Константин Калбазов - Сборник фантастический циклов-2. Компиляция. Книги 1-21

На счет «три» Игорь завалился назад, привычно скруглив спину и потянув из кобуры револьвер. Практически одновременно он услышал выстрел и вжиканье над собой резинки. Не наврали насчет Кири. Тот на месте не стоит, а двинулся в направлении Бородина. Сейчас каждый метр имеет значение, и чем ближе, тем весомей удар. Резинка — не свинцовая пуля. Она не проникает под шкуру, зато может обеспечить такую гамму болевых ощущений, что будешь приходить в себя до истечения времени поединка.

Бах!!! Пуля вскользь взбила куртку «горки» на плече, правда, не добравшись до тела, коротко вжикнула у самого уха и унеслась прочь. Выстрел прозвучал, когда Игорь еще не успел завалиться на спину. При этом он не сводил глаз с Кири, приближающегося к нему стремительным шагом и… стреляющим на ходу! Вот же сволочь! Он и впрямь отлично владел револьвером, да еще и палил мельницей что твой пулемет.

Третий выстрел прозвучал с третьим же шагом противника Шамана. На этот раз пулька взрыхлила снег. Бородин и не думал изображать из себя лежачую мишень. Как, впрочем, и стрелять. В такой ситуации он мог позволить себе лишь огонь по нервам, что было нецелесообразно. Во-первых, это не бой. Во-вторых, боезапас ограничен шестью выстрелами. А в его планы входило сделать Кире больно. Очень больно.

Перекатившись влево, Игорь замер и, дернувшись вправо, вновь откатился влево. Уловка сработала. Четвертая пуля ударила аккурат туда, где он как раз и должен был находиться. Осознавая, что впустую теряет один выстрел за другим, ну и занервничав, Киря бросился вперед. Револьвер с взведенным курком смотрит на Бородина, но палец на спуск не жмет. Теперь каждый выстрел должен попасть в цель. А иначе ему несдобровать.

Признаться, Шаман в этот момент не видел противника, а действовал по наитию и логике поступков в подобной ситуации. Предполагая, чем именно вызвана пауза в пальбе, он навел ствол на набегающего Кирю. Метров семь, не больше. Тот уже готов выстрелить, но, имея только два патрона, проявил неуверенность. Ошибка.

Игорь не умел стрелять мельницей, зато имел «смит-вессон», переделанный под самовзвод. Два выстрела последовали один за другим. Первый ушел мимо. Второй слился с выстрелом Кири.

Игоря опрокинуло навзничь. Левое плечо буквально взорвалось от острой боли. Полное ощущение того, будто под шкуру вогнали кусок свинца. Он даже схватился за место «ранения», но ни крови, ни даже прорехи в «горке» не обнаружил. Зато подбородок затрясся, а сам Шаман часто задышал, брызжа слюной, которая вдруг отчего-то заполнила весь рот. Часто моргая, постарался избавиться от мути в заслезившихся глазах. Ч-черт! Б-больно!

Зато противник и вовсе упал на колени, схватившись за живот и выронив револьвер. Похоже, второй выстрел достал его качественно. А боль этот ублюдок терпеть не мог. Бывает такое. С виду здоровый мужик, а нутро гнилое, трусоватое. Именно такие превращаются в самых настоящих подонков. Ничего собой не представляющие в обычной жизни, получив возможность, они буквально упиваются своей властью.

Обозленный и в то же время ободренный, Игорь закрутил вертушку и, продолжая удерживать Кирю на прицеле, с висящей плетью левой рукой поднялся сначала на колено, а потом и на ноги. Несколько шагов, и вот соперник прямо перед ним.

Несмотря на охватившую его боль, Киря понимал, что сейчас может стать гораздо хуже. А потому попытался дотянуться до револьвера, валяющегося в снегу. Вроде недалеко и ему это почти удалось, но… «Почти» не считается. Бородин пинком отправил револьвер на пару метров в сторону.

По правилам ему не позволялось бить эту тварь. Про то, чтобы отбросить оружие, ничего не сказано. А еще никто ему не запретит вот это. Шаман с хищной усмешкой навел ствол и выстрелил практически в упор.

— А-а-а-а!!! — буквально взревел Киря, отброшенный на спину.

Левая рука вцепилась в правое плечо. Если эта резинка сумела выключить руку Игоря с семи метров, то вот так, почти вплотную, когда выметнувшееся из ствола пламя опалило «горку» сутенерского прихвостня… Ткань тут же начала набухать кровью. Слишком близко. Игорь не удивится, если там еще и кости сломаны. Но ему плевать. Ни капли жалости к этому упырю он не испытывал. Как, впрочем, и удовольствия. А вот какое-то мрачное удовлетворение от того, что ублюдок получил свое, — это да.

— Распорядитель, останови поединок! — прокричал со зрительской трибуны Болотин.

— Все согласно правилам! До конца поединка еще четыре выстрела или две с половиной минуты! — громогласно возвестил мужчина, укрывающийся за щитком с окошком.

Почему четыре? Ага. Порядок. Неизрасходованный патрон Кири тоже учли. У Бородина появилось желание сказать что-то эдакое, чтобы эта тварь запомнила. Он даже набрал в легкие воздуха. А потом мотнул головой и все же произнес:

— И так запомнишь, мразь.

Тремя последующими выстрелами он вогнал резиновые шары в другое плечо и оба бедра. Когда стрелял по ногам, Киря уже отвалился на спину и потерял сознание. Но реакция на попадания все же была. Если не сдохнет от болевого шока, длительная больничка гарантирована.

Выжидать, пока дуэлянты израсходуют последний патрон или истечет время схватки, доктор все же не стал, а поспешил к раненому. И судя по его обескураженному виду, подобное здесь происходит впервые. Народ на трибуне разволновался, кто-то залихватски свистнул. Несколько человек аплодировали. Весело им, твою налево!

— Ну ты как, парень? — спросил распорядитель, когда Игорь приблизился к нему.

— Разок он меня все же достал. Но бывало и хуже.

— Ловко ты его. Тут ведь какое дело. Его уже трижды вызывали на поединок. Ну, мужья тех, над кем этот куражился.

— Да понял я.

— Н-да. Так он им всем доходчиво разъяснил, что оружием пользоваться умеет.

— А у тебя случаем такой же претензии к нему нет?

— Есть. А вот шансов нахлобучить ни в одном из видов поединков нет. Как только арену открыли, начал тренироваться. Но стрелок из меня так себе. Удружил ты. Прямо салом по сердцу.

— Не благодари. Самому понравилось, — жизнерадостно заверил Игорь и направился к ограде у зрительской трибуны.

Алина уже была там и встревоженно вглядывалась в Бородина, особенно в висящую плетью левую руку. Правой он осторожно массировал плечо. Правда, помогало это откровенно слабо.

А вот Катя смотрела на него, как на настоящего героя. И с нескрываемой благодарностью. Решила, что он из-за нее эдак-то с ее обидчиком? Очень может быть. Как бы с ней до беды какой не дошло. Такие сцены на девчат производят впечатление.

— Ты как? — обеспокоенно спросила Алина.

— Нормально все. Сейчас оденусь и встретимся на выходе. Холодно как-то.

— А это что? — Михайлова ткнула пальцем в предплечье, на котором расплылось небольшое кровавее пятно.