Андрей Земляной - Проект «Оборотень»: Проект «Оборотень». Успеть до радуги. День драконов [сборник litres]

Что ж, господин Римос. Вы получили ответ на главный вопрос.

Наполненный тихим, басовитым гулом коридор, неярко освещенный редкими плафонами, уходил от моей двери влево и вправо вперед. Шум раздавался именно с левой стороны. Подумав секунду, я направился в правый, полагая, что двигатель и рубка этого пока неведомого мне корабля должны находиться в разных местах.

Не успел я пройти и десяти шагов, как из бокового ответвления коридора на меня выскочил еще один человек. Он только успел раскрыть рот, как его шея превратилась в кашу. Убирать тело я не стал. Черт с ними, все равно мой побег, наверное, перестанет быть секретом уже очень скоро. А раз так, тратить драгоценные секунды на заметание следов глупо.

Быстрым шагом я пошел вперед, убивая всех, кто попадался на пути, пока не ворвался в рубку. Там было пусто, если не считать колобка, пытавшего меня. Надо отдать должное, он не удивился, не разозлился, только глаза его раскрылись, словно створки дота перед боем.

Мягко, по-кошачьи, он выпрыгнул из кресла, сделав какое-то немыслимое сальто в воздухе, перевернулся и встал в защитную стойку. Да, красиво, ничего не скажешь. Но от эффектности до эффективности не один шаг.

Уомм рам хам мало хортанг чейпа…

Ставший вдруг нестерпимо ярким свет рисовал наши зыбкие тени в самом древнем танце. Танце войны. От его дыхания, мощного и ровного, словно дуновение урагана, колебались стены и вибрировал пол. Сила и мощь в вечном поединке со скоростью и точностью.

Махакала гью генпо цог…

Страшной, сокрушительной силой он обрушился на меня. И, наверное, ему показалось, что он победил – улыбка раздвинула его плотно сжатые губы. И поздно, слишком поздно понял он свою ошибку. Попавшись в мою защиту, как в капкан, он уже не мог и не успел бы ничего сделать, даже если бы был богом.

Экадзати маммо нам…

Руки мои – крылья дракона лишь подправили его движение, превратив его из убийцы в самоубийцу.

И только груда изломанных костей и кровавого мяса там, где был крепкий и здоровый мужчина.

Теперь, когда моя жажда крови была утолена, мне оставалось утолить жажду знаний. Для этого я выбрал «богомола». Вопрос лишь в том, где он. И тут мне повезло. Прямо на меня выскочил субтильного вида человечек, явно мечтающий только об одном: затеряться и исчезнуть с этого «Летучего голландца». Навсегда!!!

Я схватил его за шиворот и немного приподнял над полом. Потом, подбирая слова чужого языка, произнес:

– Длинный, с узкой мордой. Где?

Человечек бился в руках, как рыба на крючке, с ужасом глядя на меня. Для общего поднятия тонуса я несколько раз приложил его к стене и в результате добился-таки членораздельного ответа на вопрос.

Придерживая человечка за шиворот, я пустил его вперед, как собаку, и через несколько минут он привел меня в узкий коридор, плавно изгибавшийся вправо.

– Д-дальше нельзя, – сказал он, стуча зубами от страха.

– Почему? – строго, как школьный учитель, спросил я.

Кивком он показал на большой ярко-красный знак, начертанный прямо перед входом в коридор.

«Стой, стреляю», – машинально перевел я. То есть написанное звучало, конечно же, по-другому, но это был самый точный аналог.

– Механические стражи?

– Нет… Тени.

– Что «тени»?

– Не что, – поправил он меня. – Кто.

– Кто тени? – не сдавался я.

– Тени – Смерть… – Так тихо, что я едва его услышал, произнес он.

Черт. Он был мне симпатичен, этот маленький человек. И я вовсе не хотел его убивать.

– Ты кто? – спросил я.

– Ил Ладор.

– Илладор?

– Нет, – поправил он меня. – Ил Ладор.

– Ил Ладор – кто?

– Я, – недоуменно воззрился на меня он.

– Нет, – терпеливо переспросил я. – Что делаешь? Чем занят?

– Механик-инженер.

Инженер это хорошо…

– Слушай, Ил Ладор. Я пойду туда. А ты спрячься подальше. Потом приходи в рубку управления. Я тоже приду туда. – И чтобы он не сомневался, добавил: – Остальные умрут. Ты – будешь жить.

– Нет. – Он покачал головой. – Ты тоже умрешь. Тень тебя убьет.

«Ну, уж хрен» – ответил я про себя. А вслух неожиданно для себя произнес:

– Тень против света – пыль против ветра. Иди. Мне пора.

Я легонько подтолкнул его и отвернулся, глядя в коридор.

Этот нехитрый стишок написал мой товарищ по той прошедшей и ушедшей в никуда жизни. Там, являясь элитой из элит армейской разведки, мы тоже называли себя Тенями.

«Тени, говоришь, ну-ну. Посмотрим, какие они тени…»

Не являясь самостоятельным аспектом Искусства войны, Тень позволяла достичь очень тонких нюансов при использовании Главного атрибута.

Собрав всю Силу и Энергию в тонкое, как кисея, облако, я шагнул сквозь него в Тень.

Как всегда, при переходе в один из боевых режимов, первым поплыл цвет. Не сразу, но полностью все обесцветилось почти до черно-белых тонов. Но взамен появились невидимые ранее бесконечные оттенки серого. Так видит мир обыкновенная кошка, расплачиваясь плохим восприятием цвета за совершенное ночное зрение.

Потом поплыл звук и тактильная чувствительность. Ничего особенного, просто они сливались в одно целое со зрением.

Морщась от ярких вспышек, я потихоньку стянул с себя куртку и майку, оставшись голым по пояс. Сразу стало легче.

Ладно, попрыгали. Внешне лениво, а на самом деле очень тихо, я толчками продвигался по длинному дугообразному коридору. Постепенно коридор стал шире и выше. Кожным зрением я уже видел две кляксы, висящие на потолке коридора.

Я сделал вид, будто что-то почувствовал, и внимательно посмотрел вверх, с удовольствием отметив, как кляксы замерли. Потом пошел дальше. Нога еще двигалась вперед в поиске опоры, когда тени зашевелились. Что-то огромное и страшное надвигалось на меня сзади с невозможной для человека скоростью, понуждая броситься вперед, не разбирая дороги, или повернуться к этому лицом.

Вместо этого я сделал шаг, резко вогнал кулак в едва различимое темное облако, и тут же развернулся с уходом вниз.

То, что было сзади, правильно оценило ситуацию, кинувшись вперед, когда мое движение еще не было завершено.

Я не стал блокировать его атаку, а просто упал вниз, подкатившись под заваливающегося в пустой удар противника, одновременно сделал захват одной из его конечностей, и рубанул снизу, распоров его тело на двадцать сантиметров.

Нехотя, по капле, тень покидала меня, пока я стоял перед массивной дверью, ведущей в апартаменты «богомола», и рассматривал то, что собиралось меня убить. Даже не роботы, а какие-то странные животные. Правда, все, что я знал о биологии, категорически протестовало против того, чтобы назвать этих тварей Божьими. Хотя кто знает, какие тут у них боги…