Владислав Порошин - Охотники за тенью

Он зашел в палатку и вынес от туда спящую девушку. И перенес ее в газель. В газели, пришедшая в себя Маша уже вовсю ворковала с Лешей.

— Какой ты у меня герой, спас нас всех, пока все вокруг спали. Ничего, синяки до свадьбы заживут.

Сказанные слова Маши вызвали у всех присутствующих гомерический хохот. От хохота проснулась и Юля. Юля, увидев рядом Олега, сразу же принялась извиняться.

— Олег, прости меня дуру глупую, пожалуйста, прошу, прости.

— Поехали, — сказал Олег, и махнул рукой.

Рядом с автобусом незаметно для человеческого глаза летела дружелюбная домовая Ая.

Пока на Земле налаживалась сама собой мирная жизнь. На тонком плане царил траур. Валькирия Берта обнимала Злату, и молча, гладила ее по голове. Семарглы подняли разрезанное надвое энергетическое тело Виталия.

— Он обуздал страх и отвагу, — сказал семаргл Светослав.

Валькирии еле-еле сдерживались от слез. И тут взошло золотое ослепительное солнце. Вся дружина стражей Слави невольно повернула голову к восходу. От солнца летел проводить в последний путь героя огромный серебристый грифон.

Послесловие.

Прошло около месяца. В большой просторный офис, где кипела каждый будний день монотонная и скучная работа, вошел представительный мужчина. Он громко хлопнул в ладоши, чем привлек внимание всех офисных работников.

— Коллеги прошу вашего всепоглощающего внимания. Сегодня я вам хочу представить вашего нового руководителя отдела. Прошу любить и жаловать, Алена Ивановна Серебрякова. Алена Ивановна у вас будет какое-то приветственное слово?

Новым руководителем отдела оказалась молодая девушка, на ней были строгие очки, а красивые белокурые волосы были уложены в строгую деловую прическу.

— Безусловно, у меня есть что сказать. Как вам всем прекрасно известно, сегодня в экономике страны очень не простая ситуация. И для того что бы переломить ее, мы четко должны осознать главную причину, главный корень зла. Это разгильдяйство, безалаберность и разгильдяйство. Это слепая надежда на наш русский авось. Авось и так сойдет, авось пронесет. Ан нет, не пронесет! Поэтому, гайки закручивать не буду, но порядок и исполнительность требовать буду в первую очередь. Доброго всем дня, очень рада знакомству.

За дальним столом один офисный работник спросил у другого.

— Ты понял, что она сказала?

— Угу, гайки, говорит, закручивать будет.

— На заводе мы что ли, гайки закручивать, — расстроился представитель офисного планктона.

В пермской лечебнице для душевнобольных был приемный день. Широкоплечий здоровяк Иван разговорился с медбратом, пока бывший руководитель ордена «Воздаяния», Шурик, уплетал принесенные ему яблоки.

— Ну как дела у моего больного?

— Лучше. Уже осознает, что он взрослый человек. В туалет ходит сам. Просится в Москву.

— Почему в Москву, что других городов, что ли нет?

— Не знаю. Спрашивает, вежливо так, товарищ проводник, а скоро ли будет Москва.

— То есть он сейчас, когда вырос, в поезде значит едет?

— Точно, в поезде. А я все понять не могу, почему он все время сидит, смотрит в окно и так делает ртом, туду-туду, туду-туду, туд-туду, туд-туду…

Иван не дослушав, стук колес от медбрата подошел к Шурику.

— Ну, все, старик, дел по горло, давай прощаться.

Шурик вытащил изо рта недоеденное яблоко и спросил.

— А это какая станция? Скажите, это не Москва.

Иван присел рядом с бывшим гуру на скамеечку и сказал.

— Ничего, ничего. Всего месяц прошел, а Ленка уже начальник отдела серьезной организации. Так она через год в Москве работать будет, стерва.

— Скоро Москва? — опять оживился больной.

Однако Иван не обращая внимание на бред, продолжил.

— А я наш орден «Воздаяния» закрыл, с криминалом завязал, работаю помощником депутата. А что, так глядишь через пару лет сам депутатом стану. Ты потерпи еще. Найдем мы твоего вояку-коматозника, обратно тебя переселим. Давай дорогой, выздоравливай.

Иван встал со скамейки и направился к калитке, и тут он услышал, как медбрат забирает у Шурика яблоки.

— Давай сюда яблоки.

— Не отдам, это мои яблоки.

— Давай я говорю, опять весь обдрищешься.

Иван тут же вернулся и угрожающе высказался.

— Эй, уважаемый, я за своего подопечного деньги плачу, поэтому хочет он есть яблоки, тогда пусть ест. Хочет он дристать, тогда пусть дрищет. И если через неделю, больной мне пожалуется, что проводник его обижает, не дает, есть яблоки, я ведь жаловаться главврачу не пойду. Я прямо здесь решу все недоразумения.

Иван при этом как бы нехотя поиграл мышцами.

— Извините, впредь не будет никаких недоразумений, — быстро извинился медбрат.

Потом он дождался, когда широкоплечая фигура Ивана совсем скроется из виду, и одной рукой, грубо взяв Шурика за шиворот, поднял со скамьи.

— Прогулка окончена, поезд отправляется, товарищи провожающие покиньте вагон.

На этих словах он силой потащил Шурика в стационарное помещение. Когда медбрат с больным зашли в палату, Шурик спросил.

— У меня какая полка, нижняя?

— Ниже не бывает.

— А можно мне чаю.

— Когда поезд тронется, будет тебе чай.

Медбрат грубо посадил Шурика на постель. Шурик посмотрел в окно и поехал.

— Туду-туду, туду-туду, туду-туду, туду-туду, туду-туду…

На станции Пермь вторая, на горнозаводском направлении, формировался фирменный поезд «Кама», следующий до Москвы.

— Все, завтра буду в Москве, — сказал банальную фразу Алексей, прощаясь с Олегом и Ринатом.

— Да, сегодня с деньгами везде учиться можно. Хоть в Америке, — сказал Ринат.

— Ты что, Шмеля, считаешь, что у нашего пермского Абдулова, нет никакого таланта? — укоризненно спросил Рината Олег, — думаешь, он бы сам не поступил, в какое-нибудь Щукинское училище?

— Давайте, давайте, стебитесь, — ответил Алексей, — уеду скоро, как жить без меня будете?

Ребята помолчали, каждый задумался о своем. Ринат вздохнул и высказал то, что, скорее всего, было у всех на уме.

— Жаль, прощай молодость, прощай наши легендарные «Охотники за тенью». Конечно, охотниками мы были так себе, однако остановили этих психов, Шурика и компанию.

— Вы знаете, а мне их жаль, — вдруг высказался Алексей, — в принципе они не плохие были ребята. Пробивались в жизни как могли, сами, без блата.

— Почему были, — сказал Олег, — подожди, они еще всплывут. И глазом моргнуть не успеешь, как они будут крутиться где-нибудь в правительстве.

— А почему будущую звезду мировой сцены не провожает его муза? — спросил Леху Ринат, — где наша принцесса Мария?

— У Маши сегодня важное прослушивание, но я загадал, если она прибежит меня провожать с этого прослушивания, то я на ней женюсь, — ответил Алексей и в свою очередь спросил у Рината, — а как поживает моя спасительница, Вероника?