Владислав Порошин - Охотники за тенью

— Это твоя бабушка тебе сказала?

— Уху.

— Она специально обманывает. Не хочет, чтобы ты плакал.

— Неправда! Это твоя мама врет!

— Успокойся, моя мама никогда не врет. И еще я услышал, как она сказала, что твои родители теперь в раю и им хорошо.

И тут я взял в кулачок песок и бросил его в Рината, метя прямо в лицо, и закричал.

— Я с тобой больше дружить не буду, потому что ты врун. С Лешкой буду, а с тобой не буду, и он тоже с тобой дружить не будет, потому что с врунами никто не дружит.

Ринат вместо того, чтобы мне ответить сел на бортик песочницы и заплакал. И тогда мне стало так стыдно, и больно, за то что Ринат мне не ответил и не ударил меня, что я тоже сел рядом и заплакал. А потом мне пришло в голову, что рай — это такое место, куда можно уехать в командировку, а потом снова вернуться.

— Ринат, извини меня, я больше так не буду. Твоя мама не врет, и моя бабушка не врет потому, что мои родители уехали в рай в командировку, и они скоро вернуться.

— Ты что не знаешь, что в рай уезжают навсегда. И от туда больше не возвращаются!

— Это не правда! Не правда! Я сейчас побегу и найду этот рай, и верну своих родителей!

Дальше я помню, что я побежал за пределы нашего маленького уютного двора на улицу, потом помню, перед глазами было много лиц, ног и колес. Потом у меня сильно заболела голова, и я, размазывая слезы, бежал, куда глаза глядят. Дальше я ничего не помню. Очнулся я, сидя около свежей могилы, на деревянном столбике были фотографии моих родителей, мамы и папы. Тут и нашла меня моя бабушка. Она сказала.

— Не плачь, твои родители сейчас в раю, и им сейчас хорошо.

С того самого, самого черного дня моего детства и проявилась у меня способность находить людей и предметы.

Крики о помощи, которые издавала Юля на всю лесную округу, прекратились. Это говорило о том, что она либо не верила в то, что Олег придет на помощь, либо ей уже ничего не угрожало.

— О, а Юльке, больше помощь не нужна. Может быть, рванем, как и планировали, домой?

Обрадовался Ринат, однако Олег с этим был категорически не согласен.

— Я эту компанию паранормальных психопатов изучил вдоль и поперек, они же считают себя сверхчеловеками, что для них муки простого смертного? Ничто! Поэтому Юля будет в опасности столько, сколько им понадобиться. Впрочем, я еще раз всех вас прошу подумать, пока не поздно, вы можете выйти на трассу и вернуться в город. Этим сектантам нужен я один.

— Хорошего же ты мнения о своих друзьях, — чуть зло усмехнулась Вероника.

— Олег, мы все решили, мы идем с тобой, — заявил Алексей.

— Леша, я тобой горжусь, — сказала Маша своему Лешеньке.

— Поздно уже, заметили, вон стоят семеро против пятерых, нас поджидают, — сказал Ринат.

Когда друзья вышли на открытую местность, Ринат с поддельным восторгом крикнул.

— Здоровеньки були, шановни друзи! Что у нас, сегодня на завтрак?

Шурик, который никогда не лез за словом в карман, с такой же поддельной радостью ответил.

— Ас-саляму алейкум! Блудные мои дети. На завтрак у нас речные продукты. Ваня, доставай нашу певунью из реки. А то на фоне нервного потрясения еще потеряет голос, как потом делать ее звездой шоу-бизнеса?

Иван беспрекословно пошел вытягивать резиновую лодку с середины реки, в которой лежала связанная по рукам и ногам Юля.

— Ничего, для отечественного шоу-биза, — высказалась Алена, — наличие или отсутствие вокальных данных, никогда не было решающим мерилом звездного статуса.

Между тем, две враждующие группы ребят выстроились в метре друг против друга. И снова высказался Шурик.

— После сегодняшнего бессмысленного…

— …и беспощадного… — перебила его Алена.

На что Шурик усмехнулся и продолжил.

— Да, бессмысленного и беспощадного бунта, и последующего побега, не может быть и речи о взаимном доверии. Надеюсь, ты, Олег, этого отрицать не будешь?

В ответ Олег только промолчал. Шурик удовлетворенно кивнул головой.

— Молчанье, знак согласия. Во избежание ваших непредвиденных действий, у меня есть следующие предложения, на выбор. Первое, снотворное. Все, кроме Олега, съедаете по таблеточке и спите почти сутки, до завтрашнего утра. Завтра Олег вас всех разбудит, и вы благополучно поедете домой.

— Огласите весь список, пожалуйста, — вежливо попросил Алексей.

Шурик хохотнул и сказал на полном серьезе.

— Всенепременно. Второе, наручники. Сейчас сюда мы прибуксируем вашу газельку, и пристегнем всю вашу веселую компанию к этой машине наручниками. Посидите, подумаете денек о смысле жизни. В самом деле, вот так вот живешь, живешь, вертишься, крутишься, некогда остановиться и подумать о вечном. Потом сами же мне спасибо скажете.

— Даже страшно спросить, что ты предложишь на третье, — сказал Ринат.

— Ну что вы, я не зверь, на третье, я готов выслушать ваше предложение.

Ответил Шурик. Тут слово взял Олег.

— Снотворное — однозначно отпадает. Наручники? Давай поступим так, меня, Рината и Леху вы пристегиваете наручниками, а девчонки наши остаются свободными. Все равно без нас им не уйти, к тому же будет, кому о нас позаботиться.

Шурик немного подумал и согласно кивнул.

— Годиться. Только, пожалуйста, давайте без геройской самодеятельности. Дело нам этой ночью предстоит сложное, отвлекаться нам нельзя, и никаких препятствий с вашей стороны я не потерплю. Наказание может быть неадекватно жестоким. А ты Олег, лучше поспи, силы тебе понадобятся немалые.

— Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой, кровавую пищу клюет под окном… И-и-и, что там дальше, забыл.

Пытался развеселить своих друзей Леха, которые так же, как и он, сидели уже третий час пристегнутые наручниками. Девчонки, Маша и Вероника, готовили еду и старались быть поближе к ребятам. Юля ни с кем не общалась, она сидела около костра и тупо смотрела на то, как бывшие подруги варят уху. Ее лицо было так несчастно, что Олегу хотелось крикнуть, Юля я тебя прощаю, не грусти, но маленькая и жесткая заноза в сердце была сильнее жалости. Братья ордена «Воздаяния», как бы невзначай, присматривали за друзьями, сменяясь, каждые полчаса. По всей видимости, Шурик доверял, но проверял.

— Вот еще одно произведение искусства, на тему тюремной романтики. Сижу на нарах, как король на именинах, — заголосил Леха, — И пайку серого мечтаю получить. Гляжу как кот в окно, теперь мне все равно, я ничего уже не смею изменить. Такое творчества годиться?

Спросил Алексей ребят.

— Леха, перекури, уже в ушах звенит от твоего тюремного фольклора.

Заворчал Олег, и Ринат его поддержал.

— Может быть зря, не согласились на снотворное? Кстати, Олег, расскажи вкратце, какое дело эти психи, этой ночью хотят провернуть, и чем ты конкретно можешь им помочь?