Гиорги Квернадзе - Ученый в средневековье. Том 7

— Колебания стихли, но не полностью! — крикнул эльф.

— Ещё! — Сицилл волновался, сам не понимая из-за чего. Этот эксперимент будоражил его кровь. Ему это напомнило опыты с рунами во время поездки в Рудию, когда Зен притворялся служителем церкви. Ему очень нравилось это чувство, хотелось ещё и ещё раз испытать его. Это был наркотик для епископа.

Зен молча повернул правый потенциометр на три деления и, удостоверившись, что новых следов в камере Вильсона не появилось, посмотрел на сидящих за графиками датчиков коллег. В начале была тишина, которая продолжалась неопределённое количество времени. Учёный отсчитал триста семьдесят шесть секунд.

— Да! Зен, оно работает! График молчит уже минут пять! — радостно воскликнул Сицилл, не веря своим глазам.

— А я бы так не сказал… Если приглядеться, то на моём видно небольшие колебания, — с сомнением проговорил Арчибальд.

— И вправду… Зен, надо ещё увеличить, но одного деления меньшего потенциометра будет слишком много!

— Хм, — задумчиво произнёс учёный, погрузившись в размышления.

По сути, у него не было другого выбора, кроме как изменить систему и поставить третий регулятор, призванный отвечать за параметр в десять раз меньший, нежели второй, и, соответственно, в сто раз меньший, чем у первого.

Вначале пришлось физически отключить всю систему от генератора, а после добавить третий потенциометр в всю систему. Это было довольно сложно и неудобно, так как провода постоянно мешались, ведь создать электросхему на коленке Зен не мог.

Но спустя полчаса при помощи чуда и какой-то матери император Вавилона добился своей цели и наблюдал новый выкрученный влево по максимуму регулятор.

Вдоволь налюбовавшись, учёный снова подключил всю систему к дизельному генератору и нажал на кнопку запуска. Все было, как обычно, без каких-либо изменений. После Зен выкрутил третий потенциометр на три деления вправо и посмотрел на своих коллег.

— Вижу какие-то редкие точки, — выждав полный период колебаний, сказал Сицилл.

— Странно, а я ничего не вижу… Видимо, зрение совсем ослабло… Стар я, — посетовал на свою слабость Арчибальд, однако, стоило ему прищуриться, как он смог чётко рассмотреть каждую шершавость на поверхности бумаги.

— Что за херня?! Амплитуда резко упала за ноль, а спустя секунду вернулась на место! — закричал епископ.

— Может, это небольшие сбои в системе генератора волн? Всё-таки система собрана на коленке и несовершенна, — предположил учёный, а затем выкрутил ещё два деления вправо и обратился к Сициллу: — Лучше скажи, что сейчас показывает график?

— Ничего. Идеально чистый лист, не считая чёрной полосы на метке «ноль», — ответил тот, задумавшись.

— У меня тоже, — согласился с напарником Арчибальд, рассмотрев свой график. Однако почти сразу же после ответа у него начали понемногу болеть глаза от напряжения, поэтому эльф решил не портить их на старости лет и отодвинулся.

— Ну, что я вам скажу, мои друзья. Поздравляю с успешно завершённым экспериментом! Я выкрутил потенциометры на значения: семь, восемь и пять, — начиная с первого и заканчивая третьим. Длина нужной нам волны — семьсот восемьдесят пять миллиметров или же семь целых и восемьдесят пять сотых метров, если в СИ.

Да, международная система единиц, что широко использовалась с середины двадцатого века, жила и в двадцать третьем. Это произошло из-за того, что она оставалась самой удобной на тот момент, когда Зен в последний раз изучал этот вопрос. А это было за неделю до его смерти и переноса в этот мир.

— Неужели мы сделали это… Всё-таки, я слишком стар уже… — начал сетовать на свой возраст эльф.

— Надо проверить действие магии внутри этой зоны! Сейчас я… — не успел епископ закончить, как был перебит.

— Нет! Это был эксперимент на выявление возможности добиться такого результата и выяснение длины волны, с которой колеблется мана. Сейчас же время всем идти спать, ведь солнце уже почти зашло за горизонт, а значит, наблюдение за камерой Вильсона больше не будет возможным. Кто знает, как поведёт себя в такой ситуации магия. Вдруг появятся гамма-лучи. А зная твою силу, Сицилл, что довольно немаленькая, так как ты маг девятого уровня высшей ступени, я бы не стал рисковать. Одна доза облучения такой силой, и все мы покойники. Так что всем спать. Завтра продолжим с новыми силами, — отрезал учёный. Он, как никто другой, понимал опасность радиации.

— Полностью солидарен с тобой, Зен. Лично я уже устал, — сказал Арчибальд. Его можно было понять, ведь он, по сути, лишь совсем недавно пришёл в себя после многонедельной комы. Ему нельзя было так сильно нагружаться.

— Ну… Ладно. Раз ты так говоришь, не будем рисковать. — Епископ лишь на пару секунд взгрустнул, а после взял эмоции под контроль, так как понимал всю серьёзность и опасность ситуации.

— Ну вот и славно. Отключаем всё и расходимся, — заключил Зен.

Сказано — сделано. Уже через полчаса вся электроника была физически отключена от генератора, как и сам он. Датчики колебаний маны тоже отсоединили от бумаги. Из генератора частот учёный вытащил лунный камень и положил его на стол, который находился в другом конце шатра. Это он сделал, как говорится, на всякий «пожарный».

В таких вопросах Зен, а в прошлом Грегор, всегда был параноиком. Что-что, а технику безопасности он соблюдал исправно. Ведь однажды от её пренебрежения, ещё в том мире, умер его единственный друг и коллега, с которым они долгое время работали над разными проектами. Именно тогда учёный стал относиться к своей работе со всей ответственностью.

Закончив последние приготовления к оставлению лаборатории-шатра без присмотра, трое друзей вышли из своего второго дома и направились в сторону столовой.

Они пришли как раз к ужину. Как ни странно, ни Виктора, ни Эвелин не было, ведь они единственные защитники этого лагеря в случае нападения. Им ни в коем случае нельзя оставлять свои посты.

Отужинав со всеми, Зен отправился в свою палатку, чтобы отдаться в «загребущие» лапы Морфея и забыться спасительным сном. Несмотря на кучу хороших новостей, Учёный очень сильно устал. Именно поэтому, как только его голова коснулась подушки, сознание отключилось, давая телу долгожданный отдых.

Зен проснулся не от лучей солнца, голосов подданных или друзей, как ожидал, нет. Из лап Морфея его вытянул сдавленный крик. Хоть его и было плохо слышно, но вся сонливость слетела с учёного в мгновение ока

Император Вавилона сидел в своей палатке и прислушивался к неожиданным звукам. Он хотел верить, что этот крик был просто плодом его воображения или сном. Иначе и быть не могло, ведь пройти через Виктора и Эвелин нереально. Точнее, через Бога Молний.