Александр Левченко - Отступники [litres]

– А, это. Мне сказали встретиться с сенатором Шелби и рассказать всё, что я про тебя узнал.

– С Шелби? – удивился Савин. – Он их агент?

– Не уверен. Ну, то есть вряд ли. Я так понял, через Шелби они хотели расшатать ситуацию в общине.

– Понятно. Это было всё твоё задание?

– Ну, почти. – Сергей немного призадумался и с неохотой добавил: – Как альтернативу мне предложили самому разобраться с тобой. Я не хотел этого делать, честно, но только согласившись на их условия, я мог оттуда выбраться.

– Я тебе верю, не переживай, – он поднял ладонь в успокаивающем жесте. – А что на счёт Давида? Про него Виго что-нибудь говорил?

– Да, он сказал, что Давид это типа… – Сергей вновь задумался, подбирая слова, – искусственный интеллект, короче. Мне показалось, он и сам не до конца был в этом уверен.

– Продолжай. Что он ещё сказал? Мне нужно знать всё.

– Да немного совсем. Рассказал, как они познакомились, как Давид прижал этого святошу к ногтю, как он мог взломать что угодно, проникать куда угодно и так далее. А вообще в самом начале он называл его богом, предсказавшим конец света.

– Что ж, тут он был недалёк от истины, – усмехнулся Савин.

– Так это всё правда? – осторожно спросил Сергей. – Ты действительно с самого начала был заодно с давидианцами?

– Да, был и остаюсь, – неожиданно спокойно и прямо ответил Савин. – Более того, изначально всё в основном на мне и держалось, а мошенники вроде Виго были нужны лишь для того, чтобы завлечь в эту секту побольше внушаемых дурачков, разочаровавшихся в жизни.

– Зачем?

– Затем, что такими людьми куда проще управлять. Сказал им молиться целый день – они молятся, сказал сеять пшеницу – они сеют, приказал убить кого-то – они убивают. Просто идеальное общество для жизни в постапокалипсисе. Для таких даже иллюзию демократии создавать не нужно. Не то что в «Рубеже», где каждая собака вроде Шелби пытается высказывать своё мнение. – Савин скривился в презрительной ухмылке. – Только вот людям, чей мозг отравлен чепухой о свободе, равенстве и братстве, этого не понять. Возьмём, к примеру, пшеницу, которую я уже упомянул. За три года в «Рубеже» так и не научились толком её выращивать, а ведь она нам сейчас жизненно необходима и в больших количествах. Но мы как сидели на гидропонике, так и сидим на ней до сих пор. В полях работать никто не хочет. И как же нам в такой ситуации прокормить не только себя, но и почти полтысячи дополнительных голодных ртов?

– Понятия не имею, – сухо ответил Сергей. – Это тебя нужно об этом спрашивать, ты же у нас теперь консул.

– Да легко. Я могу хоть завтра отдать приказ всем давидианцам от мала до велика начать возделывать землю под новые пшеничные поля. И они пойдут, никто и слова против не скажет. А если кто-то из особо гордых воинов и начнёт выкаблучиваться, то перед такими во плоти явится сам Давид и всё им объяснит. Ты уже видел, как это подействовало даже на не особо верующего холопа, так что понимаешь, какими послушными станут все бунтари после такого представления. Они не только пахать пойдут с радостью, но и чистку выгребных ям сочтут за богоугодное дело.

– Значит, вот что ты мечтаешь сделать со всеми нами: превратить в послушных баранов, которые будут поклоняться тебе, как новому мессии?

– Ну почему именно баранов? Я же не сказал, что моя цель всех до единого сделать забитыми пастухами или земледельцами. На плечах одних только недалёких крестьянах, помешанных на религии, новую цивилизацию не построишь. Умные образованные люди тоже нужны. Кто-то ведь должен лечить больных, чинить сломанное оборудование или хотя бы дома строить. И все эти знания нужно структурировать, преумножать и передавать из поколения в поколение. К тому же под одну религиозную гребёнку всех никогда не загонишь. В «Рубеже» большинство как были ярыми атеистами, так ими и останутся, и никакие светопреставления с шаровыми молниями их не переубедят. Но это тоже не проблема. В условиях войны даже самые непокорные научатся у меня строем ходить, только иными методами.

– Выходит, всё это только ради власти? Императором решил заделаться?

– Чтобы стать императором, нужно сперва построить империю, а моей жизни для этого точно не хватит.

– Ну ладно, пускай не императором, царём каким-нибудь или князем. Короче, единоличным правителем всего и вся.

– Это уже ближе к истине. Но по твоей интонации я чувствую, что ты меня осуждаешь. Зря. Я ввязался в это вовсе не для того, чтобы чествовать своё властолюбие.

– Тогда ради чего?

– Ради общего блага, как бы банально это ни звучало.

– Ах да, точно, – усмехнулся Сергей, – и как я только мог забыть. Ты ведь любую грязь готов оправдать заботой об общем благе.

– Так и есть. Или, может, ты не считаешь общим благом желание спасти человечество как вид?

– От кого спасти?

– Да от вас самих же в первую очередь. Если бы не мы с Давидом, вы бы уже давно поубивали друг друга или передохли от голода. Разве нет?

Сергей промолчал, не найдя что ответить. Савин подался в его сторону и проникновенно сказал:

– Уверен, сейчас ты считаешь меня абсолютным злом. Так и есть, я зло. Но в нынешних условиях я, скажем так, необходимое зло.

Вдруг из динамика рации раздался безэмоциональный монотонный голос Давида:

– Денис, мне кажется, ты излишне сгущаешь краски, да и вообще уводишь разговор не в то русло. Я понимаю, что смерть майора Купера сильно надломила твоё психоэмоциональное состояние, но это вовсе не повод высказывать свои мысли столь безапелляционно. Я бы порекомендовал тебе выбирать более обтекаемые формулировки для донесения своей точки зрения. Если же сейчас ты не в состоянии взять себя в руки и передать твоему собеседнику необходимую информацию, позволь мне сделать это за тебя.

– Валяй. – Савин откинулся на спинку стула и принялся молча наблюдать за реакцией Сергея.

– Спасибо, – добавил Давид. – Итак, Сергей, как ты уже понял, я Давид. Будем знакомы.

– Где ты? – Сергей осмотрелся вокруг.

– Скажем так, материально я совсем близко, но ты меня не увидишь, хотя я отлично могу тебя видеть и слышать. Думаю, для продуктивного общения этого более чем достаточно.

– Тогда объясни, что ты, чёрт возьми, такое, – не сдерживая эмоций, выпалил Сергей. – Какой-нибудь взбесившийся искусственный интеллект, вышедший из-под контроля и решивший устроить конец света?

– Очень интересное предположение, и, как ни странно, отчасти ты даже прав, хоть и мыслишь слишком узкими категориями. Но не стоит сильно расстраиваться на этот счёт, для большинства людей вроде тебя свойственна ограниченность мышления.

– Я не понял, ты меня сейчас тупым назвал?

– Ни в коем случае, Сергей. По моим наблюдениям, твои интеллектуальные способности выше, чем у восьмидесяти трёх процентов мужчин твоей возрастной группы, так что тупым назвать тебя никак нельзя. Однако если я прямо в лоб скажу тебе, кто я и каким образом причастен к гибели всей человеческой цивилизации, твой разум просто откажется это принимать. Поэтому мне придётся зайти немного издалека и начать с некоторых аналогий. Надеюсь, ты непротив?