Дмитрий Градинар - Жестокая гвардия неба [litres]

Профессор усмехнулся, посмотрев на ситуацию другими глазами. Все факты, обобщенные в период подготовки рекомендаций, все отчеты исследовательских групп, больше напоминающие нестройный хор голосов, кричащих Спасите Наши Души! Все это расставляло причины и следствия по местам. И всплыла в памяти загадочная поездка в Нью-Йорк, где Кьюзак, что называется, торговал трудом десятков и сотен специалистов, продавая его представителю глобального бизнеса, киту финансово-промышленной олигархии, который ведет жизнь в недосягаемой глубине, выныривая на поверхность исключительно в случае приближения каких-то событий, способных ограничить его аппетит.

И что теперь со всем этим делать? А может, сотворить нечто безумное? Один день! Один лишь день! Сколько неожиданностей может произойти за такое короткое время. Опоздание на авиарейс в Гвиану, попадание в автомобильную пробку, одну из тех, что нередко случаются на улицах Лондона. Недосмотр Кьюзака. Например, что станет делать его начальник, если Лафардж встанет и уйдет, прямо сейчас? Скроется в неизвестном направлении, вычеркнет этот день из своей жизни? И объявится в самый последний момент, с готовыми бумагами, содержащими его, Лафарджа, особое мнение.

Но постепенно подобные мысли улетучились. Ярче и отчетливей проступало другое. Интригующая фраза о каких-то секретах, которые ожидают его сразу по прибытии в Гвиану. Пометка, что в случае невозможности по разумным причинам принять руководство метеоцентром в указанный срок, академия оставляет за собой право назначить главой станции иное лицо. Такая спешка при назначении на должность логична лишь в случае шантажа и, если что, может послужить доказательством грязной игры, затеянной ради искажения заключения комиссии. Однако все детали приводили к неутешительному выводу: если Лафардж попробует играть в свою игру, то может потерять все. И ему придется долго-долго давить обшарпанное кресло на небольшой административной должности в глухой провинции. Если его вообще не вышвырнут куда-нибудь на обочину жизни. Лафардж понимал, что политика не его стихия и он вряд ли способен повлиять тут на что угодно. А вот метеостанция…

– Черт! Черт! Черт! – Профессор трижды ударил кулаком в ладонь, как будто это могло что-то изменить. Это была пусть маленькая, но победа над самим собой. Все же вначале хотелось бить по столу.

Мысли, эмоции, весь внутренний мир – все превратилось в колючее чувство злого бессилия.

Через несколько минут Лафардж пришел в себя, разобравшись с внутренними противоречиями. Собрав бланки и формуляры, валяющиеся на полу, он включил ноутбук и принялся печатать прошение о переводе его из Контрольной группы обратно в штат Национальной академии наук Франции в связи с предложением новой должности.

Конечно, это была всего лишь формальность. Теперь Лораку достаточно поставить свою подпись, и дело сделано! Лафарджа вышибли из игры, взамен дав то, что он должен был получить много раньше. Ему оставалось тихо радоваться, что с ним обошлись именно таким великодушным способом, а не каким-то другим. Автомобильная катастрофа по дороге в аэропорт Хитроу, неожиданное пищевое отравление, достаточно тяжелое, чтобы забыть о проблемах цивилизации и заботиться длительное время исключительно о своей печени. Вдобавок такое отравление функционера ООН можно свалить на русских, это тоже пойдет на пользу в чьей-то игре. Впрочем, все это чушь, решил он, покончив с заявлением и набирая номер Кьюзака.

Первые же услышанные фразы дали понять Лафарджу, что пытка оказалась куда изощренней, чем представлялось вначале.

– Алло! Лафардж? Да, я уже извещен. Рад за вас. Но администрация выставила условия, которые… О нет! Они просто хотят, чтобы вы доделали свою работу в Контрольной группе, а потом…

– Но здесь черным по белому указано, что если я не смогу в течение суток… Руководителем станции назначат кого-то другого.

– Знаю, знаю, профессор. Поверьте, я тут ни при чем.

Было слышно, как Кьюзак что-то приглушенно говорит в сторону. Но что это за разговор и кто является собеседником, разобрать было невозможно.

– Лафардж! Отличная новость! Вам не потребуется этот день, можете прямо сейчас заказать билет на текущий рейс, как представителю Организации вам всегда найдется место. Вот только…

– Что? – выкрикнул, не удержавшись, профессор, отлично зная, какие слова сейчас последуют.

– Проставьте подпись на последнем листе рекомендаций.

– А если я не соглашусь?

Злость снова ожила в нем, бессмысленным бунтом, круша и ломая заранее воздвигнутые переборки осторожности.

– Если не согласитесь…

Кьюзак так и не закончил фразу, она повисла в воздухе. Капкан захлопнулся, Лафардж это понял.

Однажды ему довелось подобрать по дороге настоящего маньяка. Прежде Дуг полагал, что подобные типы обитают исключительно в кинофильмах вроде «Убежища» и «Сплита». Но в тот раз, на отрезке пути между Пекосом и Мидлендом, на виду у громадины Гваделупе-Пик, он с ужасом осознал, что ошибался.

Его очередная попытка устроить личную жизнь завершилась разрывом. Отработав сезон на оловянной шахте под Альбукерке и накопив достаточно средств, Дуг решил сменить место обитания. Укатить по наводке знакомого врача в Даллас. Там вот-вот должна была открыться новая государственная клиника.

– Пока один, ты никто, – внушал ему док, которого Дуг часто подкидывал до госпиталя на окраине. – Даже если мечтаешь открыть свое дело, побудь вначале на побегушках. Государство такой же босс, что и владелец фирмы. Платит чуть меньше, зато стабильней. И никогда не обанкротится. Потому что устанавливает правила игры, понимаешь? Плюс социалка. Не так уж и мало. Даже вовсе не мало, особенно в эпоху всех этих гребаных кризисов. Что ты теряешь? Остался без девушки? Сплюнь. Радуйся, что вы не успели наплодить детишек, вот тогда все было бы намного сложнее. Хотя, конечно, видеть каждый день, как твоя бывшая прогуливается с кем-то другим, не очень полезно для здоровья. Там, в Далласе, в новой клинике, у тебя будет новая жизнь и куча новых шансов. Поработаешь с годик, потом будешь думать дальше.