Константин Калбазов - Сборник фантастический циклов-2. Компиляция. Книги 1-21

– А пленные? Ты ведь еще и награду объявил за каждого пленного. Поди под это дело казачки да солдатики гребли всех подряд.

– Не без того. За всем не уследишь. Ну да и бог с ними. Не одобряешь? А зря. Даже те, кто ушел к туркам, вернутся, чтобы грабить наши земли. Иначе им не прокормить свои семьи. Волка остановят только две вещи: страх и смерть.

– А как же с теми, кто остается? Ведь теперь они твои подданные.

– Тем татарам, кому не повезло вначале, я уже ничем не помогу. Над остальными воля и закон России. За обиду, нанесенную татарину, обидчик ответит так же, как если бы обидел русского. И за это с уполномоченных на то лиц спрос будет строгий.

– А отчего ввел награду за полоненных, да еще чтобы без ран серьезных? Иль за угнанных славян обида взяла? – потеревшись щекой о плечо мужа, поинтересовалась Анна.

– При чем тут обида? Я не на потешном поле на Масленицу кулаками машу, чтобы обиды держать. Какой толк России от убитых? В набег более не пойдут, и только-то.

– А от пленных?

– Работать будут. Ты разве не знаешь, что еще после первого столкновения с крымчаками я всех пленных определил на рытье канала между Волгой и Доном?

Петр даже изогнулся, чтобы посмотреть в лицо жене. Она же в свою очередь скосила глаза вверх, глядя на него. Чем вызвала улыбку мужа, уж больно потешно выглядела.

– Канал уже прорыли, – опять устраиваясь поудобнее и прижимая к себе Анну, начал пояснять Петр. – Использовали старинный волок между Камышенкой и Иловлей. Правда, дело больно затратное вышло, опять же шлюзов пришлось установить невесть сколько, потому как к лету вода в реках падает. Но управились. Нам этот путь теперь до зарезу надобен будет. Пусть война еще продлится, то не беда. Того, что мы вышли к южным морям, уж никто не изменит. И султан никуда не денется, согласится с тем, чтобы мы торговлю морскую вели.

– А новых пленных куда? И сколь их уж набралось?

– Набралось достаточно. Тысяч пятьдесят уже, не меньше. И число их понемногу множится. Но работа всем найдется. Страна у нас необъятная, а потому нужны и дороги, и речные пути. Первые нужно ладить так, чтобы и в распутицу были проезжими. Вторые соединять каналами, проходимыми в самое засушливое лето. Работа тяжкая, на долгие годы рассчитанная. Так что народу еще и мало будет.

С улицы послышались звуки подъезжающей кареты, и судя по всему, не одной. Петр и Анна разом сели на кровати и переглянулись, как нашкодившие дети. Впрочем, так оно по сути и было. Увлечься настолько, чтобы позабыть о прибытии гостей!

Однако повели молодые себя по-разному. Петр поднялся и начал одеваться. Он не мешкал, но и суеты в его движениях не наблюдалось. Чего нельзя сказать об Анне. Она, словно заполошная, подскочила к зеркалу и с отчаянием приподняла непокорные, все еще влажные, к тому же нечесаные волосы.

Петр поймал на себе осуждающий взгляд Анны и только пожал плечами. Ну а что ему еще оставалось? Можно подумать, это он все затеял и никакой поддержки с ее стороны не наблюдалось. Оба проштрафились, чего уж.

– Анечка, да ты не расстраивайся так. Ничего страшного не случилось. Сейчас Евдокию призову, она тебе куда лучше меня поможет. Ну а я пока с гостями займусь. Вон, Семеныч все верно понял и под навесом стол накрыл. Да так оно и лучше будет, на свежем-то воздухе. Так что никто тебя не потревожит.

Гостей оказалось четверо, те, кого, собственно, и ожидал Петр. Остерман, канцлер и ведает делами императорской канцелярии, являясь первым советником. Ягужинский, генерал-прокурор, главенствует в Сенате, на который нынче легла вся полнота власти, пока Петр Алексеевич вместе с супругой изволят быть в отъезде. Князь Трубецкой, ныне ведающий военной коллегией, куда же без него, коли война с турками в разгаре. Ну и Ушаков, без этого Петр и вовсе как без рук.

Разумеется, император доверял тем, кто вместе с ним делил всю ношу власти. Не сказать, что безгранично, от прежней юношеской наивности и непосредственности не осталось и следа, но все же доверял. Если во всех окружающих видеть только врагов, при первой же возможности готовых вцепиться тебе в глотку, то и жить не стоит.

Вернее, долго так не протянешь. Либо сгоришь, либо подозрительностью и, как следствие, расправами восстановишь против себя всех окрест. А врагов у Петра и без того хватало. Чуть не все помещичье дворянство волком смотрит. Промышленникам тоже не по нутру терять прибыли, выплачивая жалованье наемным рабочим. Да много еще каких иных внутренних проблем. Так что люди, на которых можно положиться, необходимы как воздух.

Понимая, что Анна потом изведет его расспросами, Петр решил обождать с делами, пока она не приведет себя в порядок и не выйдет к гостям. Он не разделял расхожего мнения, что жена должна подальше держаться от дел мужа, тем более Анна давно доказала, что обладает весьма практичным умом, а потому он был готов прислушиваться к ее советам. Мало того, он и рассчитывал на ее советы, так как она могла взглянуть на проблему как бы со стороны. И наконец, уж в ком в ком, но в ней он мог быть уверенным до конца. Вот в это верилось без каких-либо оговорок.

Они успели утолить голод, и, так как император решил обождать с делами, гости не преминули пройтись по поводу молодоженов. Мол, государство в опасности. Турок на южных рубежах шалит, на северных швед зубы скалит, а государь пропал. С фотогенными лампами уж все уголки необъятной империи облазили, а найти не могут. И что делать бедным подданным, ума не приложат.

Выразили надежду, что государь все же в поте лица трудится на благо всенародное. Уж и так и эдак старается, дабы вселить в сердца подданных своих уверенность в завтрашнем дне. И труды те не напрасные, так как в час положенный возрадуется богоизбранный народ, осчастливленный рождением законного наследника.

Словом, Петр уже и пожалеть успел о своем решении дождаться жену, поэтому ее появление воспринял как избавление. Хм. Рано обрадовался. Как ни старалась Анна, но ни с мокрыми волосами, ни с ярким румянцем, ни со взглядом она ничего поделать не смогла. Гости дорогие и без того подозревали, что молодые с нетерпением ожидали их прибытия, но едва увидели ее, как сразу же в этом уверились еще больше.

– Кхм… Господа, может, все же сжалитесь над молодыми. Эдак Петр Алексеевич и о делах государственных позабудет, станет над кознями умышлять, дабы устроить нам достойную месть, – всячески стараясь справиться с охватившим его весельем, все же заступился за государя Трубецкой.

Молодец, генерал. Быть тебе фельдмаршалом. Ну, во всяком случае, направление верное, а там поглядим. А то эти старички не на шутку разошлись и никак не желают утихомириться. Н-да-а. В том-то и дело, что старики.

Вон Ягужинский, вроде и моложе всех, а как сдал за последнее время. Доктора в один голос твердят, что кабы он продолжал вести прежний образ жизни, так, может, и отпели бы уже. Врут, наверное, но уж помощник из него был бы никакой, это точно.