Владимир Мясоедов - Северная граница [СИ]

– Мои способности к предсказанию – отстой. В тот момент, когда Мстислав принялся уговаривать меня на роль своего заместителя, надо было бежать, безумно завывая и хохоча. – Мрачно откликнулся чародей, который уже успел многократно проклясть в своих мыслях тот момент и свою рациональность. Да, теперь он отлично представлял, в каком состоянии находятся остатки воздушных сил Дальневосточной Армии и даже имел над ними опосредованный контроль, а потому мог сделать все возможное, дабы союзные летучие корабли встретили следующую битву максимально подготовленными. Но каких же трудов ему это стило! Волшебнику и раньше-то свободного времени катастрофически не хватало, поскольку приходилось разрываться между управлением своим вольным отрядом и магическими тренировками, а сейчас он и вовсе мог перевести дух разве только в те редкие моменты, когда шел по делам туда, где его личное присутствие являлось строго обязательным. – Авось сошел бы за дурака, которого на пушечный выстрел нельзя подпускать к делам. Итак, что у вас здесь стряслось?

– Неопознанный летающий объект, – доложил один из техномагов-наблюдателей, уступивший свое рабочее место Стефану. – Ну, то есть раньше он был неопознанным, пока мы к нему как следует не присмотрелись. После того как взяли более крупный план и добавили пару фильтров стало понятно, что это корабль.

– Подробности? – Олег широко зевнул и поправил бинты, опять сползшие на его левый глаз. В последние дни беспокоивший волшебника зуд слегка стих, и это давало надежду на то, что скоро от повязок можно будет избавиться без того, чтобы пугать окружающих ликом, достойным матерого зомби.

– Святослав почувствовал в ветрах чего-то не то. Покрутив телескопами мы нашли банду каких-то дебилов, едва помещающуюся на трехматочовой шестипушечной развалюхе времен если и не строительства пирамид, так по крайней мере Первой Мировой Войны. – Откликнулся Стефан, чья верхняя часть тела была внутри одного из наблюдательных приборов. В центре помещения тем временем неторопливо крутилась по часовой стрелке иллюзия, показывающая неопознанный летучий корабль. Два баллона с газом располагались по бортам неширокого, но длинного судна в типичном османском стиле, да и большее количество парусов тоже являлось достаточно характерным признаком. Самая крупная из мачт, оснащенная косым треугольным полотнищем, вздымалась из центра корабля и казалась непропорционально громадной, а оставшиеся пусть и были поменьше, но все равно впечатляли. Имеющиеся орудия располагались сразу на верхней палубе, а почти все свободное место было занято лежаками, на которых сейчас изволили почивать члены экипажа. Хотя объемы трюма вроде бы и позволяли убрать туда и артиллерию, и людей…Но видимо данное пространство оказалось чем-то занято. Или скорее было отведено для добычи, в том числе живой, а потому находилось отнюдь не в идеальной чистоте и ощутимо пованивало. – Прут на жалкие двести метров ниже нас без фонарей и флагов на северо-восток. Паруса черные. Скорость около шестидесяти километров, дистанция пятнадцать. Скорее всего, какой-то вольный отряд или дружина не слишком-то зажиточного аристократа, отправившиеся пограбить наши земли, пока осман еще не до конца скинули с побережья пинком под зад.

– Причиной смерти этих полуночников станет групповой клинический идиотизм. Надо немедленно приступать к их радикальному лечению, даже если оно и потребует жертв…Стопроцентных. По крайней мере, тогда не будет пострадавших среди непричастных к их глупости, – немного подумав, Олег поставил диагноз хозяевам обнаруженного суденышка. – На что они вообще надеялись? Ладно, окрестности Ростова-на-Дону сейчас патрулируются из рук вон плохо, поскольку авиации у нас осталось с гулькин нос. Можно проскочить. Но в ближайших деревнях населения уже нет или почти нет, всех в добровольно-принудительном порядке оттянули к Царицыно. А дальние беспосадочные рейды на такой скорлупке в одиночестве черта с два устроишь, не хватит топлива и припасов. И вообще весь юг страны переведен на военное положение, а потому в прифронтовой полосе они запросто могут нарваться на военные части или местных дворян, которые отложив в стороны все дела старательно защищают свои родовые вотчины, приносящие им основной доход.

– Дык, вообще-то они еще, стал быть, почти проскочили, – педантично поправил Святослав, сидящий в уголке рубки над кучей каких-то перышек, что приманенный бывшим погодником дух воздуха, напоминающий облачко в форме лежащего на спине и очень-очень длинного кота с двумя десятками лап, вращал сразу в нескольких направлениях одновременно, но то пытаясь сообщить какую-то информацию чародею, не то просто развлекаясь. – У них итъ, кажись, маскировка какая есть. В ветрах я, стал быть, чувствую чей-то не то, но на это не то внимание обратил-то не сразу, да и апосля чего не то далеко не сразу понял. Если б мне, того-этого, не подсказали, куды смотреть, могли и уйти супостаты. Да и ваще мы ж, дык, не обязаны тама от прямо усех убивать…Чё мы, звери? Да и от кого тада развединформацию добывать, дык, прикажете?

– Я сегодня как-то не чувствую в себе особого милосердия, – буркнула Анжела, пребывающая в на редкость мрачном настроении. Не то причиной была подходящая к концу вахта, не то возня с огромным количеством документов, не то общее негативное настроение девушки к османским рейдерам, которые могли лететь вглубь страны только с одной целью. Набить свою трюмы живым товаром. Места с хорошо поставленной обороной, где могли водиться иные ценности, эти шакалы грабить опасались. – Гоняться за этой фелюкой, чтобы взять на абордаж, просто бессмысленно. Мы больше топлива сожжем, чем такая развалюха стоит. А уже если придется платить боевые выплаты команде или не дай бог компенсацию родственникам погибших отправлять…

– Ну не преувеличивай, если получится взять её целенькой, то минимум пару месяцев жалование мы бойцам будем не из собственного резервного фонда платить. В конце-концов, если эта рухлядь не просто может взлететь, но и османы надеются на ней удачно прогуляться в наш тыл и обратно, там должен стоять вполне себе исправный алхимреактор, а они сейчас в цене, так как нужны для любой сложной техники. – Жадность в Олеге некоторое время боролась с осторожностью. Маленькое османское судно никак не могло противостоять «Тигрице» в честном бою, однако даже загнанная в угол крыса может быть опасной. Вдруг у вражеского капитана найдется какая-нибудь фамильная реликвия, способная разок врезать на уровне магистра? Подобный удар эрзац-крейсер переживет без особенных проблем с вероятностью свыше девяноста процентов, но вот погибшие точно будут. Особенно если удар окажется нацелен не на бронированное судно с активными барьерами, которые не успеют истощиться за время битвы, а на пожаловавшую в гости абордажную команду. – Так, а догнать-то мы сможем этих любителей ночных прогулок?