Роб Сандерс - Отряд Искупления

- Фраговы твари! – взревел Мортенсен, срывая вокс-наушники со своего бритого черепа. – Сажайте самолет на площадь, мы высаживаемся! – приказал он и вышел из кабины.

Направив «Призрак» в крутое пикирование, Розенкранц была намерена выполнить высадку и взлететь как можно быстрее, не давая мятежникам с гранатометами времени прицелиться в «Вертиго».

- Бенедикт, приготовить ложные цели.

- Есть, флайт-лейтенант.

Розенкранц переключила вокс-канал.

- Шеф, садимся на площадь. Надо прикрыть штурмовиков огнем, там еще полно противника.

Нолз утвердительно промычал в вокс. У него и так хватало дел. Кроме координирования огня четырех стрелков «Вертиго», у него в грузовом отсеке стояли два полностью загруженных «Кентавра» огневой поддержки; дополнительной головной болью были штурмовики Мортенсена с их громоздкими гравишютами, сидевшие впереди. Мало того, что «Призрак» был нагружен до предела, злой Мортенсен бегал туда-сюда между кабиной и десантным отделением, словно специально, чтобы сделать жизнь Нолза еще более несчастной.

С визгом воздушных тормозов Розенкранц рванула штурвал, направив нос «Призрака» вверх, как раз вовремя, чтобы не врезаться в площадь. Корпус самолета протестующе заскрипел, но под управлением Розенкранц «Вертиго» уже привыкла к такому бесцеремонному обращению.

- Шасси выпущено, - доложил Бенедикт.

Снова в дело вступили стрелки. Все четыре тяжелых болтера запели оду смерти, очищая площадь от наступавших повстанцев, охваченных жаждой убийства и разрушения. «Призрак» мягко опустился на эспланаду.

Бенедикт заметил угрозу первым, и с необычной для него живостью сообщил:

- Противник с правого борта!

Розенкранц заметила повстанца с одноразовым гранатометом, прятавшегося за полуразрушенной колонной и целившегося прямо в «Вертиго».

- Святой Трон! Приготовиться к попаданию! – закричала она в вокс.

Внезапно один из «Стервятников» прошел над ними, потоком мультилазерного огня загоняя мятежника с гранатометом дальше в галерею.

На случай если этого недостаточно, Мортенсен выскочил на площадь и бросился к галерее по простреливаемому пространству, между потоками болтерного огня, пригнувшись под корпусом низко пролетевшего над площадью «Искателя-1». Розенкранц увидела, что «Стервятник» набрал высоту для следующего захода, и повстанец с гранатометом снова выскочил из галереи, чтобы выстрелить по «Вертиго».

Но вместо этого он столкнулся лицом к лицу с Мортенсеном, небрежно заряжавшим новый магазин в рукоять своего массивного автопистолета. Два противника скрестили взгляды. Гранатомет был бесполезен на столь близкой дистанции, и Мортенсен, подняв пистолет, выстрелил в мятежника почти в упор. Первым же попаданием дергающееся тело еретика оторвало от земли и швырнуло в стену галереи. Шагая к мятежнику, майор с каждым шагом стрелял снова и снова, три, четыре, пять раз, потом переключился на режим стрельбы очередями, и выпустил в повстанца остаток магазина. Склонившись над растерзанным трупом, Мортенсен разрядил оружие в живот противника, и зарядил новый магазин. Спрятав автопистолет в кобуру, майор подобрал брошенный мятежником гранатомет.

Когда Мортенсен возвращался к самолету, какой-то безумец с кувалдой бросился на него слева, но стрелок тяжелого болтера срезал еретика короткой очередью. Розенкранц услышала, как майор хлопнул рукой по борту кабины.

- Опустить рампу, - приказала она Бенедикту.

Корпус «Призрака» снова заскрипел, когда из его грузового отсека выкатился «Кентавр» огневой поддержки и подъехал к сбитому «Стервятнику». Из центрального люка высунулся вольскианский гвардеец в защитных очках и схватился за рукоятки штурмовой пушки на турели.

«Призраки» и «Кентавры» давали «Отряду Искупления» и Вольскианским Теневым Бригадам скорость и гибкость, необходимую для быстрого развертывания в густонаселенных зонах боевых действий. БМП «Химера» были не только слишком большими для перевозки в транспортных отсеках «Призраков», но и слишком широкими и тихоходными для узких улиц Иллиума. Вольскианские «Кентавры» огневой поддержки были оснащены форсированными двигателями для быстрой транспортировки мотопехоты под огнем; кроме того, они были полностью защищены броней, в отличие от своих собратьев-тягачей, и обладали огневой мощью БМП.

Мортенсен снова хлопнул по борту кабины и махнул рукой.

- Бенедикт, поднять рампу.

- «Белый Гром», можете заходить на посадку, - сообщила Розенкранц другому «Призраку».

- Он на борту, - доложил по воксу Нолз.

Осторожными движениями штурвала Розенкранц подняла самолет с площади и взлетела с зоны высадки.

Вскоре Мортенсен вернулся в кабину «Вертиго».

- Как только последний «Призрак» разгрузится, пусть они летят прямо на полевой аэродром. Передайте приказ «Векторам» начинать высадку. «Искателю-1» и «Искателю-3» - прикрывать огнем «Кентавры»; остальным «Стервятникам» сопровождать «Валькирии» и прикрывать эвакуацию. Ясно?

- Ясно как небо, сэр.

- Надеюсь что так, - предупредил Мортенсен. – Я не собираюсь больше терять самолеты из-за чернорабочих с дешевыми гранатометами.

Он бросил Бенедикту трофейный одноразовый гранатомет. Поймав окровавленное оружие, Бенедикт положил гранатомет на полку над бортовой панелью кодификатора.

- Сувенир, - сказал майор, прежде чем снова шагнуть на трап.

- Если возникнут какие-то проблемы, я в грузовом отсеке, готовлюсь к высадке, - сообщил он Розенкранц перед тем, как уйти. Его хорошее настроение, очевидно, вернулось. Перспектива прыгать из вполне исправного самолета, похоже, вполне устраивала майора.

Флайт-лейтенант сжала губы, позволив пренебрежительному замечанию повиснуть в воздухе. Она решила, что ошибалась насчет Мортенсена. У нее и ее экипажа будет куда меньше проблем, когда майор покинет борт ее самолета. И она уже не могла дождаться этого момента.

Когда рампа «Вертиго» опустилась, и перед Мортенсеном снова открылось зрелище охваченного мятежом Иллиума, ему вспомнились опасения Крига.

Корпора Монс и его окраинные районы были переполнены толпами еретиков и охвачены хаосом разрушения. Перестрелки и свирепствующие толпы бушевали во всех частях города. Столица Иллиума словно вывернулась наизнанку. В зоне высадки было еще больше противника, чем майор ожидал, но он списал это частью на неточность Засса, частью просто на невезение. В основном на Засса. Отсюда казалось, что вся планета полыхала пламенем восстания. Все, что несло эмблемы Механикус или имперские аквилы, мятежники рвали на куски или разрушали до основания. Из кошмарного лабиринта городских улиц внизу валил густой дым, его столбы исчертили небо, словно безумная мозаика. «Вертиго» мчалась сквозь этот дымный узор, ее полет рассеивал дым, и казалось, что самолет рвет в небе нити гигантской паутины.