Андрей Рымин - Вслед за Бурей. Дилогия (СИ)

Лошадь Яру досталась отличная — явно лучше, чем Карлу. Не то бы солдат, не в пример пуще нынешнего, оторвался вперед. Пусть сейчас верховая езда не была уже для Мудрейшего чем-то чудным и пугающем — опыта поднабраться успел — но в сравнении с остальными участниками стремительной гонки он пока оставался зеленым юнцом. Что и сказывалось.

Копыта лошади Карла мелькали перед самым носом у Яра. Ошметки выдираемой с корнем травы летели в лицо. Воздух, пропитанный смесью пыльцы и пыли хлестал с такой силой, что приходилось щуриться. Глаза потекли, нос забился. Колени скользили на потных конских боках. В отдалении плащ Дамарана трепыхался, как черные крылья. Страх колол в спину, недобрыми взглядами. В ушах свистел ветер.

Совсем скоро беглецы поравнялись со следующим лесным островком. Плюгавая рощица промелькнула по правую руку и стала смещаться назад. Только Яр успел пожалеть, что они не решили ждать ночи под этими кронами, как в уши пробилась трель горна — егеря подавали сигнал. Взгляд Мудрейшего сам собой перепрыгнул направо, и сердце тотчас замерло.

К чести Яра миг слабости быстро прошел — он был не из трусов. Сердце вновь застучало меж ребер, а руки потянули поводья, повторяя маневр ведущего. Дамаран тоже смог разглядеть выехавших из-за второго леска верховых и поспешно сворачивал влево.

Теперь охоту на них вело сразу два имперских отряда. Один скакал позади, нагоняя, другой, появившийся с юга, несся наперерез, заставляя добычу смещаться на север и удлиняя тем самым их путь к вожделенной реке. Магистру пришлось срочно выстроить новый маршрут таким образом, чтобы достигнуть границы, не позволив второй группе егерей их достать. Курс валонгцев сместился левее, а количество еще не пройденных миль сразу выросло с трех до пяти, что в корне меняло дело.

Даже Яр, ничего не смыслящий в конных погонях, понимал, что теперь их настигнут быстрее, чем они доберутся до спасительной речки. Радости это новое знание не вселяло, но особого выбора не было. Оставалось лишь уповать на Ярада и мчаться вперед.

Время шло. Рты коней постепенно окутала пена. Ее клочья, срываясь, летели Яру в лицо. Грудь Мудрейшего стала мокрой от пота. Не своего. — лошадиного. Вечному вспотеть было не с чего. Разве, что только от страха. А вот для животных эта безумная скачка вполне могла оказаться последней. Как впрочем и для седоков.

Наконец, долгожданная полоса прибрежной растительности настолько приблизилась, что надежда на благоприятный исход погони выглянула из ямы, в которой сидела все последнее время. Неужели прорвутся?! Но не успел Яр обрадоваться, как просвистевшая над ухом стрела вновь заставила губы скривиться. Мудрейший пригнулся, стараясь еще плотнее влипнуть в шею коня. Хотя, сам-то — ладно. Вот попади они в лошадь… Но, слава Яраду, следующие несколько стрел тоже ушли в никуда, и обстрел прекратился.

На миг обернувшись, Яр смог разглядеть, как в клине преследователей началось какое-то перестроение. Вооруженные арбалетами всадники поспешно менялись местами. Те имперцы, что уже выпустили болты, пропускали вперед тех солдат, кто еще не стрелял. Десять ударов сердца — и дружный щелчок позади предвосхитил свист очередного залпа.

Лошадь Карла, которого Яр обогнал еще милю назад, с диким ржанием рухнула наземь и вместе с валонгцем кувырком покатилась по полю. Один из болтов смог добраться до цели, враз уменьшив отряд Дамарана на треть.

Яр не видел, что стало с последним из сопровождавших магистра людей. Все внимание Вечного было сосредоточенно на манящем леске, от которого его отделяло не больше полета стрелы. Руки все еще яростно хлестали поводьями бока скакуна, а глаза уже судорожно выискивали прореху в приближавшихся зарослях. Таковой, как на зло, не имелось. Да, похоже, и быть не могло. Слишком густо уж разрослась приречная зелень — на коне не проехать.

Дамаран, судя по всему, пришел к тем же выводам, так как, первым добравшись до цели, неумышленно преподал Яру еще один ценный урок. А именно, продемонстрировал на собственном примере, как можно, почти не теряя скорости, с галопа переходить на бег своими ногами. У самого края зарослей магистр на всем скаку осадил коня, подняв его на дыбы и на обратном движении животного вылетел из седла через голову лошади. Прыжок получился что надо — Эркюль сразу выиграл у преследователей еще шагов пять. На зависть округлившему глаза Яру, магистр ловко кувыркнулся в воздухе и, приземлившись на ноги, мгновенно скрылся в кустах.

Пытаться повторить увиденный фокус Мудрейший не стал — уж больно сложно для того, кто всего две недели назад впервые уселся в седло — но все же постарался покинуть лошадь самым быстрым образом и просто рухнул в сторону. Прокатившись кувырком по земле, Яр вскочил на ноги и даже сделал несколько шагов к спасительным кустам, когда удар под правую лопатку швырнул его лицом в высокую траву.

Боль… Ярад всемогущий! Как больно!

Привычное имя родителя непроизвольно всплывает в голове.

Вставать!

Железная воля толкает наверх. Кое-как удается подняться. Дрожащие ноги шагают вперед. Руки… Правой, как будто и нет. Хотя… Вот она — болтается сбоку.

Как больно…

Глаза замечают, торчащий из груди наконечник. Надо же — блестит даже сквозь пленку крови. Но выдирать некогда. Нужно бежать. Кое-как получается. Зеленые заросли принимают в объятия. Дальше, не глядя, куда-то вперед и вперед. Ай, Зарбаг! Упал на какой-то сучок. Встаем, терпим. Есть! Снова вперед.

Колючие ветки царапают кожу: лицо, руки, шею. Яр не чувствует этого — боль в груди затмевает всю прочую. Кровь льется уже по ногам. Пелена застилает глаза. Мысли путаются.

Еще. Еще… Нужно дойти.

Неожиданно появляется свет.

Берег.

Ноги все-таки вынесли Яра к реке. Только это и все… Больше сил не осталось. Вечный падает. Колени зарылись в песок. Руки стоически не желают сгибаться в локтях — он застыл между «стоя» и «лежа».

Взгляд цепляется за движение впереди. Глаза видят, как Эркюль, завершивший заплыв, выбирается на противоположный спасительный берег.

Молодец северянин — все же смог улизнуть! Ну а я? Неужели все кончено?!

Все привычные чувства пропали. Только зрение все еще трудится, хотя и оно преподносит сюрпризы. Границы меж явью и сном окончательно стерлись. В реальность происходящего верится слабо, но глаза продолжают смотреть.

Навстречу магистру из зарослей выскакивают какие-то люди. Картинка плывет. На том берегу разговор протекает стремительно, но Яр не способен понять скорость времени. На что-то решившись, Эркюль вырывает из рук человека оружие.

Лук, чем-то похожий на всплывшее в памяти «рогатое чудо» Арила, направляется в сторону Яра. Рука Дамарана дарует свободу растянутой тетиве, и стрела отправляется к имперскому берегу.