Юрий Лайтгер - Небесный Трон 7 [15 глав, неоконченное]

— Он мне не нравится. Он… неправильный воин. Фальшивый… Как и остальные. Они не ценят боевые искусства.

— Но твой брат тоже не так их ценит, как мы.

— Он изменится. Он ещё мал, — спокойно сказал десятилетний Глефус.

«Кто бы говорил», — подумал усмехнувшийся старик, а затем произнёс:

— А мама?

На это малец ответил не сразу.

— Просто мама… это мама…

— Хе-хе… Вот как, — хмыкнул великан, а затем посмотрел вдаль. По бескрайнему полю травы прокатывались иллюзорные волны, порождённые приятным весенним ветром. — Кажется, нам пора возвращаться. Путешествие ведь не может длиться вечно, правда?

Возражать юный великан не стал, после чего они наконец направились на восток — прямо к столице.

Следом краски начали блекнуть. Небо с облаками, колыхающаяся трава, старик великан и всё остальное попросту растаивало словно туман. Сон подходил к концу…

Глефус открыл глаза. С ним никто не церемонился, пытаясь вырубить, поэтому голова Элементалиста всё ещё гудела от боли. Приложив руку ко лбу, он попытался вспомнить свой сон. Увы, у него это всё же… получилось. Парень вспомнил то путешествие с дедушкой по стране на несколько месяцев, тот разговор и то возвращение домой… когда он узнал о смерти матери и жутком ранении отца…

Великан медленно поднялся, приняв сидячее положение. Осмотревшись, чему никак не мешало отсутствие света, он сразу понял, где оказался. Камера. Относительно маленькая тюремная камера глубоко под поместьем семьи Сантос. Трёхметровая кушетка, как раз под уменьшенных великанов, грязные тёмные стены и массивная зачарованная дверь. Больше ничего.

Глефус прикоснулся к шее. Его пальцы ощутили холодный металл ошейника-подавителя, вслед за чем волна сводящей с ума боли прокатилась по телу великана, заставив его выгнуться и упасть на колени. Артефакт защищал себя даже от такой попытки воздействия.

На звук упавшего тела отреагировал пиковый Заклинатель, что стоял за дверью камеры. Открылось небольшое окошко, куда тот и заглянул.

— Очнулся наконец, — раздался противный скрипучий голос.

Приподнявшийся великан посмотрел на дверь. В маленьком окошке он видел лишь часть лица собеседника, однако это не помешало Глефусу сразу же узнать того, с кем он вместе рос.

— Ротлиг…

— О, так ты ещё помнишь моё имя, предатель, — Заклинатель буквально выплюнул последнее слово.

«Предатель?» — сев обратно на кушетку, подумал Глефус.

— Молчишь? Даже нечего сказать в своё оправдание?! — гневно процедил Ротлиг. — А ведь именно из-за тебя и твоего чёртового деда наша семья чуть не развалилась и не оказалась под контролем других семей клана! Если бы не господин Вайс и старший брат Карт, то кто знает, что бы с нами было сейчас.

Обозлённый Заклинатель сильно ударил по дверям.

— Тебе всё равно?! Впрочем, кого я спрашиваю?.. — мотнув головой, усмехнулся он. — Тому, кто из-за своей жадности и глупости решил убить отца, чтобы получить власть раньше времени, явно будет плевать и на остальных. Так ведь? Ты хоть что-то чувствовал, когда твой дед взял всю вину на себя и был казнён за это?

— Ты видел его казнь? — вдруг спросил великан.

— Конечно. До сих пор помню, как он в самый последний момент просил помиловать его. Какой позор…

Услышав это, Глефус вздрогнул, а затем внезапно улыбнулся.

«Старик точно жив…»

— Это всё? Больше ты мне ничего не скажешь?.. — процедил Заклинатель.

Опустив взгляд в пол, Глефус решил всё же ответить Ротлигу.

— Ты прав. Мне плевать. На тебя и на Карта. На старейшин. На семью Сантос…

Заклинатель за дверью, что уже и не ждал ответа, резко вздрогнул. Его глаза расширились от шока. Он ненавидел Глефуса, но даже представить себе не мог, что тот сделает такое признание.

— Я уважаю только настоящих воинов, — продолжил великан. — Только тех, кто видит в пути развития нечто большее. Не просто инструмент для достижения власти. Или комфортной жизни. Поэтому мне плевать на семью… Но ты заблуждаешься. Дедушка и отец были не такими, как вы. И я никогда…

— Смешные оправдания! — перебил Глефуса Заклинатель. — Я помню, каким ты был. Ты эгоист до мозга костей! Постоянно игнорировал нас и даже собственного брата. А ещё этот надменный взгляд… Просто признайся, что ты возгордился своим талантом настолько, что даже решил отравить собственного отца ради больших ресурсов! Не нужно оправдывать свою гордыню тем, что якобы это мы не уважаем боевые искусства.

Глефус вновь посмотрел на массивную дверь. К этому времени окошко уже было закрыто, поэтому он не видел Ротлига.

— Почему ты сейчас здесь? — внезапно спросил великан у Заклинателя. — Почему не с братом? Ты же вечно ходил за ним.

— Какая тебе разница? Где хочу, там и нахожусь! Вот сейчас пришёл посмеяться над тобой, пока старший брат Карт со старейшинами дожидаются прибытия господина Вайса, который и будет тебя судить.

— Правда? А может, Карту просто стыдно держать при себе Заклинателя?

— Что?!. — вздрогнул Ротлиг.

— Ты старше нас. А после прихода брата к власти точно стал получать больше ресурсов. Почему ты ещё не Элементалист?

— Ты действительно сравниваешь мой талант со своим?! — вдруг закричал Заклинатель. — Хочешь сказать, что я не стараюсь?!

— Когда ты в последний раз бывал в аномальных землях? — спокойно продолжил задавать вопросы Глефус. — Когда в последний раз сражался насмерть? Когда бывал на грани?

Смертельные бои и просто критические ситуации, когда воин должен буквально из кожи вон лезть, являются лучшим способом, который может ускорить подготовку души для прорыва или даже помочь справиться с преградой в этом деле. Понимание этого пришло к Глефусу, когда он стал Элементалистом. И подобное просветление было действительно очень ценно, поскольку помогало понять, что он на верном пути. Ведь одно дело просто знать общеизвестный факт, что опасные испытания сделают тебя сильнее, а другое — в полной мере понимать всю суть этого.

— Да какая разница? Хочешь назвать меня слабаком? Ну так мне плевать, — хмыкнул Ротлиг. — Но тогда ты такой же! Или хочешь сказать, что ты постоянно бываешь на грани? Да ни за что в жизни не поверю! Такой эгоист, как ты, неспособен подвергать свою жизнь постоянному риску! Поэтому твои слова просто смешны! Ты смешон!

Уставившись на дверь тюремной камеры, Заклинатель стал ждать ответа, однако Глефус молчал. Больше минуты царила тишина.

— Быть слабаком не стыдно… — вдруг раздался из-за двери усталый голос, а также тяжёлое прерывистое дыхание. — Но ты не слабак… И не воин… Ты… трус.

— Я… я трус? Я не воин?.. — пробормотал возмущённый Ротлиг, после чего нахмурился. — Что это вообще за бред? Гордыня совсем тебя ослепила? А кто тогда ты? Считаешь себя настоящим воином? И что же им тебя делает?