Антон Демченко - Опричник

— Ну, судя по поведению пана доводцы в начале нашей беседы… я бы не стал отрицать такой возможности, — осторожно высказался я в ответ.

— Ты имеешь в виду его слова о выкупе? — уточнил Гдовицкой, а когда я кивнул, усмехнулся. — О, нет. Эта фраза лишь подтвердила мои подозрения, и, по сути, была обычным приглашением к торгу. Весьма завуалированным, да… но всё же.

— Ничего не понял, — честно признался я. Владимир Александрович смерил меня долгим взглядом и указал на кресла, расположившиеся вокруг небольшого журнального стола, в углу его кабинета.

— Присаживайся, Кирилл, — со вздохом произнёс он. — Постараюсь объяснить.

Дождавшись, пока я устроюсь в одном из кресел, он занял второе и, откинув крышку столика, принялся звенеть стаканами и бутылками, в обнаружившемся под столешницей минибаре.

— Сок, вода? Или чего покрепче? — осведомился безопасник.

— Минералка, — откликнулся я. — Для алкоголя ещё рановато. Да и дел впереди… немало.

— Угум, — Гдовицкой кивнул и, грохнув крышкой стола, водрузил на неё бутылку холодной воды и пару стаканов. — Наливай… и слушай. Я помню твой рассказ об отряде «Белый Орёл», участвовавшем в несостоявшемся похищении боярских дочерей во время Московского мятежа. А теперь, задай себе тот же вопрос, что задал и я: в каком случае заказчик доверил бы подобную операцию чужому, непроверенному отряду наёмников?

— Если собирался его зачистить сразу после исполнения работы. Концы в воду, и ищите ветра в поле, — после недолгого размышления ответил я.

— Вот именно! — Гдовицкой поднял вверх указательный палец. — Но этого, как мы можем видеть, не произошло. Отсюда следует…

— Что «Белый орёл» не был случайным наёмным отрядом, — перебил я собеседника. — Это я и так понял, едва узнал название компании, пожаловавшей к нам в гости. И что с того?

— Да ничего сложного, вообще-то, — пожал плечами Владимир Александрович. — Самое логичное предположение, следовавшее из этого заключения: отряд является наёмным, лишь де-юре, а на деле, служит копьём некоему… шляхтичу, скорее всего. Или не шляхтичу, а имперскому князю, графу или барону какому, не суть. Важно другое, это лицо предоставляет свой отряд неким силам, для решения определённых задач. И судя по той лёгкости, с которой пан доводца сдал представителя этих самых «сил», добровольностью там и не пахнет. Что, в принципе, легко понять, учитывая результаты вашей прошлой встречи.

— Хм, а кто сказал, что и тогда и сейчас, «Белый орёл» со своим хозяином действуют в интересах одних и тех же сил?

— Кирилл, — с укоризной покачал головой Гдовицкой, и я хлопнул себя ладонью по лбу. Дошло.

— Ну да, прошу прощения, — кивнул я собеседнику. — Учитывая специфику того заказа, после его эпического провала их бы просто никто не отпустил в «свободное плавание». Грохнули бы весь отряд вместе с хозяином, и…

— Как ты верно заметил, «концы в воду» и «ищи ветра в поле», — договорил вместо меня Владимир Александрович и, покачав в руке стакан с минералкой, договорил: — однако же, мы видим совершенно иную картину. Отряд цел, вооружён и даже продолжает выполнять не самые «чистые» поручения. А значит, так или иначе, до сих пор находится «в обойме». Но учти, эти наши предположения Добужскому неизвестны. И вот тут мы подходим к так удивившим тебя словам майора о выкупе. С одной стороны, в СБТ существует общеизвестная практика таковых. Потерпевший поражение в ходе исполнения заказа, отряд наёмников вполне может выкупиться из плена, так ведь?

— В ходе исполнения заказа, — пробормотал я и удивлённо покачал головой. — Ну да, обычным налётчикам никакой выкуп не светит. Их просто разденут догола и заставят отрабатывать нанесённый ущерб. До смерти.

— Именно, — кивнул Гдовицкой. — Получается, своими словами о выкупе, Добужский, фактически, прямо сообщил нам, что ему известно имя человека, пожелавшего прищемить хвост «Гремлинам». В сущности, это было предложение к торгу. Но не за выкуп, а за данные заказчика.

— А с другой стороны? — спросил я, решив добить тему до конца.

— Что? — не понял Владимир Александрович.

— Ну, вы сказали «с одной стороны, в СБТ существует…», значит, должно быть и «с другой стороны», не так ли? — пояснил я.

— Хм, да, — Гдовицкой медленно вытянул остатки содержимого своего стакана и, поставив его на стол, кивнул. — Да, есть такое. С другой стороны, в той же Речи Посполитой до сих пор существует традиция, по которой взятый в плен шляхтич может быть отпущен за выкуп, вместе со своим копьём, но без оружия, в том случае, если он не является кровным врагом победителя, и действовал против него лишь по велению сюзерена.

— Вот как? Не знал, — протянул я. — Выходит, своим упоминанием хозяина Добужского, вы точно так же намекнули ему, что «Гремлинов» не интересует ни он сам, ни его копьё, а только заказчик бучи? По сути, заверили его в том, что мы не будем держать зла на отряд и его владельца.

— Почему намекнул? — усмехнулся Гдовицкой. — Я ему это сказал прямо и со всей определённостью. Иначе, мы бы до сих пор торговались…

— Ну да, ну да, — покивал я и, поставив на стол опустошённый стакан, окинул собеседника внимательным взглядом.

— Что? — насторожился Самурай.

— А вам, любезный Владимир Александрович, не кажется, что этот вопрос находится за пределами вашей компетенции? — медленно проговорил я, не сводя взгляда с Гдовицкого. Тот нахмурился… но почти сразу сообразил, что именно я имею в виду.

— Прошу прощения, атаман, — тряхнув головой, произнёс он. — Ты прав, я не должен был давать твоему пленнику такие намёки.

— Как и раздавать трофеи отряда, — кивнул я в ответ. — Впрочем, в данном случае, овчинка стоила выделки. Но впредь, Владимир Александрович…

— Ещё раз прошу прощения, — хмуро отозвался Гдовицкой. — Моя вина. Увлёкся. Больше не повторится.

— Вот и договорились, — поднявшись с кресла, заключил я, но, покосившись на угрюмого безопасника, всё же решил его немного успокоить. — Не переживайте, Владимир Александрович. Если бы я имел что-то против вашего решения, то постарался бы остановить. Уж раздачу трофеев, точно.

— И не засветился бы перед Добужским? — через силу улыбнулся Гдовицкой.

— Ну, в конце концов, имеет же молодой квартирмейстер право на истерику, когда кто-то разбазаривает собственность отряда? — я с улыбкой развёл руками, и Самурай тихо фыркнул, явно представив себе эту картинку.

Собственно, на этом наш разговор завершился, и я покинул кабинет безопасника, сжимая в кармане бумажку с небрежно изображённым на ней гербом Корибут. Творчество Добужского жгло руку, и я хотел как можно быстрее с ним разобраться.

Небрежно-то небрежно, но сам эфирный приём, применённый майором «Белого Орла» для создания этой картинки, меня заинтересовал, пожалуй, ничуть не меньше, чем суть изображения. Вытащив из кармана бумажку, я внимательно присмотрелся к рисунку. В червлёном поле золотой полумесяц, обращённый рогами вниз, под ним шестиконечная золотая звезда, а над полумесяцем — золотой крест с перекрещенными концами. Старый герб Ольгердовичей, увенчанный подбитой горностаем княжеской митрой, был мне знаком. Хорошо знаком, надо уточнить.