спиной к ее опаленному боку. Ураган ревел чуть выше макушки — Саша находился с подветренной стороны, и главный удар стихии принимал на себя сокол.

«Зачем мы здесь? — Барков сбросил раскаленные доспехи и рванул ворот рубашки. — Какая разница, где погибнуть?»

— Саша! — вновь донесся откуда-то знакомый голос. Вместе с ним, вопреки всем природным законам, прилетел порыв холодного воздуха. Он, словно ледяная стрела, пронзил горячий поток урагана и остудил выбранную соколом площадку настолько, что вновь нагреть ее не сумели ни горячий ветер, ни жар от близкой лавы. Дышать стало значительно легче.

«… Разница в том, что здесь ты сможешь выжить. Держись. Если враг не победит в ближайшие минуты, победим мы…»

Саша плохо понимал, кто ему отвечает. Возможно, это снова было второе «я», а может быть и «Сокол» — неважно. Диалог помогал Баркову собраться с мыслями и успокоиться.

«Откуда ты это знаешь?»

«… Я понял, почему он так силен. Его стимулируют М-лучами. Это увеличивает его силу во много раз, но во столько же раз сокращает его жизнь. Даже если он уничтожит нас, все равно в полной мере насладиться своей победой он не успеет…»

«От этого не легче».

«… Знаю. Но могу лишь повторить — держись…»

Саша почувствовал толчок в спину. Сокол отчаянно цеплялся острыми когтями за грунт, но был не в силах сопротивляться особо сильным порывам ветра. Черный ураган медленно, но верно толкал вжавшихся в землю врагов к пылающей трещине. Саша схватил меч двумя руками и, собрав все силы, воткнул его в землю. Будто в ответ, ураган ударил особенно сильным порывом, и сокол едва не подмял хозяина, легко сломав торчащий из земли «тормоз». Теперь оставалось надеяться лишь на когти грозной птицы.

— Саша! — На этот раз Барков узнал голос.

Это был голос Лены. Саша поднял взгляд к серому небу. Нет, жена звала его не оттуда. Она была словно бы рядом, Баркову даже казалось, что он чувствует ее прохладное прикосновение: сначала ко лбу, затем к запястью. А еще ему показалось, что ураган начал слабеть. Саша бросил взгляд на сокола. Да, похоже, так и происходило. Птица подняла голову, и из ее горла вырвался победный клекот. Барков вытянул шею и смело заглянул в черную воронку. Между нею и соколом стремительно вырастала прозрачная, покрытая морозными узорами стена. Горячий ветер плавил узоры, но они тут же появлялись снова. Саша оглянулся по сторонам. И трещины уже не пылали, а всего лишь тлели, озаряя черную долину угасающим красным светом.

— …апа… — донеслось откуда-то слева. Саша невольно улыбнулся. Олежка!

Черная воронка вытянулась по горизонтали, смялась и исчезла, а следом начало оседать и сдуваться тело монстра. Чернильная субстанция потекла грязными ручьями, окончательно заливая тлеющие трещины. Шипение гаснущей лавы, облака едкого пара и хлопья серо-черного пепла — все это дополняло жутковатую картину, но оставалось снаружи прочной ледяной стены, образовавшейся вокруг спасительного пятачка, на котором укрылись виртуальные образы реального человека и нереальной птицы…

… — Кажется, сработало. — Ольга слабо улыбнулась. — Он справился.

— Да, — заливая Сашину рубашку слезами, всхлипнула Лена.

Лицо Баркова приняло нормальный оттенок, а жар исчез, будто его и не было. Дышал Саша тоже ровно, как человек, крепко уснувший после тяжелого трудового дня.

— …апа… — повторил Олежек.

— Спит папа, — прошептала Лена, целуя сына. — Пусть поспит. Оля, а что с ним все-таки было?

— Это ты у него спросишь, когда проснется. — Ольга пожала плечами.

— Но ты же знаешь. — Лена укоризненно взглянула на спутницу. — Иначе ты не выбрала бы такой способ… ему помочь.

— Честное слово, не знаю. Я просто решила, что ему в любом случае не помешает чувствовать прикосновение тех, ради кого стоит жить. Знаешь же, есть такое понятие «психологический якорь». Знакомые голоса, слово — лучше всего имя плюс прочно увязанные с ними ощущения — заставляют человека подчиниться определенной программе. Так все и сработало…

— Ты молодец, я бы до этого не додумалась.

— Кто чему учился, — хмыкнул за плечом у Ольги Климов. — Ты зато в экономике разбираешься, а Оля два раза на акциях прогорала. Ну а что там в автопилоте?

— Вернулись на прежний курс. Потери времени почти нет. Посадка через двадцать минут.

— А где?

— Где, где… в Москве.

— Ну, наконец-то! — обрадовался Климов. — Надоело мотаться, аж чертиков вижу, причем крупным планом!

— Думаю, и чертикам твоя физиономия надоела. — Ольга спрятала усмешку и вернулась в салон. — Идите все сюда, дайте человеку вздремнуть…