Роман Прокофьев - Архонт [СИ]

– Почти шесть сотен пленных, – подтвердил Моргот. – Сработали очень чисто.

Шесть сотен живых. Облегчение. Значит, если они не лгут, обошлось без «Титана». Я не стал спрашивать, как вышло так, что легионеров захватили врасплох, и что Одержимые вкладывали в понятие «сработали чисто» – было ясно, что они не ответят. Скорее всего, не обошлось без предательства или каких-то неизвестных факторов. Вместо этого спросил:

– А Инки? Что с ними?

– Двоих убили сразу. Они оказались имунны… Остальных забрал тот, кто помог все устроить. Это была плата.

– Левша? – спросил я и, хотя они не ответили, понял, что угадал.

– Я хочу встретиться и поговорить с ним.

– На твоем месте я бы к этому не стремилась. Не торопи события! Ваши… легионеры у нас, – Ведьма выделила слово «легионеры» презрительной интонацией. – Чистый генетический материал нужен всем. Ты хотел правду за правду, ты ее услышал. Так чем ты сможешь подтвердить свои слова, Инкарнатор Грэй?

Я на мгновение сосредоточился. Чего хотят Одержимые – только крови и мести? Я выбил у них землю из-под ног общей целью по ликвидации Стеллара и возвращению с Черной Луны тех, кого они считали погибшими. Что нужно им, чтобы остановиться? Доверие? Прощение? Честность? То звено, которое сможет соединить их с Городом – и которому будут доверять обе стороны конфликта? Смогу ли я стать таким посредником?

– Начнем с маленьких шагов навстречу друг другу. Предлагаю простой вариант. В подтверждение своих слов я могу предложить только свою жизнь. Я остаюсь с вами, в качестве заложника, гаранта Города. А вы в обмен освобождаете пленных легионеров и Инкарнаторов.

– Один Инк за всех? Не слишком ли высоко ты себя ценишь?

– Не! Один! – хрипло прорычала Алиса, чуть касаясь меня плечом.

– Не один, – подтвердил я, медленно переводя взгляд с одного Одержимого на другого, прощупывая их ментальную броню, – и не двое. Вы и так мне должны. Мне и тем, кого вы в прошлом называли друзьями. Тем, кого вы бросили умирать на Черной Луне. Первый Легион. Их жизни, их души послужат достаточной гарантией?

Я знал, что веду очень опасную игру. После бегства с Черной Луны Одержимые много раз обвинялись в предательстве и наверняка выработали иммунитет. С другой стороны, кто еще имел полное моральное право сказать это, если не я? После видео с Черной Луны пришло понимание, что я говорю за не только за себя, но и за всех тех, кто доверил Прометею свои души. Как бы там ни было, Одержимые сейчас должны с меня пылинки сдувать – ведь моя смерть будет означать, что они вторично своими руками предадут своих бывших соратников, оправдав все те ярлыки, что на них навешивал Город.

– Все было не так! Мы были вынуждены отступить! – рявкнул Каннибал. – Все остальные были обречены, мы считали их погибшими!

– Мы не знаем, правду ли ты нам показал, – прогудел Моргот. – Видео…

Тирея Мун задумчиво молчала, сверля меня злыми желтыми глазами.

– Эти слова о предательстве мы слышали тысячи раз, – наконец сказала она. – И о том, что нами управляет Тьма, тоже… Тебя признал Город. Теперь ты хочешь, чтобы признали мы. Я вижу, что ты веришь сам… Но этого мало.

– Мало? Хорошо, – ответил я спокойно. – Тогда я сделаю первый шаг. Я готов отдать вам вот это.

Черный куб криптора. Одержимые насторожились, но я извлек и поставил на серый песок между нами полукруглый ларец, отливающий краснотой бериллиевой бронзы. Старый трофей, взятый на месте смерти команды Оскала, который я давно таскал в экстрамерном кольце, не рискуя даже лишний раз думать о страшном содержимом. Внутри, в серебристых ячейках, Техномант хранил несколько цилиндрических сосудов, один из которых я крайне аккуратно вытащил и продемонстрировал.

Взгляды Одержимых уперлись в символ на крышке контейнера – три волнистые полоски – потом вернулись к предмету в моей руке. Материалом для него, несомненно, послужил обычный бериллиевый азур-конденсатор. Но внутри вместо синего света А-энергии клубилась антрацитовая Тьма. Та самая, которой Оскал хотел меня инфицировать. Таких сосудов в контейнере насчитывалось ровно семь штук, хотя изначально он был рассчитан на сорок порций. Все, кроме одной, я предусмотрительно извлек, чтобы не искушать Одержимых слишком сильно.

– Контейнер Авроры. С Черной Луны, – хрипло каркнула Ведьма. – Откуда это у тебя?

– Не имеет значения.

– Это нейтральная Умбра. Работа Сумрака. Сколько у тебя ее?

В Архиве есть кое-какие данные о ксеноците, несмотря на запрет на изучение и общее табу Стеллара. Тьма, или Умбра, ресурс не бесконечный, он расходуется, излечивая и меняя носителя, как бы постепенно «изнашивается» от применения А-способностей или получения азур-урона. На Земле при желании можно отыскать чистую Тьму, но переработать ее в нейтральную Умбру, не владея наработками и знаниями Сумрака – невозможно. Из слов Оскала и видео с Черной Луны было ясно, что Умбра является для Одержимых невосполнимым ресурсом и, соответственно, крайне важна. Я дарил им эликсир бессмертия. Обоюдоострое оружие – ведь они могли использовать Умбру для инфицирования новых Инков или против меня самого. Но риск есть всегда, сама эта встреча – безумие, и Одержимые должны понять, что я не считаю их врагами.

– Семь таких доз. Вы прекрасно понимаете, что Стеллар запрещает, но в знак того, что я не считаю вас врагами, в знак добрых намерений, я отдам вам эту Умбру. А вы в качестве жеста доброй воли освободите пленников. И выживших Инков в придачу.

Реакция Одержимых оказалась предсказуема. Они молчали, но взгляды были красноречивее слов. Так умирающие от жажды смотрят на прохладный родник. Я не ошибся – им нужна была Умбра. Очень нужна.

– Инков забрал Левша, я же сказала, – с досадой бросила Ведьма. – Людей… мы согласны отдать в обмен на Умбру. Первый шаг, говоришь? Да будет так.

– Договорились, – кивнул я. – Еще одно условие. Левша. Нам нужно встретиться. Как можно скорее. Это реально организовать?

– Мы передадим твои слова, – сказал Моргот. – Он сам решит.

– Хорошо. Вы получите Умбру, как только пленные покинут Нео-Арк. Где они сейчас?

Хаотичный лагерь Одержимых раскинулся широкой полосой в глубине побережья, среди руин. Я наконец-то увидел отпечатки сражения, о котором рассказывал Ворон – каньоны и ущелья руин, пестрящие кругами огромных оплавленных кратеров, целые районы, выглядевшие с высоты как растрескавшаяся тарелка из-за следов орбитальных ударов, иглы небоскребов, похожие на потекшие свечные огарки. В стекловидном расплаве застыли жуткие очертания мертвых чудовищ. Время сохранило их, как насекомых в янтаре, раздавленных, разорванных, вывернутых наизнанку и оттого особенно пугающих. Невероятная сила сломала, выпотрошила, сплавила громадных монстров в одно целое с землей, пластобетоном, стеклом и металлом, оставив их молчаливыми памятниками когда-то бушевавшей здесь битвы.