Антон Демченко - Опричник

Майор коротко глянул на меня и, поняв, что спорить бесполезно, тяжко вздохнул.

— Принято, — буркнул он и, чуть помолчав, всё же решился спросить. — Атаман, а с чего вдруг такие резкие телодвижения? Что случилось?

— Случилось, — кивнул я. — Как говорится, у меня есть две новости, хорошая и плохая. С какой начать?

— А вторая новость плоха даже на фоне только что сваленной на меня ответственности за всё? — ёрнически отозвался Георгий. Шутник, чтоб его.

— Всё субъективно, друг мой, — развёл я руками. — Знаешь ведь, что русскому хорошо, то немцу смерть.

— Тогда… лучше узнавать новости по порядку их поступления, — подумав, произнёс Рогов.

— Хех, — я не сдержал довольной улыбки. — У нас кончился тренировочный полигон.

Георгий покосился в сторону окна, за которым виднелся спортгородок, построенный силами бойцов Толстого.

— Нет-нет, с городком всё в порядке. Я имел в виду полигон на северном склоне Апецки, — пояснил я, перехватив взгляд майора. Тот тряхнул головой.

— Как?! — не понял он. — Там же… там просто вытоптанная площадка.

— Была, — поправил я Рогова. — Теперь на её месте будет пруд. Котлован под него, девушки уже сделали.

— А-а… а если по-русски, атаман? — с жалобными нотками попросил Георгий.

— Ученицы на тренировке, в моё отсутствие, зацепились языками, — вздохнув, начал отвечать я. — Мила с Линой прошлись по отношениям Лизы с Вячеславом, та в ответ уколола их, выдав что-то вроде: «у меня эти отношения хотя бы есть»… Громовы взбеленились, слово за слово, в ход пошёл Эфир и техники… в общем-то, всё это рассказали мне наблюдавшие за тренировкой Инга с Анютой, пока тащили на полигон. Ну а когда мы явились на место, полигона уже не было, а устроившие побоище девчонки валялись в обнимку и без сознания на дне солидной такой, слабо дымящейся ямы.

— О… они целы?

— Вполне, — кивнул я. — Целы, здоровы и вышли в потолок. И скажу честно, если от Елизаветы я уже месяца два ждал прорыва, то Громовы меня удивили… и порадовали, да. Это, как ты понимаешь, вторая новость.

— И не последняя, как я понимаю, — задумчиво произнёс Георгий.

— Это уж точно, — отозвался я. — Доставив очнувшихся учениц в лазарет, я провёл короткую диагностику их состояния, убедился, что с девчонками всё в порядке, если не считать десятка синяков и лёгкого истощения, и, поняв, что все три вышли в потолок, на радостях отправил от их имени соответствующие сообщения Громовым и Посадским. Поделился, так сказать, хорошей новостью, да…

— А получилось? — с интересом протянул Рогов.

— Ещё как. Меня, в ответ, тоже обрадовали. Сразу после ужина пришло письмо от Бестужева с приглашением на Встречу Середины Года.

— Это что такое? — не понял Георгий.

— Традиционная ежегодная встреча представителей частных школ боевых искусств, — вздохнул я. — Международная.

— Турнир стихийников, что ли? — нахмурился Рогов. Ну, понятное дело, Георгий не из одарённых, и их возня ему не слишком-то интересна. Была, по крайней мере. Но не слышать о втором по величине ежегодном сборище бойцов Эфира и стихий, о которой даже я знаю?!

Впрочем, мой ватажник логичен до изумления и, порой, кое в чём напоминает одного небезызвестного книжного героя-сыщика, по крайней мере, как и Холмс, он вполне мог игнорировать любую информацию, не входящую в круг его интересов. Как говорится: Ubi nil vales, ibi nil velis [14] Ubi nil vales, ibi nil velis (лат.) — древнеримская поговорка, в переводе означает: Где ты не имеешь никакой силы, там ничего не желай. … Хм, надеюсь, хотя бы о том, что Земля вращается вокруг Солнца, Георгий знает?

— Что-то вроде того, — кивнул я. — Правда, программа этих самых «встреч», куда шире, и турнир является лишь частью мероприятия.

— И чем же ты недоволен, атаман? — пожал плечами Рогов. — Помнится, участие твоих учениц в подобном состязании, было твоей целью, финальным шагом к открытию собственной личной школы, разве нет?

— Недоволен? Скорее, обескуражен, — развёл я руками. — У меня, знаешь ли, были свои планы на этот год, и в них совершенно точно не было пункта об участии моих учениц в каких бы то ни было состязаниях. Я предполагал вывести свою школу в свет на следующий год, не раньше. И не на пафосной Встрече Середины Лета, а на каком-нибудь турнире попроще. Меньше внимания, больше простора для действий.

— Они не готовы? — спросил Рогов.

— Ученицы? — я невольно ухмыльнулся. — Почему же, они-то, как раз, готовы. А вот я… я пока нет. Но с этим уже ничего не поделаешь. Отказаться от уже полученного приглашения не получится. Без репутационных потерь, по крайней мере, а нам, как новичкам в этом «пруду», подобное совсем нежелательно. Так-то.

— Какая может быть потеря репутации, если вас там просто не будет? — в голосе Георгия послышалось искреннее недоумение.

— Заявка подана, участник не явился… значит, не уважает, испугался, солгал, или просто осознал свою слабость. И в следующий раз, заявку могут просто не принять. А если и примут, то негативное отношение со стороны представителей других школ гарантированно, — развёл я руками. — Это называется: потеря лица. Понимаешь, Георгий, все эти сборища — наследство той же старины глубокой, что и институт личного ученичества. И кое-какие правила и отношения в них диктуются такими же седыми, трясущимися от Альцгеймера традициями. Учитывая же, что добрая половина участников той же Встречи Середины Лета, происходит из стран Востока и Азии, где старые обычаи, зачастую, уважаются больше писаных законов… В общем, подгадил мне Бестужев с этим приглашением. Не со зла, конечно, но мне от этого не легче, знаешь ли.

— Всё настолько плохо?

— Да не сказать, что совсем уж ах и ох, но… — я пожал плечами и, вздохнув, договорил честно и без утаек: — Просто, меня уже откровенно задолбал постоянный цейтнот. Два года живу, как белка в колесе с электроприводом. Бегу и пищу. То боярские разборки, то война, то прятки с цесаревичем… Надоело. Думал, хоть в этом году удастся притормозить, оглядеться по сторонам, отдышаться, так ведь нет. Вот тебе, хвостатая, план по выработке электричества, и чеши отсюда и до заката.

— В отпуск тебе надо, атаман, — сочувственно прогудел Рогов.

— Надо. Вот объявлю об открытии личной школы, возьму Ольгу в охапку, и укатим с ней в путешествие от Москвы до Харбина и обратно, месяца так на три. Чтоб только я, она и дорога под колёсами платформы, — мечтательно протянул я и, покосившись на вытянувшееся лицо майора, добил: — а вы тут за нас поработаете. Ты на отряде, Рюмина в ателье…

— Атаман! — с неподдельным ужасом в голосе завопил Георгий. — Какие три месяца?! Ты же обещал, что не раньше чем через пару лет меня на отряд поставишь! У меня же опыта с гулькин хрен! И… и нам с Ольгой ещё Павловский заканчивать, между прочим. А Инга? А Анна? С ними как быть?!