Дмитрий Гришанин - Призраки мертвого города

С этими благостными мыслями я положил голову на мягкую подушку, и спокойно заснул.

Мне приснился кошмар.

Я снова был в Третьей Арке. Шел рядом с Мараджелой по знакомому стеклянному коридору лаборатории. Вокруг отвратительно воняло разлившейся кислотой. И вместо нормального света коридор освещала бесконечная чехарда красно-синих сполохов.

Под нашими ботинками периодически зловеще похрустывало битое стекло.

Мы как раз подходили к гигантской туше элитника, когда мертвая тварь, с наполовину выпотрошенным споровиком, вдруг вздрогнула, заскребла по полу длинными, как сабли, когтищами и стала медленно подниматься.

– Аааа! – заверещала спутница.

Я тоже еле сдержал рвущийся из груди отчаянный крик.

Цапнул Мараджелу за руку и потянул за собой… Драться с этим монстром было практически невозможно, даже когда он был живой. А сейчас восставший из мертвых элитник-зомби внушил мне просто панический ужас. И единственным способом спасения от него было немедленное безоглядное бегство.

Мы понеслись по коридору со всех ног.

На бегу, навострив уши, я с замиранием сердца ждал, когда сзади раздадутся тяжелые шаги погони.

Но пронеслась секунда, вторая, третья…

Мы уже практически добежали до конца коридора, а восставшее из мертвых чудовище до сих пор сзади так и не появилось.

Со спутницей мы одновременно свернули в следующий коридор, и тут же с разгона налетели на две гигантские ноги преградившие дальнейший путь.

Невероятно! Но элитник-зомби каким-то чудом мгновенно перенесся сюда.

На сей раз сбежать он нам не позволил.

Две рухнувшие с верхотуры когтистые лапы цапнули нас с Мараджелой. Не разорвали, а именно аккуратно поймали в стальной капкан сомкнувшихся вокруг наших тел пальцев чудовища.

Элитник-зомби поднял нас до уровня своих закатившихся мертвых глаз. И неожиданно заговорил вполне понятным человеческим голосом, с гнусавым акцентом:

– И это все, на что способен твой Рихтовщик?.. Я разочарован!

Я проснулся в холодном поту. За узким окном-бойницей серел хмурый осенний рассвет.

– Млять! Че это, нахрен, было?! – прошипел я в умиротворяющую тишину уютной комнаты, встряхнулся, прогоняя осадок дурного сна, и побрел в душ.

Никем не остановленный я вышел из дома Ртути на совершенно пустынную в рассветном сумраке улицу.

Зевающие на крыльце охранники в дождевиках мое пожелание доброго утра восприняли, как издевку. И лишь криво хмыкнули в ответ. Парней можно было понять. Осеннее утро не радовало теплом. Дул пробирающий до костей ледяной ветер, и моросил противный колючий дождь.

Я в очередной раз невольно порадовался подарку Ртути. Без презентованного хозяином Вешалки плаща, в одной спецовке под дождем я б через минуту вымок до нитки и превратился бы в стучащего зубами бича.

Добротный прорезиненный плащ с капюшоном спасал же не только от дождя, но и от яростных порывов ветра. И, благодаря ему, отвратительная погода ничуть не замедлила утреннюю прогулку по пустым улицам, а напротив даже подстегнула ускориться.

Примерно через четверть часа быстрого шага я уже колотил в дверь похожего на сарай домика Чичи. Справедливо рассудив, что в такую погоду стук в ворота спящий хозяин вряд ли услышит, я просто срезал восстановившейся Шпорой дужку навесного замка, и через вскрытую калитку самостоятельно проник на территорию стоянки.

– По башке себе так постучи, придурка кусок! – раздался изнутри раздраженный заспанный голос.

Через несколько секунд дверь будки-сарайчика распахнулась, и мне в лоб уперся широченный ствол обреза.

– Ты кто такой, мля?! И какого хрена здесь делаешь?!

Я хотел откинуть капюшон, но был остановлен очередным гневным окриком:

– А ну стоять, сука! Руки по швам, млять! Не то башку снесу к хренам!

– Чича, успокойся, а, – зашипел я в ответ, чувствуя, что тоже начинаю закипать от такого нерадушного приема. – Я – Рихтовщик.

– Ну и нахрена ты приперся ни свет, ни заря, Рихтовщик?! – хмыкнул Чича, продолжая подпирать мой лоб здоровенной волыной.

С трудом подавив желание грязно выматериться в ответ, объяснил цель раннего визита:

– Пришел забрать свой фургон. Он где-то тут у тебя на стоянке должен быть.

– Должен быть , – передразнил Чича и вдруг напрягся: – Погодь-ка! А через ворота как прошел? Ну, сука, ежели че с замком учудил!..

– Да калитка у тебя нараспашку была, вот я и вошел, – соврал я. – Не веришь, сам посмотри.

Дешевый трюк, но с такими чудаками на букву «м», как Чича, он всегда срабатывает.

Хозяин стоянки невольно подался вперед, выглядывая в открытую дверь. Рука с обрезом при этом непроизвольно чуть сместилась в сторону. Я подался в противоположную, одновременно ударом по стволу, смещая его еще дальше. От громыхнувшего тут же выстрела я оглох на левое ухо, но тяжелая пуля, к счастью, меня не задев, просвистела в миллиметрах над виском.

Отскочивший назад Чича попытался передернуть затвор, но не успел. Мой кулак оказался быстрее. Рванув за ним следом, я от души приложил нервного хозяина стоянки правым хуком и, вырвав из ослабевших пальцев обрез, отшвырнул в сторону.

Пошевелив челюстью и сплюнув на пол кровь, Чича затравленно глянул на меня и проворчал:

– Сука ты Рихтовщик. Замок сломал, ворвался, разбудил, да еще и по лицу заехал.

– Ну извини, что не дел тебе себя пристрелить, – хмыкнул я.

Секунд пять Чича буравил меня тяжелым взглядом, потом вдруг расплылся в щербатой лыбе и захохотал. Его искренний смех оказался столь заразительным, что практически сразу же я к нему присоединился.

Взаимное веселье разрядило напряжение.

Отсмеявшись, Чича пожал мне руку и предложил с ним позавтракать. Поскольку завтрак у странного типа состоял из полдюжины банок пива и миски соленых галет, я с радостью согласился.

– Млять! Братан, да ты у меня одного пива выжрал споранов на пять!

– Не гони, оно дешевое. Вся эта батарея на столе и спорана не стоит!.. К тому же, ты сам предложил! Типа угощаешь!

– А сломанный замок?!

– За него уже пять споранов накинули!

– Когда? Не помню такого!

– Короче, задрал ты уже по кругу гонять!.. Моя последняя цена – тринадцать споранов за все!

Мы торговались уже минут двадцать. Предметом яростного торга была, разумеется, оплата двухдневного простоя моей тачки на чичиной стоянке. Крохобор Чича начал с тридцати споранов, объяснив безобразно завышенную ставку аренды: размещением моего фургона на самом лучшем и, соответственно, дорогом месте… Пятнадцать споранов за сутки простоя! Да мы со Слезой в Малине за гостиничный люкс всего десять в сутки платили. Разумеется, я стал сбивать нагло задранную до небес цену.