Александр Пономарёв - Тяжелый пепел [litres]

Дирижер стоял к нам вполоборота и все видел. Он тоже пошел на уступки. Его правая рука расслабленно повисла вдоль тела.

«Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути», – ни с того, ни с сего вспомнил я слова старой песни и глянул на Индуса. Тот поразил меня своей выдержкой. Стоя с чуть согнутой в колене правой ногой, он всем видом излучал прямо-таки буддийское спокойствие. Как будто заранее знал, что вся эта неожиданно возникшая неприятность благополучно разрешится.

Тем временем Дантист ледоколом вклинился в толпу зомбарей в халатах. Бесцеремонно распихивая их локтями, он добрался до зомбяка с глубокими залысинами на выпуклом лбу и рыжим клинышком козлиной бородки. Вытянул вперед руку и рванул на себя висящую на груди зомбаря белую пластиковую карточку. От резкого рывка хиленький карабинчик на узкой ленточке в желтую и синюю полоски сломался. Сталкер поднял над головой руку с зажатым в пальцах магнитным пропуском, издал победный клич и потопал обратно к бункеру.

– Ты в следующий раз предупреждай, что хочешь сделать, – прошипел я, стоило ему приблизиться ко мне.

– Да ладно тебе, – легкомысленно отмахнулся Дантист и приложил магнитную карточку к приемной пластине замка.

Глазок индикатора мигнул и вместо красного стал зеленым. Где-то в глубинах запорного механизма раздался приглушенный щелчок. Массивная дверь с тихим шипением плавно скрылась в недрах наклонной стены.

Волна спертого, пахнущего затхлостью и плесенью воздуха выкатилась из подсвеченных мигающим светом аварийных ламп глубин бункера. Прежде чем перешагнуть порог, мы надели противогазы и включили закрепленные по бокам стеклянных масок фонари. Яркие лучи пронзили пульсирующую багровым тьму. Белые круги зашарили по стенам и потолку узкого коридора.

Звонко стуча подошвами берцев по стальным плитам пола, Дантист первым вошел в бункер. Немного погодя мы с Настей проследовали за ним. Замыкал процессию Индус.

Изнутри бункер представлял собой запутанную сеть узких проходов к лабораториям и кабинетам сотрудников, чьи имена и фамилии были указаны черными буквами на прикрученных к дверям табличках из отполированной до блеска латуни. Не будь с нами Дантиста, мы наверняка долго плутали бы здесь впотьмах, а так он нас быстрехонько вывел к кабинету Артемона.

Дверь оказалась заперта, но это не стало помехой. Дантист прикладом разбил стекло, просунул руку внутрь, отпер замок и распахнул дверь.

В просторном кабинете было даже темнее, чем в коридоре, из-за отсутствия аварийного освещения. Лучи фонариков заметались по сторонам. Светлые пятна выхватывали из темноты фрагменты офисной мебели и спинки стульев. Скользили по крашенным бежевой краской стенам, отражались в стеклах картин, заползали на полированные дверцы шкафов и снова прыгали на стены.

По диагонали от двери в кабинет, напротив стены с напоминающим кратер вулкана отверстием, стоял огромный стол. Посреди стола возвышался ретранслятор. По форме и размерам он напоминал кинескопный телевизор и тускло мигал крохотными лампочками. Из дыры в стене к ретранслятору тянулись похожие на грибницу белые пушистые нити. Они плотно оплели сам прибор, столешницу и неподвижно сидящую в кресле худощавую человеческую фигуру.

– Это что за хрень? – глухо пробубнил Дантист, делая шаг по направлению к столу.

– Близко не подходи, – предупредил я его, держа странную фигуру на прицеле.

Сталкер сделал успокаивающий жест рукой, типа не дрейфь, все под контролем, он не вчера родился, знает, что делает, и зря рисковать не собирается.

Медленно ступая на чуть согнутых ногах, Дантист продвинулся на полметра вперед и замер, глядя на сидящего в кресле человека. Свет его фонарика упал тому на лицо, высвечивая живые, полные муки глаза и вросшие в его кожу гифы «грибницы». Похоже, непонятное образование использовало человеческое тело в качестве источника питательных веществ, не давая тому умереть.

– Пехов, сучье отродье, мать твою! Что ж ты за сволочь такая, а?! Даже сдохнуть нормально не можешь! – в сердцах выругался Дантист и спустил курок.

В пронзенной лучами фонариков темноте сверкнула яркая вспышка дульного пламени. Трескучее эхо короткой очереди заметалось по кабинету. Потом понеслось прочь, постепенно затухая в коридорах бункера. Из разбитой пулями головы Пехова на «фурункул» в стене брызнула кровь, осколки черепных костей и выбитые мозги.

Кабинет тотчас наполнился переходящими в шипение пронзительными визгами. Видимо, «грибница» обладала зачатками разума, иначе как объяснить, что ее нити пришли в движение. Обвивая ножки стола, они достигли пола и быстро поползли к нам, извиваясь как змеи и сверкая в свете фонарей алмазной россыпью выступивших на кончиках волосков мельчайших капелек.

Рыжие всполохи оружейного огня снова порвали кабинетный мрак в клочья. Воздух загудел от грохота выстрелов. Дым от сгоревшего пороха серыми клубами поплыл в узких лучах света. Пули застучали по деревянному настилу поверх железного пола, выбивая из досок щепу и кромсая бледные нити «грибницы».

Пятясь назад, мы поодиночке выбрались за дверь и припустили к выходу из бункера. Последним в коридор выскочил Дантист с убранным за спину автоматом. Он ненадолго задержался в кабинете, и я, не слыша топота его ног, повернулся, чтобы узнать, не случилось ли с ним чего.

В руках у Дантиста была заблаговременно сорванная с поводка разгрузки граната с уже выдернутой чекой. Он потому и задержался, что убирал оружие за спину и готовил неприятный сюрприз белой ползучей гадости. Сталкер разжал пальцы (запальная скоба с тихим щелчком отлетела в сторону) и зашвырнул гранату в темноту помещения. Мгновенье спустя отправил туда еще один готовый к бою боеприпас, проорал глухим голосом из-за накрывающей лицо стеклянной маски противогаза: «Ходу!» и припустил так, будто за ним гнались все мутанты Зоны.

Почти сразу за ним в коридор выбрались нити «грибницы». С потрескивающим шорохом они быстро поползли по стенам, полу и потолку, разветвляясь и образуя на гладких поверхностях белесый шевелящийся ковер.

Я остолбенел от увиденной картины и так бы и остался навсегда в бункере, погребенный под слоем невиданной ранее и явно живой субстанции, если бы не Дантист. Он поравнялся со мной, развернул резким рывком за плечи и подтолкнул в спину, чтобы я не мешался в узком коридоре.

Сдвоенный взрыв прогрохотал, когда мы оказались недалеко от выхода из зараженного «грибницей» здания. К тому времени Индус и Настя уже покинули бункер и как-то странно вели себя. Их фигуры отчетливо просматривались на фоне открытого дверного проема. Настя вертела головой по сторонам, будто искала кого-то, а Индус смотрел куда-то вдаль, словно увидел там нечто странное. По ушам ударил вырывающийся из недр бункера полный лютого страха смерти оглушительный визг. На какое-то время я даже оглох, поскольку перестал различать топот ног и тяжелое дыхание бегущего позади меня Дантиста.