Андрей Мансуров - Адонис

Никакой смерти вы не избежали!!! Проклятый форпост – ловушка!!!

Потому что ни один нормальный человек тут не выживет. Ну, или не спятит.

А поскольку у меня нет никаких приборов, чтоб проверить работу своего мозга, не «глючит» ли он по-полной, я и собираюсь сегодня же утром, как только рассветёт, сбежать отсюда к такой-то матери! И добраться до ближайшей реки. Она всегда есть в каждых джунглях – иначе все они давно позасыхали бы, поскольку дождей тут не бывает. (Ну, при нас не было, во-всяком случае.) Хочу попробовать построить плот, и уплыть куда подальше от чёртовой горы с ураном. Потому что вот кажется мне, что всё дело – в ней.

Кто бы ни были те, кто наслал на нас эту напасть, не могут они следить за всем . То есть, не должны они контролировать поверхность всей планеты. Климат здесь вполне подходящий. Если мне удастся где-нибудь затаиться, спрятаться, думаю, охотой и собирательством я уж как-нибудь… А если местные плоды ядовиты – так и …рен с ними! Всё равно – так сдохнуть всё-таки приятней, чем от непонятных преобразований тела.

Не хочется умереть монстром.

Может, это и глупо, но я как-то привык к нему, к своему телу, и хотел бы и закончить жизнь в нём.

Так что запаиваю это письмо в пластик, прячу от наших продажных вояк и гнусных промышленников, да убегаю в джунгли. С собой возьму все, какие нашёл, запасные обоймы к лазерному пистолету, простыни – чтоб наделать из них верёвок! – и канистру воды. Хотя бы на первое время. Если всё будет нормально, и меня не «достанут», и не вернут.

Да, точно – пора. Я выглянул в бронеокно – снаружи светает.

Извините, если не смог ответить на наверняка имеющиеся у вас, друзья, вопросы.

Просто рассказал, как у нас всё было.

Для нас критический момент настал на девятую ночь. Что может случиться дальше, если останусь, боюсь и представить…

Прощайте.

Не поминайте лихом.

Ваш Гай Луций Пападакис».

Эванс поймал себя на том, что сто и т опустив голову к полу и сжав кулаки. Губы оказались закушенными чуть не до прокусывания насквозь. Впрочем, когда бросил взгляд на Рикера, обнаружил, что и тот бледен, как полотно, дёргает щекой, и расчесал многострадальный затылок чуть не до крови.

Парк, как всегда сохранявший спокойствие хотя бы внешне, таким же ровным голосом, как читал письмо, подвёл итог:

– Перспективка… Не вдохновляет.

– Вот уж точно. Но излагает этот парень красиво. Мне так ни в жись не написать.

– Не парься, Рикер. – Эванс дёрнул плечом, – Нам пока и пис а ть-то нечего. А если всё-таки будем, так сделает это Парк.

– Сделаю, конечно. Вон сколько места ещё осталось тут – почти полстраницы. Допишем. Однако вот что.

– Опять что-нибудь вычислил?

– Нет. Просто смутная догадка. Порыщем-ка мы ещё!

Вторая записка нашлась в техническом помещении насосной станции, под бойлером с дождевой водой.

Углядел её Рикер – из них троих он лучше всех видел в темноте, царившей в узком тёмном пространстве под днищем. Достать удалось с помощью позаимствованной со склада запчастей длинной и тонкой стальной планки. Пыли и грязи на бумаге оказалось много. Что, впрочем, никак не могло свидетельствовать о времени, проведённом ею тут. Но радовало то, что хотя бы вездесущей на Земле паутины ни в одном, даже самом запущенном, уголке, в форпосте нигде не было. Что напрягало – где же пауки?

Парк снова развернул письмо на пульте – это состояло всего из одного листка, и оказалось сложено в компактный квадратик.

«Времени нет. Поэтому только главное: сегодня восьмой день нашего пребывания здесь. С внешней угрозой справлялись отлично. Отстреливать всех этих жуков, богомолов и тараканов с муравьями было несложно. Но этой ночью Паскаль и Абдугани превратились в монстров, и загрызли друг друга. Я сам прикончил того, кто остался жив – даже не знаю, кто из них кем был, потому что сразу, от греха подальше, выбросил их обугленные тела на песок, с крыши. А сейчас собираюсь уйти через шахту, потому что проклятые бронированные твари забрались на эту самую крышу, и построили живую пирамиду к боковому люку тамбура. Они вскрывают стальные крышки, и я слышу звуки раздираемого металла – тороплюсь написать, пока гады ещё не влезли внутрь. Одному оказалось совершенно невозможно стрелять сразу во все стороны – еле успел сбежать вниз, когда подобрались к стенам вплотную, и стрелять стало невозможно. Заперся в форпосте.

Несчастные и наивные бедолаги, кто будет здесь после меня! Знайте: никаких многоножек под песком нет! Да и вообще: вся эта планета, и все, кто на ней якобы живёт – чудовищная иллюзия! Вот только не знаю, кем и для чего созданная. Может, даже нашими Голливудскими искусниками. Например, для съёмок душераздирающих реалити-шоу, или ужастиков!

Впрочем, я могу, конечно, и ошибаться.

Но уж больно страшные кошмары тут снятся, чтоб поверить, что всё это не вот именно – реалити-спецшоу! Для каких-то богатых и пресытившихся обычными телеиграми и шоу извращённых садистов и сволочей!

О! Судя по звуку, уже лезут на первый уровень с крыши!

Всё: прячу записку, и – в шахту!

Меня звали Григорий Молчанов.

Желаю вам удачи!»

На этот раз молчание нарушил Эванс:

– Вот теперь понятно, почему майор, напутствовавший нас здесь, предупредил, что отстреливаться – нужно. Что твари вскрывают и стальные люки.

– Да, пожалуй, это правда. Потому что крышки выглядят куда новей, чем косяки. На них даже краска не выгорела. – Парк как всегда оказался наблюдательней их всех – Эванс даже не подумал рассматривать с этой точки зрения что люки, что их косяки.

Рикер вдруг перекрестился, чем поразил до глубины души и Эванса, и Парка – у того даже расширились глаза. Рикер же сказал:

– Бедняга. Я помолюсь за его душу. И души тех, кто был здесь после него. И – до.

– Так ты считаешь, что Гай и его команда – были после Григория?

– Ну да. Это же очевидно. Иначе они бы спрятали этот листочек вместе со своим!

– Железный довод. – Парк тяжко вздохнул, – Меня же удивило другое. А именно – почему Григорий пишет, что многоножки – иллюзия? Кто-то из его команды пробовал спуститься на песок ночью?

– Теперь уже не узнать. Но мы этот листок присовокупим, конечно, к записям Гая. Только вот что напишем сами?

– Прежде чем написать, нужно хоть что-то попробовать сделать. Например, спустить кровати вниз, на подземный уровень, и попробовать спать в… шлемах.

– Да ладно тебе, Парк! Они же – с загнутыми краями! Лежать в наших касках жутко неудобно. Мы не сможем заснуть!

– А я и не имел в виду боевые каски. Я – о шлемах. Экранирующих. Нужно попробовать изготовить три как бы… Сферы. Для голов. Потому что даже если излучение, подаваемое нам в мозг и имеет неизвестную пока нам природу, физические законы мироздания не сможет нарушить и оно. А законы эти гласят, что даже простая стальная сетка отлично экранирует любые излучения. А двухмиллиметровую сетку-рабицу я сам видел на одном из стеллажей склада. Ножницы по металлу у нас в боекомплекте есть. Монтажная проволока тоже.