Никита Шарипов - Иной мир. Часть вторая

Около часа Унимог-тюрьма полз по ровной дороге. Полз, а затем остановился. Дверь медленно открылась и два наёмника вывели нас, не забыв перед этим нацепить на руки одноразовые наручники, а на головы мешки. Мы молчали, спокойно ожидая участи. За время, проведённое в пути, удалось смериться со статусом пленников. Если Лейн обращался с нами слишком хорошо, то Светлое будущее таким вряд ли порадует. На теплый сытый приём можно не рассчитывать.

Шли минут двадцать. Слышали звуки открываемых дверей, спускались по недлинной лестнице, поворачивали то на лево, то на право. Запомнить маршрут не представилось возможным. Потерялся я во всех этих коридорах.

Скрип засова, затем давно не смазанных петель и лёгкий толчок в спину. Стяжка на руках перерезана, мешок с головы сдёрнут. Я в камере. За мной молча закрыли дверь-решётку. Ну здравствуй, тюрьма.

Конвоиры удалились, так и не проронив ни слова. Суровые здоровяки, одетые в чёрные костюмы, похожие друг на друга, словно братья. Всего их было пятеро. Двое вели меня, двое Андрюху, а один шёл позади, держа обстановку в прицеле пистолета-пулемёта. Можно выдохнуть.

Тюрьма представляет из себя длинный бетонный коридор с тусклыми лампами в потолке, света которых явно не хватает. Камеры сделаны из толстых стальных прутков, вмурованных в бетон. Для надёжности к вертикальным пруткам приварены горизонтальные прутки. Получилась клетка размером пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Все камеры сообщаются между собой. Размер имеют два на три метра. Из удобств только одноместная железная шконка с до ужаса засаленным матрасом и отхожее место. Судя по затхлому запаху — пленники в этих камерах сидят редко. Слишком редко.

Меня поселили в первую от входа в коридор камеру. Андрюху в третью. Во второй камере сидит пленник. Мне и Андрюхе его отлично видно. Толстяк, возраст которого давно перевалил за пятьдесят. Одет в тёмно-синий строгий костюм, который успел сильно измараться и порваться в нескольких местах. Интересно, кто такой этот толстяк? Есть подозрения, что это…

— Ну как тебе тюрьма, Никит? — громко спросил Андрюха, проверяя шконку. Эхо его голоса распространилось по коридору-тюрьме и вернулось быстро стихающим «кит-кит-кит».

— Нормально. — Я приблизился к прутьям и посмотрел на толстяка. — Радует, что мы здесь не одни. Ещё радует, что относительно тепло и влажность не высокая. Ещё бы кормили хорошо — хоть годами сиди. Шучу, конечно…

Андрюха позвал:

— Эй, мужик, ты живой?

— Живой, — ответил толстяк, даже не пошевелившись.

— Как звать тебя? — спросил я, оценивая качество матраса. Воняет кислятиной. Спать на таком не стану. Отбросив его, увидел доски, постеленные на железные уголки. Лучше на досках посплю. Хорошо, что нет насекомых. Всяких клопов и прочих ползучих-кусачих гадов. Ненавижу, паразитов!

— Пётр, — тихо ответил толстяк. — Пётр Васильевич Толстой.

Андрюха громко хмыкнул и сказал:

— А я думал, что Власов Владимир Витальевич. Не так ли тебя зовут? Или мы ошибаемся?

Толстяк медленно встал с кровати. Посмотрел сперва на Андрюху, а затем на меня. Лицо прилично разбито и похоже на прокисший помидор. По сальной роже прилетело чем-то тяжёлым и минимум раза три. С ноги врезали, уверен в этом.

— Вроде не похож, — сказал я. — Или похож. Мы надеялись, что встретим в темнице Власова Владимира, а встретили Петра Толстого. То, что ты поменял имя, ничего не меняет. Как тебе в роли пленного, Вов… тьфу ты! Петь!

— Как вы поняли? — спросил Власов и устало опустился на кровать. Тихо завыл.

Я первым подошел к прутьям, отделяющим мою камеру, от камеры Власова, и схватился за них. Боков сделал тоже самое. На толстяка это никак не подействовало.

— Мы догадливы, Вов. — Я сымитировал злобный смех. — Хуже того, именно для тебя хуже, Вова, мы очень злые на тебя. Ты не представляешь, насколько злые. Веришь?

— Верю. — Власов снова всхлипнул. — Злые вы или нет, но для меня это мало, что меняет. Я уже мёртв. Меня подставили. Поверите?

— Попытайся объяснить, — с интересом в голосе попросил Андрюха. — Мы в такой заднице, что готовы верить даже в китайские сказки. Пытайся, Вова.

— Изначально всё должно было быть иначе. — Власов выдержал трёхсекундную паузу. — Я не хотел, чтобы всё было так. Я и вы — чья-то умелая хитрость.

— Заткнись! — взревел я. Нужно имитировать злость. Внутренне остаюсь абсолютно спокойным. — Вова, ты видно дурак, да? Мы знаем, что ты заказал нас. Ты думаешь, что у нас плохо с памятью? Ты ошибаешься, дядя. Помнишь тот разговор, а? Пугал нас по телефону. Хорошо запомнился мне твой голос. Не считай нас идиотами. Мы знаем больше, чем ты думаешь. Кто тебя подставил, дядя? Что за фигня произошла с контрактами? Откуда взялись пять миллиардов? За них Светлое будущее тебя упекло в темницу? Лучше ответь правду, или мы за себя не ручаемся. Камера узкая, Володь. Не руками, так кусками кровати забьём.

Власов заплакал. Не привык он к подобному. К условиям, к обращению, к лишениям. Тяжко, наверное, приходится. Другое дело мы. Не жизнь, а сплошное приключение. Сложно удивить. Особенно меня. После того, как я осознал себя в детдоме, ничто не удивляет.

Прошло три минуты и Власов тихо, почти не всхлипывая, заговорил:

— Тебя, Ермаков, послали убить меня. Я знал, что когда-нибудь за мной придут снова. Тех, кто приходил прежде, удавалось убрать. Ты оказался везучим и возникли трудности. Захватив власть в никому не нужных посёлках, вы обратили на себя внимание Светлого будущего. После того, как захватили конвой, вас было приказано убить. Я занялся этим лично. Сперва не слишком активно, а затем, когда верхушка Светлого будущего потребовала результатов, решил, что пора переходить к простому, но всегда приносящему результат, действию. Контракты решают почти всё. Наёмник — самая популярная профессия этого мира. Предложи наёмникам деньги, и они сделают всё. Больше денег — больше дел. Этот мир такой же покупаемый, как и прежний. Даже более покупаемый.

— Неслабо ты за наши головы заплатил, — сказал Андрюха, разгуливающий по своей камере. — Светлое будущее всегда так щедро платит наёмникам?

Власов ответил:

— За ваши головы была объявлена награда в триста миллионов. Не слишком большая сумма для такой организации, как Светлое будущее. Контракты от ста до пятисот миллионов кредитов — распространённое явление. Вас должны были принести мне на блюдечке с голубой каёмочкой. Светлое будущее не любит, когда кто-то действует наперекор их интересам. Убрав вас, оно бы успокоилось. Показали силу и хватит… Увы, но получилось всё иначе. Кто-то взломал мой комп и внёс изменения в контракт. И не просто внёс, а перегнал проклятому Лейну пять миллиардов кредитов… Попытка всё исправить не принесла результата. Я пролетел. Светлое будущее просто выкинуло меня из своих рядов. Забрало всё и выкинуло. Дальнейшая моя судьба решена. Теперь я раб. Месяц и буду трупом. Такие, как я, долго в рудниках Смерти не живут…