Андрей Рымин - Вслед за Бурей. Дилогия (СИ)

Настырные пальцы находят лицо. С неожиданной силой вцепляются в кожу и рвут, рвут, рвут, рвут… Звук идущий из горла Чажана не похож ни на что. Через миг вместо щек на лице остаются лохмотья. Глаз давно уже нет. Уши держатся непонятно на чем. Пара долгих мгновений, и борьба затихает. Озверевший Кабаз неохотно бросает добитую жертву и снова хватает копье.

Важга стонет и дергает шеей, не в силах поднять головы, но Чажан с развороченной челюстью уже на ногах. Борода его слиплась от крови, в расширившихся глазах пляшет ужас. И не зря! Сейчас вид Кабаза способен заставить сбежать даже тварей орды.

Безродный успел развернуться и сделать два шага, когда его страхи навечно прервало копье прилетевшее в спину. Теперь уже к Инге. Рыбачка пыталась ползти, но без помощи рук выходило не очень. Палку — прочь! Кляп отброшен. Стон девушки вмиг обращается криком. Звериным, совсем не людским. Путы содраны в пару мгновений, без помощи острых предметов — в руках Кабана сейчас силы богов!

Все! Свободна!

Но спасенная, вместо объятий и слов благодарности, отпихнула Кабаза и схватила лежавшее рядом копье одного из Чажанов.

— Разверни! — голос Инги был страшен.

Охотник нагнулся и, дернув лежащего Важгу за вялую руку, перевернул его на спину. Безродный не дергался — видно, первый удар перебил ему спину. Но в глазах разум все еще жил. Взгляд щербатого двигался, перебегая от Инги к Кабазу и снова обратно. Синие губы кривились в попытке им что-то сказать.

На дрожащих ногах девушка кое-как подошла к умирающему. Наклонилась, поймала осмысленный взгляд и, презрительно плюнув в лицо, вогнала наконечник в глазницу.

Тишину, что повисла над островом следом, нарушали лишь трели сверчка.

— Проклятый… — медленно произнесла Мина, как бы пробуя слово на вкус. — И кто же их проклял?

— Как кто? — удивился дружинник. — Боги и прокляли.

— А за что? — продолжала охотница выпытывать новые знания.

— За то, что ослушались и поддались уговорам Зарбага, — словно маленьким детям, втолковывал Джейк всем известные истины своим новым приятелям.

— Так а Яр здесь причем?! — громко возмутился Валай. — Мудрейший с Зарбагом поди дружбу-то не водил. Его-то за что?

— Так весь род их с рождения проклят, — еще больше запутал охотников северянин. — Знаете что? А давайте, я по порядку попробую все рассказать. Может, так вы поймете.

Естественно они согласились. Сколько уже болтают, а разговор об участи Яра, сбежавшего из под охраны, так и не привел к пониманию произошедшего. Постигнуть связь между бессмертием Мудрейшего и тем, что случилось у родичей не получалось, как бы Джейк не старался. Мина, Валай и Ралат уже слышали, как и все остальные, преподнесенную Монками версию странных событий той ночи. По мнению Альберта, да и других северян, Мудрейшего увели на восток некие враги Империи. Сам Яр ушел вместе с ними, или же его увели силой — баронет не знал, но то, что солдат зарубили, а клетку открыли ключом было точно известно. Валонгский купец, побывавший в Долине, оказался не тем за кого себя выдавал, и сейчас догонять их отряд было поздно. Да к тому же и некому.

Большая часть дружины во главе с Драгомиром осталась стеречь разлом, и лишь пара десятков солдат отправились по следам вероломного Малкольма. На успех этой миссии особо никто не рассчитывал, но Альберт, страдая от чувства вины за глупый поступок брата, был просто обязан попробовать и потому лично возглавил погоню.

Спустя трое суток отряд баронета вернулся ни с чем. След валонгцев успел затеряться в лесу, и преследование пришлось прекратить. Монк отправил гонца с поручением в Шелгард, повелев заодно сообщить об орде, и на этом поиски Яра закончились.

Медлительную колону беженцев солдаты нагнали только сегодня. Альберт сразу все честно поведал Маргару, и весть разнеслась по родам. Народ зароптал. Но реального выбора не было. Бросаться на поиски Яра в чужом неизведанном мире никто не решился, да и вождь в этом смысла не видел. Пришлось опечаленным людям довольствоваться лишь слабой надеждой на то, что Ярад не оставит в беде своего сына, и когда-нибудь в Племя Мудрейший вернется. А пока жить и думать о будущем им придется самим.

Людская река поглотила пришедший отряд, и дорога к Синару продолжилась. Давно надоевшая путникам пустошь все так же текла под ногами, но теперь уже к западу. Выйдя давеча к лесу, колоне пришлось повернуть и направиться к месту, где некогда располагалась крупная каменоломня. Туда подходил старый тракт, и лишь по нему в состоянии были проехать повозки. Петля получалась приличной, но продираться сквозь покореженный лес вышло бы еще дольше. Дорогу же от поваленных Бурей деревьев люди Монков расчистили, когда направлялись сюда. Да и мосток через крупную трещину кинули. В общем, серьезных преград на дальнейшем пути к городу не предвиделось — оставалось только шагать.

Трое товарищей, разделившихся на время, чтобы проведать родных, прослышав о возвращении Альберта, не сговариваясь, сразу же бросились разыскивать Джейка. Дружинник нашелся легко, ибо спешившись опять усадил в седло старую женщину и сейчас вел коня под уздцы у края колонны. Обменявшись приветствиями, приятели завели разговор о побеге Мудрейшего, и так слово за слово беседа пришла к теме Проклятых.

— Я хоть и не служитель церкви, и так же складно, как умеют в братстве, рассказывать про эти вещи не умею, но так и быть попробую. — почесывая ухо, начал Джейк. — Вот наш епископ Блай. Он мог бы рассказать красиво и подробно. Да что уж там. Еще успеете наслушаться церковников — им только повод дай.

Пока охотники пытались уяснить суть некоторых новых слов, услышанных впервые, дружинник перешел к рассказу.

— До того, как Кэм создал наш мир, во вселенной вообще ничего не было. Только пустота и бескрайняя тьма. Даже времени не было, — сходу запутал солдат приятелей.

— Но потом Кэму стало скучно, или вроде того. Вы уж пока меня не перебивайте, — взмахом руки остановил северянин Валая, собравшегося было о чем-то спросить. — Я в этом и сам разумею несильно. В конце на вопросы отвечу, коли смогу.

Несказанные слова переродились в горле охотника в глухое утробное хрюканье — локоть подруги ударом под ребра прибавил нетерпеливому Волку желания ждать окончания истории молча.

— В общем, однажды решил Кэм создать мир, — продолжил дружинник. — И хоть творец всемогущ, но с первого раза вышло у него не очень — на все тренировка нужна. Мир получился уродливый, серый и мрачный. Расстроился Кэм и заселил его всякими жуткими тварями, чертями, да демонами. Мерзкими и отвратными. Под стать самому миру, в котором им предстояло жить. Но Кэм не сдавался, и со второй попытки удалось ему создать мир получше. Покрасивше и посветлей. Неплохой в целом мир. Мы в нем сейчас и живем, — улыбнулся дружинник. — И вся живность, что Кэм расселил по земле и воде, у творца получилась тоже лучше, чем прежде. Рыбы, звери, птицы и прочие твари создателю глянулись, а вот люди, которых Кэм разумом наделил и поставил над остальными животными, разочаровали творца — не увидел он в нас совершенства. Взялся Кэм тогда в третий раз мир лепить. Опыта в этом создатель уже поднабрался, и теперь все получилось у него идеально. Светлый, прекрасный, чудесный мир — мы зовем его рай. Или попросту верхний мир.