Брайан Дейли - Приключения Хэна Соло-1: Хэн Соло в звездном тупике

Сквозь подошвы сапог Хэн ощущал приглушенную, неровную вибрацию двигателей баржи. Ненавижу. Долететь и сбросить это уродство, чтоб никогда не видеть. Сначала — долететь. Сделка есть сделка, от этого никуда не денешься. Вдобавок Джесса объяснила — отказной лист для «Сокола» обещали раздобыть именно те люди, которых Хэн должен был подобрать на Орроне III. Так что на это дело не плюнешь. Хотя и очень хочется.

А тут еще этот обшарпанный дроид со своей замедленной речью.

— Я ничего не говорил, сэр, — вежливо ответил Боллукс. — Это Макс.

— Тогда что он сказал? — пробрюзжал Хэн.

Эти две-в-одной машины иногда обменивались высокоскоростными информационными импульсами, но, похоже, предпочитали разговаривать вслух. Стоит дроид, рот закрыт, грудь тоже (Хэн уже привык смотреть ему на грудь — тоже ведь абсурд, заметьте), а разговаривает. Сам с собой. Хэн каждый раз вздрагивал, слыша детский голос. Не любил он чревовещания.

— Он хотел бы, капитан, — как всегда, медленно произнося слова, ответил Боллукс, — чтобы я открыл свой пластрон. Вы позволите?

Хэн поймал довольный взгляд Чубакки, взглянул на доску и увидел хитрую ловушку. Ну, Чуи! Вот постарался так постарался… ах да, позволит ли капитан. Нерешительно занеся руку над клавишами, Хэн позволил:

— Да, конечно, Боллукс… открывай свою форточку. Не обращай внимания, что я занят.

Он сердито посмотрел на вуки, уже понимая, что способа избежать ловушки нет. Чубакка откинул назад рыже-коричневую лохматую голову и громко засмеялся, обнажив клыки.

Рабочий дроид плавно завел длинные руки назад, и с тихим свистом выходящего воздуха — пластрон был воздухонепроницаемым, изолирующим и противоударным — грудь Боллукса раскрылась. Монокуляр Синего Макса ожил — вспыхнул яркий пучок света и выдвинулся из грудной клетки. И, конечно, не куда-нибудь, а в сторону игровой доски, и как раз в тот момент, когда Хэн сделал ход. Голографическая фигурка — миниатюрный монстр — бросилась на одну из фигурок Чуи. Соотношение сил этих двух фигурок было тонким, Чуи обдумал его тщательно, а Хэн, пол-игры занятый своими мыслями, ошибся в расчете. Чуи победил легко и быстро.

— Вы должны были прибегнуть к Второй Защите Илтмара, капитан, — живо отреагировал Макс, всегда готовый помочь добрым советом. Хэн посмотрел на него. Взгляд, сообразно ситуации, был убийственным. Чуи издал второй залп хохота. Компьютерный вундеркинд добавил с детской непосредственностью: — Я просто пытаюсь помочь вам, сэр.

Боллукс решил, что надо вмешаться.

— Синий Макс совсем новый и очень юный, капитан. — Хэн молча одарил тем же взглядом дроида с замедленной речью. Ободренный его вниманием, Боллукс сверкнул красными глазами и развил тему: — Я немного обучил его этой игре, но он пока не знает, как люди чувствительны.

Чуи, трясясь, зажал рот волосатыми лапами, потому что следующий убийственный взгляд чувствительного человека вперился в него.

— Вот как.? — Хэн любезно приподнял брови, поворачиваясь к дроиду. — А чему ты его еще обучаешь, великий учитель?

— Многому, — встрял Макс. И зажурчал: — Боллукс везде побывал. Мы сидим и разговариваем все время, он рассказывает мне о местах, которые видел.

Хэн нажал клавишу сброса, одновременно стирая с доски и свои оставшиеся фигурки, и фигурки торжествующего победу Чубакки.

— Рассказывает? Ну, это, наверно, страшно увлекательно: «Траншеи, которые я копал. Воспоминания дроида. Трансгалактический дневник».

Как это умеют дроиды, Боллукс понял все буквально.

— Меня активировали на звездных верфях на Фондоре, — медленно заговорил он. — Сначала я трудился в альфа-группе, занимающейся первичным обследованием планет, а после этого — в строительной бригаде системы управления погодой. Потом я работал подсобным рабочим в Бродячем Зверинце Гэн Джен Ру и ремонтником на Тридгейле. И много где еще. Но постепенно появлялись все новые модели, и одну за другой работы приходилось уступать им. Я старался как мог, однако, несмотря на модификацию и перепрограммирование, мне не под силу состязаться с более новыми, совершенными дроидами.

Заинтересованный вопреки собственному желанию, Хэн спросил:

— Где Джесса откопала тебя для этой поездки?

— Это не она нашла меня, сэр, я сам напросился. Прошел слух, что из главного рабочего фонда будет отобран дроид для какой-то модификации, цель которой не указывалась. Я находился там, был выставлен на открытом аукционе. Подошел к ней и спросил — не могу ли быть полезен.

Хэн рассмеялся.

— Ну и чего ты добился? Что они вытащили из тебя часть потрохов, переделали остальное и засунули внутрь эту дорогостоящую игрушку? По-твоему, это удачная сделка?

— Минусы, разумеется, есть, сэр. Но зато я могу функционировать на относительно высоком уровне активности. Особого выбора вакансий у меня не было, капитан, разве что закапывать побочные продукты жизнедеятельности в каком-нибудь мире с низким уровнем технологии. Но так я, по крайней мере, продолжаю работать и продлеваю время своего существования.

Хэн удивленно уставился на дроида, размышляя о том, не сошел ли тот, на свой электронный лад, с ума.

— Зачем, Боллукс? Какой смысл? Ты сам себе не хозяин. Ты даже не имел права голоса в вопросе выбора собственного имени — твой новый владелец перепрограммировал и назвал тебя, как ему вздумалось. В конце концов, ты станешь больше не нужен, и что тогда тебе останется? Только отправляться на свалку.

Теперь Чубакка внимательно прислушивался к разговору. Вуки жили гораздо дольше людей, и его перспективы в этом смысле сильно отличались от тех, которые ожидали любого человека или… дроида. Вот почему его заинтересовал безмятежный ответ Боллукса:

— Для дроида устареть — это все равно что для человека или вуки умереть. Конец функционирования или, иначе говоря, конец существования. А этого, по моему мнению, следует избегать любой ценой, капитан. В конечном счете, чего стоит существование, лишенное смысла и цели?

Хэн вскочил, разозлившись по непонятной для него самого причине. Идиотский спор! Любой спор с дроидом идиотский! А Боллукс, груда старого хлама, если называть вещи своими именами, — тупица и неудачник, которого обвели вокруг пальца. И стоит высказать ему все, что Хэн думает.

— Боллукс, ты знаешь, кто ты такой?

— Да-а-а, сэр. Контра-а-ба-ан-ди-ист, — тут же ответил Боллукс.

Хэн удивленно уставился на дроида, раскрыв рот и не в силах сразу сообразить, что сказать. Даже рабочий дроид должен понимать, что такое риторические вопросы, подумал он.

— Что ты сказал?

— Я сказал: «Да, сэр. Контрабандист», — как обычно, растягивая слова, ответил Боллукс. — Как и вы сами. Тот, кто занимается нелегальным ввозом-вывозом, — он ткнул металлическим пальцем в Синего Макса, устроившегося у него в грудной клетке, — и утаивает доставляемые товары.