Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

Едва разобрались с вопросом приглядывания за «академиками», приехавший на велосипеде вестовой передал мне просьбу Жерара срочно явиться в штаб. Пришлось раздать парням последние ЦУ и шагать к дому Никитина, где расположился полевой штаб Конфедерации.

В доме Никитина было не протолкнуться.

Ван Клейст, Стрелков и Северьянов заседали за одним столом вместе с Налимовым, Гаспаряном и Цзи Лином, согласовывая… темы международного масштаба, млин. Сидевший в углу мастер-сержант Гивинс сосредоточенно наносил на новую карту тактические значки, капрал Мванга торчал у рации, периодически отвлекая бельгийца вопросами срочного характера. В штаб то и дело заходили мальчишки-вестовые, получали задания и мчались их исполнять.

– Володя, полковник Налимов просит «подкинуть» его морем до Ростова, – выйдя во двор, произнес Сергей Николаевич. собровец вышел следом за Николаичем, встал рядом. – Его люди и техника пока останутся здесь.

– Заметано, – коротко ответил я, обменявшись взглядами с Ростиславом. – Консенсус нашли, или как?

– Да, договорились о взаимопомощи и военно-экономическом сотрудничестве, – кивнул Налимов. – Думаю, генерал Калетник поможет вам с освобождением Белгорода.

– Китайские и армянские товарищи также готовы выделить силы для экспедиции на восток, – Стрелков провел ладонью по небритому подбородку, поморщился, протянул мне клочок бумаги. – Вот что, Володя, мы решили выдать вам двойной бэ-ка. На всякий пожарный, мало ли что.

– Ой, спасибки, тащ майор, – улыбнулся я, прочитав записку. Настроение мигом пошло вверх. – Ну, я пошел «грабить» Кутейкина…

– Погоди, позову Артема с Жераром, – Сергей Николаевич исчез в дверях, чтобы спустя полминуты появиться вместе с Северьяновым и ван Клейстом.

– Ни пьюха, ни пьера, – «команданте» протянул мне руку для рукопожатия и выдал короткую фразу на ломаном русском. – Мы ждать вас с побьеда.

– Найди их, сержант, и привези сюда, – напутствовал меня Артем Викторович, глядя прямо в глаза. Мгновенно вспомнил, что похожий взгляд у моего бывшего командира был тогда, в бою с «духами», когда он приказал мне вытаскивать Свена, а сам остался прикрывать наш отход. Мне тотчас стало как-то неуютно, муторно на душе. – Я верю в тебя, ты сможешь.

– Давай, Володя, мы ждем вас обратно, – пожав руку, Стрелков похлопал меня по плечу. – Удачи тебе, майор.

Распрощавшись с командным составом, я пошел искать Всеволода Кутейкина.

Старший лейтенант нашелся за пустыре, в окружении толпы иржиков, среди которых выделялись трое из столицы в головных уборах из перьев. Неподалеку околачивались Юрий Александрович и дон Альворадо, то и дело бросавшие фанатичные взгляды в сторону пенала-переводчика. Предъявив Севе записку с приказом Николаича, я поинтересовался, что здесь происходит.

– Знакомимся с тактикой друг друга, – озадаченным тоном ответил старший лейтенант. – Завтра планирую устроить небольшие учения, чтобы понять, куда определить их морпехов.

– Используйте в качестве разведчиков и наблюдателей, – как тут не дать товарищу ценный совет? Особенно, когда рекомендации основаны на своем собственном опыте. – Самое лучшее и ценное их оружие – сторожевые румы. Поговори с Вольфгангом – он расскажет про наши ощущения при первой встрече с этими «псинками».

– Спасибо, обязательно поговорю с немцем, – поблагодарил Всеволод. Нацарапав на бумажке пару слов и свою подпись, крепко пожал мне руку. – Извини, нет времени ходить туда и обратно, поэтому отдашь записку Никулину… Удачи вам, Володя!

Дмитрий Степанович сидел на лавочке у погреба, приспособленного для хранения боеприпасов и особо ценного имущества, контролируя процесс сборки и разборки старенького АКМа пятью подростками. Рядом, на столе, лежали СКС, «сайга», «вепрь» и какой-то неизвестный мне карабин.

Прочитав бумажку, Никулин тяжело вздохнул, но без стенаний и лишних разговоров пошел опустошать даниловский арсенал. Когда к погребу заявились три капитана и одиннадцать морских воинов Дайяра, их уже ждала горка цинков с патронами.

Нагрузившись боеприпасами, мы пошагали к пляжу. Туда же подтянулись Налимов, Марина и Альберт Петрович, организовавший две моторные шлюпки, а также: Тармод, Сухонин, Руслан, Диана, Каролина, Ивонна, Костя, Марк, Вольфганг и, в довершение, Еремеев. Последний из членов экспедиции – старший академ-механик по имени Вуриз – уже ожидал нас на борту «Смоленска».

Проводы заняли всего несколько минут, не обойдясь без слез – наши женщины всплакнули, обнимаясь с любимыми. Я же выяснил, что Барулин и Зеленцов закрутили любовь со словачками, партизаны этакие.

Далее экспедиция загрузилась на подлодку, сразу же снявшуюся с якоря и давшую ход.

Набирая скорость, «Смоленск» взял курс на юго-запад и некоторое время шел в сопровождении пяти крупных двухтрубных фрегатов – адмиралы Дайяра желали поглазеть на чудо-корабль.

Спустя четверть часа подлодка увеличила ход до максимума, пятерка фрегатов стала потихоньку отставать, затем союзники дружно отвернули в сторону.

– Выжали из машин тринадцать с половиной узлов, совсем неплохо для подобных корабликов, – заметил каперанг Варнаков, когда иржики завершили маневр перестроения в кильватерную колонну. – Все, народ, давайте все вниз, мы погружаемся.

Описывать короткий переход до Ростовского кластера нет смысла, так как лично я не успел даже освоиться в выделенной нам каюте.

Где-то около трех часов дня «Смоленск» всплыл примерно в двух милях от берега, с борта подлодки послали кодированную радиограмму, извещающую о прибытии в условленную точку.

Спустя какое-то время на берегу засуетились, спустили на воду четыре разнокалиберные моторные лодки. На этих самых моторках на борт «Смоленска» пожаловали весьма интересные гости во главе с полковником Афанасенко – одним из заместителей Калетника. Будучи замом генерал-полковника, Афанасенко отвечал за разведку, планирование и проведение боевых операций вне пределов контролируемых ростовцами российских территорий. Он же устанавливал «мосты дружбы» между ростовцами и потенциальными союзниками любых национальностей.

Знакомство и переговоры с полковником Афанасенко заняли около двух часов чистого времени, и все это время Варнаков провел в состоянии напряжения – торчавшая в зоне прямой видимости с берега подлодка являлась отличной мишенью для какого-нибудь высокоточного оружия либо для самой обыкновенной пушки. Теоретически на время переговоров Дмитрий мог бы погрузить корабль в толщу воды, но, видимо, каперанг лучше моего знал гидрологию данного района.

Как и следовало ожидать, аборигены произвели на гостей очень сильное впечатление. Необычный внешний вид, цвет кожи, одежда и оружие – крутые российские военные смотрели на серокожих широко раскрытыми глазами.