Дмитрий Лазарев - Зона: перезагрузка. Топь

– Значит, так, – возвестил он в ошеломленном молчании взирающей на него аудитории, – отныне междоусобные дрязги в организации прекращаются. Если кто-то ставит под сомнение мое главенство, пусть заявит об этом сейчас… Хорошо, я так и думал. А теперь слушайте, как мы будем действовать дальше. И внимательно, ибо повторять я не намерен!

Таганайская Зона

Пули выбили брызги грязи из груди переднего из «болотных зомби», но больше никакого эффекта на него не оказали: он как шел вперед, так и продолжил. Но стрелявший и не пытался с ним что-то сделать: очередь была звуковой встряской, призванной вышибить отряд из состояния ступора, вызванного жутким и невозможным зрелищем. И вышибла. Стрелял Прохоренков. Очень вовремя, надо сказать.

– Гранаты к бою! – крикнула Алина.

– Не поможет, – прозвучал голос Эдуарда, но Алина только отмахнулась.

– Алекс, – повернулась она к пироманту, – как твои Силы?

– На пару факелов хватит.

– Давай!

Загремели взрывы. Парочку «болотных зомби» разметало на куски, но Хомчик почти тут же со скрежетом зубовным увидела, что куски эти снова слипаются, восстанавливая целостность тела тварей. Факел пироманта оказался несколько более эффективен, и попавшие под него мерзкие создания просто расплылись болотной жижей, но из Топи, бурлящей вокруг бывшей центральной усадьбы, лезли все новые и новые твари.

– Да послушайте же! – Пальцы Эдуарда сомкнулись на локте Алины, и на сей раз она его руку не сбросила. – Это биоморфы, их не убить! Надо уходить!

Термитная граната полетела под ноги авангарду надвигающейся грязевой толпы. Двое развалились, но толку-то, когда их уже десятка два, а из Топи лезут еще? Только боеприпас впустую тратить. Прав, конечно, научник, но…

– Куда?! Обратно в город?

– А хоть бы и туда! Эти питаются энергией от Топи, чем дальше от нее…

Договаривать необходимости не было: Алина поняла.

– Отходим! – скомандовала она. – К трассе! Алекс прикрывает. Боеприпасы беречь!

И отряд стал отступать. Выручало то, что болотные биоморфы оказались не слишком-то резвыми. Бежать они не могли. Самое большее, на что их хватало, – это быстрый шаг. Постепенно дистанция между апэбээровцами и преследователями увеличивалась. Вот только отходил отряд в направлении, противоположном цели их экспедиции…

– Стоп! – наконец скомандовала Хомчик. – Обходим их по дуге. Попробуем обогнуть центральную усадьбу с юга. Док, надолго у этих тварей хватит «батареек»?

– Не думаю. Участок Топи слишком маленький для этого. Метров двести-триста от места, откуда они вылезли, – и, пожалуй, начнут разваливаться.

Алина кивнула, и отряд двинулся на юг, держась от биоморфов на приличном расстоянии. А те, кстати, выглядели все более и более вялыми. Это радовало. Вот только…

– А дальше как? – спросила она Прохоренкова. – В глубине Зоны такие пятна станут попадаться куда чаще, да и площадь у них будет не чета этому…

Эдуард задумался.

– Пойдем по Н-детекторам. Они показывают уровень аномального излучения. Пятна Топи – ретрансляторы. Они передают Излучение Источника дальше. Значит, по показаниям приборов можно судить, где эти пятна находятся, и обходить их… До поры до времени. На ан-детекторы тоже поглядывайте – там, где нет Топи, могут попадаться обычные аномалии.

Алина фыркнула:

– Вашу ж налево, док! «Обычные аномалии» – это звучит круто!

Прохоренков только усмехнулся и пожал плечами.

Трасса постепенно осталась далеко позади. Биоморфы все больше отставали. И вот Хомчик подняла руку со сжатым кулаком, сигнализируя «стоп». Все замерли и проследили за ее взглядом. «Грязевые зомби» практически остановились. Их ощутимо шатало, они еле передвигали ноги. Наконец четверка, возглавлявшая группу преследователей, попыталась двинуться дальше, но у двоих оторвались руки, еще один переломился на уровне пояса и рухнул в траву, с четвертого слетела голова… Несколько секунд – и от всех четверых остались лишь бесформенные кучки грязи. Остальные, пошатываясь, двинулись прочь, обратно к породившему их пятну Топи. Алина едва заметно выдохнула: все-таки это безмолвное преследование напрягало.

Она достала пока еще худо-бедно функционирующий навигатор, с десяток секунд смотрела на экран, а потом повернулась к остальным:

– Значит, так, народ, мы недалеко от Киалимской дороги. Идем по ней до Большой каменной реки, дальше двинем по камням – Топь их очень не любит. Постоянно контролируем обстановку Н- и ан-детекторами. Одновременно активными держать не более трех приборов – в голове, середине и хвосте отряда. Остальные выключить, не расходовать энергию. При усилении излучения сообщать немедленно. Идем цепью. Я и Эдуард впереди. За нами Тимур, Павел и Кирилл, дальше Роман и научники, потом остальной отряд. Замыкают Алекс и Федор. Вопросы есть?.. Тогда пошли.

– Слушайте, док, и давно вы ставите эксперименты с усилением способностей «лояльных»? – наконец решилась Алина.

Прохоренков, хмурясь, помолчал.

– Восемь лет. Раньше этим занималось Красноярское отделение. Профессор Завадовский Андрей Игоревич. Его тема… Когда Красноярское отделение было уничтожено, большая часть материалов исследований сохранилась в электронных архивах АПБР. И тему передали нам.

– А почему не Москве?

– Просто я был аспирантом у Завадовского в свое время. Он стал научруком моей диссертации. Мы даже вместе немного работали над прототипом катализатора. Потом его перевели в Красноярск, работу засекретили, а с меня взяли подписку о неразглашении. В общем, логично, что я унаследовал его работы и стал развивать.

– Ну, я бы сказала, вы неплохо продвинулись…

Прохоренков поморщился:

– Да какое там! За восемь лет прогресс, прямо скажем, не ахти. Вы не видели базу, с которой мы начинали. Профессор Завадовский был… ну, «гений», это, пожалуй, слишком сильное слово, но очень талантливый ученый. За три с небольшим года в Красноярске он добился невероятных успехов. Тот катализатор, который сейчас используем мы, – это на восемьдесят процентов его разработка. Мы лишь добились стабилизации эффекта и убрали некоторые побочки… Но не все, далеко не все…

Он снова замолчал, но Алина не торопила его, терпеливо ожидая продолжения. Они отшагали по Киалимской дороге уже около трех километров, а уровень излучения пока держался более-менее в норме, насколько это, конечно, было возможно в Зоне. Дорога, правда, основательно заросла, но о таком терраформировании, которому подверглась центральная усадьба, здесь и речи не было. Словно Обломок почему-то счел это направление второстепенным и основные усилия по изменению физической реальности предпринимал в других местах. Впрочем, пару раз им все же пришлось сходить с дороги, когда ее перекрывали аномалии – горячая климатическая и Провал, – но это, по сути, были мелочи. За все время они не видели ни одного живого существа, даже птиц, хотя последние вроде бы обычно чувствовали себя в Зонах сравнительно комфортно. Царили мертвая тишина и безветрие – ни стрекота цикад, ни шума листьев, ни комариного писка. Все замерло в странном состоянии почти-отсутствия-жизни, и нарушали эту мертвую гармонию только их шаги и негромкие голоса. Голоса святотатцев, пришедших тревожить покойников.