Александр Левченко - Отступники [litres]

– Это был обычный патрон в цельнометаллической оболочке. А теперь патрон с обрезанной пулей, который забрали у давидианцев.

Руденко отстегнул магазин, оттянул затвор и вручную загнал патрон в патронник.

Выстрел. Вторая канистра разлетелась в клочья.

– Вот так это и работает, сэр. Благодаря обрезанному наконечнику и продольным пропилам пуля раскрывается словно цветок и наносит цели ужасающие повреждения. Проникающая способность у таких пуль, конечно, похуже, чем у обычных полнооболочечных, но если такая попадёт в кость, то можно запросто лишиться конечности. Руку или ногу оторвёт ко всем чертям. Ну а если в тело, то выходное отверстие будет размером с кулак. Против риперов то, что надо.

– Цветы смерти, – задумчиво проговорил Савин, вспомнив, что как-то давно об этом читал.

– Верно, сэр. Так их обычно и называли – «цветы смерти». Ну или же пули дум-дум или экспансивные, кому как больше нравилось.

– Я думал их полностью запретили ещё два века назад, а все накопленные запасы уничтожили.

– Вроде так и было. По крайней мере я об этом читал во время учёбы в академии. В армиях всех стран их запретили ещё в начале двадцатого века, а к середине двадцать первого окончательно изъяли из оборота. Но это на самом деле не панацея. В кустарных условиях сделать из обычной пули экспансивную вполне реально, было бы необходимое оборудование и знающий человек… Ах да, чуть не забыл. У одного из давидианцев во время стрельбы ствол разорвало ко всем чертям. Скорее всего фанатики вообще не в курсе, что такое чистка оружия, вот ему ствол и забило. А может, и патрон оказался бракованный, кто знает. Но я на всякий случай запретил своим бойцам притрагиваться к этим патронам, пускай пока в оружейке лежат от греха подальше.

– Лейтенант, вы кому-нибудь обо всём этом говорили? – Савин поднёс давидианский патрон к глазам собеседника.

– Нет, сэр. Мы ведь только вчера сюда прибыли. А мой предшественник, судя по всему, не обратил на это внимания.

– Хорошо. Мне бы очень хотелось, чтобы и эта информация не покинула пределов аванпоста.

– Как скажете, командор.

Савин переоделся в гражданскую одежду, накинул лёгкую куртку, чтобы скрыть кобуру с револьвером на поясе, и закрыл нижнюю часть лица эластичным шарфом.

– Рядовым давидианцам не обязательно знать, кто перед ними, – пояснил он, заметив вопросительный взгляд Руденко. – Пускай считают меня загадочным странником, который приехал на переговоры.

– Вы уверены, что они вас пропустят?

– Может, и не пропустят. Но я же не с пустыми руками еду, – он указал на повозку с тремя ранеными бойцами. – В крайнем случае, развернут и отправят обратно, поблагодарив за возвращение их людей.

Завершив приготовления, командор занял место извозчика, взял вожжи и выехал с территории «Гермеса» в восточном направлении, держа курс на ближайший давидианский аванпост.

Внеплановый отпуск Сергея подошёл к концу столь же внезапно, как и начался. Указ командора предписывал всем без исключения бойцам гвардии в кратчайшие сроки прибыть в места постоянной дислокации. Для мобильной группы «Дельта», в составе которой Сергей до сих пор числился, таким местом была оперативная база «Звезда», находящаяся в десяти километрах к северу от Фронтеры. Но поскольку из всего звена Сергея в живых остался лишь он сам, а капитана Миллера отстранили от командования, Сергею ничего не оставалось, кроме как отправиться в штаб гвардии для уточнения дальнейших действий.

В здании штаба наблюдалась примерно та же толкотня, что и в «Кракове» прошлым вечером. Командиры боевых групп толпились в коридорах, ждали вызова от вышестоящих офицеров для инструктажа. Согласно должностной инструкции, Сергей должен был доложиться начальнику штаба, чтобы тот выдал ему пополнение или же определил в новое подразделение. Но помня о вчерашнем разговоре с Денисом, он решил прыгнуть через голову вышестоящего офицера и поговорить непосредственно с командором.

Натянув на глаза козырёк кепки, чтобы его никто не узнал, Сергей проскользнул мимо знакомых лиц и поднялся на второй этаж. Как и ожидалось, он был далеко не единственным, кто хотел попасть на приём к Савину. На скамье возле двери сидели двое лейтенантов и капитан. Понимая, что здесь его особый статус не поможет и вперёд очереди не пролезть, Сергей скромно прижался к стенке возле окна и принялся смиренно ждать. Так пришлось простоять около получаса, пока не подошла его очередь. И стоило Сергею открыть дверь кабинета и шагнуть внутрь, как его окатил сипловатый и отнюдь не дружелюбный голос майора Купера:

– Калашников? Какого хрена ты здесь делаешь? – спросил тот, не вставая из-за стола.

Сергей, не ожидавший увидеть заместителя командора, не сразу нашёл что ответить. Купер тем временем не сводил с него пристального взгляда.

– Чего молчишь, Калашников? Я вроде тебя не вызывал. Или ты считаешь себя особенным, раз заваливаешься сюда без приглашения?

Купер далеко не в первый раз ловил Сергея на том, что тот приходит к Савину решать личные вопросы, что нарушало командную иерархию.

– Сэр, – наконец выдавил Сергей. – А командор Савин…

– Командор Савин временно отсутствует, так что на данный момент можешь считать меня своим командором. – Купер захлопнул тетрадь, лежавшую перед ним. – Сержант Калашников, я так и не услышал ответа на свой вопрос. Почему вы пришли сюда, минуя своего непосредственного командира?

Сергей наконец собрался.

– Сэр, мой непосредственный командир капитан Миллер был отстранён от командования мобильной группой «Дельта» по приказу командора Савина. Я здесь, чтобы решить вопрос с моим дальнейшим распределением.

– А с какой стати проблемы какого-то сержанта должен решать командующий гвардии? Думаешь мне тут заняться нечем? Почему не пошёл к начальнику штаба?

Сергей судорожно перебирал в голове варианты ответа. Он уже хотел соврать, что начальника штаба не было на месте, но Купер его опередил:

– Ладно, чёрт с тобой, Калашников. У меня нет времени заниматься твоим воспитанием. Если Савин готов терпеть твои выходки, это его проблема. Садись.

Майор указал на стул по другую сторону стола.

– Сэр, разрешите уточнить. А где командор Савин? – присаживаясь, спросил Сергей.

Его голос звучал непривычно скромно. Даже самые отбитые офицеры, вроде лейтенанта Ковача, старались вести себя как можно тише и корректней в присутствии майора. Командный тандем Савина и Купера представлял собой ту ещё гремучую смесь. Вместе они отлично отыгрывали роли доброго и злого полицейского. В то время, как Савин при общении с кем-либо пытался скорее расположить к себе, старательно избегая грубости и прямых оскорблений, Купер же плевать хотел на все правила приличия и мог размазать по стенке любого нижестоящего офицера, особо не беспокоясь, что о нём подумают. Его абсолютно не заботило, кто кому и кем приходится. Будь ты салагой-новобранцем или лучшим другом командора, для него всё было едино. Поэтому Сергею, даже несмотря на особые отношения с Савиным, приходилось получать сполна, если за разбор его косяков принимался лично Купер. Для командора майор всегда был и оставался идеальным заместителем, бравшим на себя всю грязную работу с подчинёнными. На фоне столь ярого поборника порядка и соблюдения должностных инструкций, как Купер, Савин мог сколь угодно долго эксплуатировать придуманный им образ мудрого и доброго правителя.