Сергей Мусаниф - Борден

— Ладно, — сказал он. — Оставим этот вопрос открытым. Пока.

— Со своей стороны я могу вас заверить, что ваши деньги и ваш депозит в абсолютной безопасности, — сказал гном. — Кроме того, ваш вклад застрахован.

— А мой депозит?

— По понятным причинам, нет, — сказал гном. — Мы же не знаем, что вы там храните. Неприкосновенность оставленного имущества является краеугольным камнем нашей системы….

— Да, я понял, — перебил его Гарри.

— У нас все готово, — сказал гном. — Вы хотите отправиться в хранилище прямо сейчас?

— Конечно, — сказал Гарри.

Гарри ожидал, что его пригласят в другое помещение или что-то вроде того, но гном просто махнул рукой с зажатым в ней свитком перемещения, свиток рассыпался в прах, а перед Гарри открылся очередной портал.

В последнее время Гарри не очень любил порталы. Из них постоянно лезли неприятные личности, которые хотели его смерти. А портал, в который он сам прыгнул последний раз… Словом, там его тоже ничего хорошего не ждало.

Но он рассудил, что сейчас совершенно другой случай, дружелюбно потрепал гнома по голове, отчего тот сделался совсем бледным, и шагнул в арку перехода.

Соломон Рейн включил экран дальней связи и прошелся по кабинету.

Соломон Рейн был немолод. Он провел в игре несколько веков, он создавал кланы и разрушал кланы, он боролся с Системой, пока не понял, что древний механизм не разрушить и не победить, и тогда он попытался в него встроиться, и, в общем-то, получилось у него неплохо. Он был бессменным топом номер один общего рейтинга игроков, он был некоронованным королем преступного мира Системы, и некоронованным он был только потому, что сам этого захотел, он десятилетиями выстраивал вокруг себя свое собсвтенную микровселенную, предсказуемую, стабильную и безопасную, в которой ничего не должно было происходить без его ведома, контроля и разрешения, и было всего несколько обстоятельств, которые могли выбить его из привычной колеи и заставить нервничать.

И имя одному из таких обстоятельств было — земляне.

С другой стороны занимающего всю стену экрана обнаружился немолодой азиат в черном шелковом халате, расшитом золотыми драконами. За спиной азиата цвела сакура и порхали райские птицы, но Соломон знал, что это всего лишь иллюзий.

Такеши был городским жителем и свежий воздух признавал только в одном виде — если он поступал из кондиционера.

— Ты какой-то нервный, — заметил Такеши. — Что-то случилось?

— А то ты не знаешь, — сказал Соломон. — Он вернулся.

— Может быть, он изменился, — сказал Такеши. — Может быть, на этот раз он найдет себе какой-нибудь уголок плодородной земли и станет наконец возделывать свой сад.

— И ты сам в это веришь?

Такеши пожал плечами, отчего показалось, что золотые драконы развели крыла.

— Вселенная огромна, жизнь длинна, в ней случается всякое, — сказал он.

— Но смерть не меняется, — сказал Соломон. — Смерть никогда не меняется.

— И никогда не уходит надолго, — согласился Такеши. — Так почему ты переживаешь, если случилось ровно то, что должно было случиться? Кроме того, ты должен понимать, что рано или поздно он останется здесь насовсем. Как…

— Да, я понимаю, — сказал Соломон. — Но ты понимаешь, что сейчас будет?

— Все будет, как обычно, — сказал Такеши. — Кто-то падет, кто-то возвысится, а смерть соберет свою жатву.

— Но кто?

— Ты же знаешь, предсказать это невозможно, — сказал Такеши.

— И почему это происходит именно так?

— Кто знает Возможно, мы имеем дело с каким-то новым законом природы, — сказал Такеши. — Или с новым правилом игры, что, в принципе, одно и то же. Ты уже знаешь, как это случилось? Земля снова в игре?

— Нет, — сказал Соломон. — Может быть, частично. Вероятно, разыгрывается какой-то новый сценарий.

Может быть, вероятно… Соломон ненавидел эти слова. И ту неопределенность, которая за ними стоит.

Соломон играл в шахматы, тщательно расставляя фигуры на доске, а теперь на него надвигался очередной ураган, который мог смести с этой доски все. Соломон надеялся, что ураган пройдет мимо, но всерьез на это рассчитывать не мог.

— Значит, остальные…

— Остальные особо и не нужны, — горько усмехнулся Соломон. — Достаточно того, что явился худший из них.

— Но ведь он не худший, — возразил Такеши. — Есть еще Разрушитель.

— Разрушитель предсказуем, — сказал Соломон. — Он обладает чудовищным потенциалом, но ему требуется время, чтобы войти в полную силу. И он не непобедим, что уже было доказано.

— Честно признаться, в последнее время я не особо за всем этим слежу, — сказал Такеши.

— Конечно, — сказал Соломон. — И я понимаю твое спокойствие, ведь у тебя есть страховка. А у меня такой страховки нет.

— Зато у тебя есть паранойя, — заметил Такеши. — Почему ты каждый раз так нервничаешь? С какого перепугу ты решил, что ты вообще кому-то из них нужен?

— Дело даже не в этом, — сказал Соломон. — Просто мой бизнес очень зависит от окружающей обстановки и очень плохо себя чувствует, когда все вокруг штормит. А штормить начинает каждый раз, когда… это происходит.

— Ну, либо ты как-то это переживешь, либо тебе имеет смысл заняться каким-то другим бизнесом, — равнодушно сказал Такеши. — Никогда не думал о сельском хозяйстве? Можно выращивать картошку, например. Спокойствие, стабильность, предсказуемость… Кстати об этом. Ты следишь за нашим старым другом? Где он?

— Ходит тропами мести, — буркнул Соломон. — Которые невозможно отследить. Разве что задним числом, по цепочке тянущихся за ним трупов и горящих за его спиной городов.

— Уверен, что ты сгущаешь краски, — сказал Такеши.

— Разве что самую малость, — признал Рейн. — Но если они встретятся…

— То непредсказуемость станет еще непредсказуемее. И какой у тебя план?

— Еще не знаю, — соврал Соломон.

— Так бывает, — Такеши сделал вид, что поверил. — Ну, удачи тебе в твоих начинаниях. И держи меня в курсе, если что.

— А если нет?

— Тогда не держи.

Соломон отключился.

Такеши был для него своего рода древним артефактом, напоминающим о старых недобрых временах. Человек из прошлого, человек, который знал… почти все, человек, с которым можно было спокойно поговорить, не надевая новую маску. Чаще всего эти разговоры помогали Соломону упорядочить свои мысли и принять если и не правильное, то хоть какое-то решение, но в этот раз номер не прошел.

Большую часть времени игра была понятна и проста. Сильные возвышались, слабые падали, Система пожирала и тех и других и вела счет. Но когда в процесс вмешивались земляне, все могло пойти наперекосяк.

Сильные начинали падать, а слабые внезапно отращивали когти и клыки и начинали кусаться, а Система делала вид, что так и надо.