Владимир Поселягин - Космический скиталец: Космический скиталец. Беглец. Управленец [сборник litres]

От подрыва станция обесточилась, отчего она полностью потеряла управление, и минные поля перешли на автоматический режим работы. Также и встала большая часть предприятий. Да-да, они работали, верфи не могли пока создавать станции, но могли их ремонтировать и модернизировать, кое-как, конечно, и не очень хорошо, но апгрейд проводили. В общем, встало практически всё.

В шахте взрывы тоже наделали дел. Помимо того, что шины были перерублены, а бойцы, которые благоразумно не дошли до заминированного места, были отброшены и даже покалечены. Трое так вообще сгорели, коснувшись шин, реакторы находились с их стороны, но и меня достало. Однако для меня это уже не имело значения, фрагменты моего тела разбросало по шахте.

Когда крышка капсулы поднялась, я посмотрел на склонившегося надо мной капитана Гина. Вокруг была привычная обстановка медсекции «Кашалота». Быстро придя в себя, вырываясь из жаркой схватки в туннеле энергошин, я сообщил:

– Всё нормально, все питающие шины перебиты. Передай Руссо, что пора заканчивать операцию по захвату верфей «Гикона». У нас есть шесть часов, пока инженеры станции не восстановят повреждённые участки.

Капитан на секунду завис и кивнул, приказ ушёл.

– Руссо уже в курсе, они чётко отслеживают верфь. Кстати, мы засекли ваш сигнал-пуск капсулы и начали подготавливаться.

Одним слитным движением я покинул капсулу виртуального погружения, в которой провёл более полутора месяцев, и стал надевать протянутый капитаном пилотский комбез.

– Эх, хорошо же пользоваться обеими руками, – довольно щёлкнул я языком.

– Как вы погибли? – спросил командир моей гвардии.

– Не я, клон, которым я управлял, – поправил я его. – Подстрелили у заряда, пришлось подрывать вместе с собой, но поработал он прилично.

– Повезло, а я всего месяц пробыл в клоне, меня быстро накрыли в приёмной вашего братца. Только Люк успел пострелять из своего семейного бластера. Кстати, он спрашивал, вернуть его будет возможно?

– Попробуем при возможности. Жаль, капитана Сенова не вернуть.

– Но он же сам отказался от проведения операции, говоря, что кровь Эго не даст Тиму сотворить бесчестие.

– Ну и дурак, сейчас был бы жив. Я же говорил ему, что если Тим нормально примет нас, я отменю операцию, а сейчас всё идёт, как идёт, – застегнув ботинки и притопнув ногой, чтобы они подогнались по ступне и слились со штанинами комбеза, сказал я. – Тим где, отслеживаете его?

– Так точно, командир. Он покинул станцию два дня назад, сейчас на Гурии.

– Закончим тут, я возьму пяток линкоров и навещу его, – улыбнулся я. Почему-то от моего оскала Гин отшатнулся, но я быстро пришёл в себя и сказал: – Ну всё, операция по захвату верфи переходит в завершающую стадию. Давай доклад по боевым кораблям и эскадре тяжёлых транспортов. Всё нормально? Все к вывозу модулей верфи готовы?

– Всё в норме, штаб следит за этим. Четыре дня назад какой-то грузовик вывалился в систему, где мы были укрыты, но, несмотря на то что мы были вне пределов дальности его сенсоров, наши истребители его уничтожили. Приказ уничтожать всех свидетелей выполняется неукоснительно. Парни чётко сработали, глушилками подавили связь и гипер, после чего расстреляли его противокорабельными ракетами. Правда, выяснилось, что это работорговец, который перевозил криокамеры с рабами. Когда реакторы его рванули, с пару десятков капсул с замороженными тушками выбросило в космос. Их потом подобрали судна спасателей с линкора «Вознесения». Семнадцать человек из двадцати трёх оказались живы, и им провели экстренную разморозку. С ними поработали офицеры СБ, оказалось, наши, шейнцы. Уроды люмерцы начали вывозить людей из центральных миров республики. Освобождённые рабы говорили, им просто приказывали прибыть на такой-то пункт в районе их проживания с вещами и документами, а там вырубали и грузили в капсулы. Всё это, похоже, с разрешения оккупационной администрации. Вообще не стесняются, никакие законы им не писаны.

– Беспредел, – согласился я, заканчивая приводить себя в порядок и внимательно слушая Гина.

Когда я встал и направился в сторону выхода, меня внезапно повело в сторону, я ухватился за лечебную капсулу, что стояла рядом, потирая лоб, а потом и виски.

– Что-то не так? – быстро спросил подскочивший Гин.

– Постэффект после долгого использования капсулы, – пояснил я. – Ещё бы пять дней потянул, и всё, капсула бы убила меня и там и тут.

– Да, нечеловеческая техника, – согласился Гин. – Как эти нелюди ушастые вообще согласились передать вам всё это оборудование?

– Оборудование отличное, – не согласился я. – А вот чтобы нам создать что-то подобное, нужно большое количество времени и масса учёных – это факт. Правильно говорят, у Ликсов лучшее биооборудование. Однако ты в их присутствии не называй этих гуманоидов нелюдьми, они обижаются. Ладно, демонтируем мою капсулу, всё равно она уже не нужна, пакуем к остальному оборудованию, включая это «Бревно», что наклепало клонов, и возвращаем хозяевам.

– Всё же мне кажется, за прокат подобного оборудования двести семьдесят миллионов кредитов – это много. Могли бы не на три месяца нам его одолжить, а вообще продать.

– Оно того стоило. К тому же, хотя ликсы просили триста, я смог снизить цену аренды. Повезло, что они любят торговаться и уважают тех, кто может им сбить цену. В принципе, норма. Главное наше везение в том, что их исследовательский корабль остановился на столичной планете Хиры и мы смогли договориться. Нужно сегодня же курьером отправить всё взятое напрокат оборудование им обратно, выполнить договорённости.

– Сделаем.

– Это точно, сделаем… Ладно, я вроде в норме, всё, идём к челноку и вылетаем на штабное судно, хочу узнать всю свежую информацию по начавшемуся захвату верфи. Кстати, вы коммуникатор для меня приготовили, а то без нейросети неудобно себя чувствую?

– Вон он у входа, в боксе находится, – ответил капитан и, сбегав за коммуникатором, принёс флотский бокс для военных коммуникаторов. Нажав на активацию, я сунул руку в образовавшееся отверстие и через минуту после нескольких уколов вытащил обратно. На руке у меня был браслет с пятаком коммуникатора. Со стороны он напоминал обычные наручные часы.

На ходу активировав и настраивая под себя, я направился следом за Гином к шлюзовой. За дверными створками медсекции, оказалось, находилось четыре моих гвардейца в полной штурмовой броне и с тяжёлыми излучателями в руках, они сопроводили нас к челноку. Без гвардейцев я теперь и шагу ступить не могу. Ничего не поделаешь, положено, как-никак боевая операция.

По прибытии на специализированный штабной корабль я даже не стал лезть в это разворошённое гнездо, все были заняты, поэтому выслушал доклад полковника Руссо, недолго понаблюдал, поражаясь пяти офицерам-аналитикам, что обрабатывали огромный поступающий массив информации и мгновенно реагировали на внештатные ситуации. Оборону станции фактически удалось проломить. Шесть противоминных тральщиков вскрыли минное поле, проделав четыре прохода, и сейчас через них шли десантные боты под прикрытием истребителей, штурмовики работали у станции, а перехватчики на краю системы, перехватывая беглецов. Таких было всего двое. Двенадцать линкоров, что непосредственно участвовали в этой операции, с дальних дистанций разбивали всё. Ещё несколько линкоров контролировали границы системы, отстреливая случайные суда, что совершали промежуточные прыжки. Нам свидетели не нужны, даже если это экскурсионный лайнер или пассажирское судно. Работали по жёсткому варианту. После того, как республика была захвачена империей и директоратом, что ещё ожидать от нас?