Алекс Каменев - Игры кланов

Не понадобилось.

— Какие-то подробности? Эксцессы?

— Да, судя по всему, не все согласились с выдвинутыми условиями. Особенно на фоне происходящего в Европе, — Кара остановилась рядом, до меня долетел тонкий аромат дорогого парфюма.

В голове мелькнула картинка, как подхватываю брюнетку, швыряю на верстак и разрываю блузку, летят в стороны пуговицы, жадному взору открывается нижнее белье из темного кружева, высокая грудь рельефно изгибается, просясь в руки, набухшие соски вызывающе торчат, требуя, чтобы их укусили…

Хмм, и откуда такие вдруг мысли?

— Духи случайно не из магазина Глинских? — спрашиваю и усмехаюсь.

Феромоны на магической основе для привлечения, а скорее завлечения, мужского внимания.

Кара смешалась.

— Извините, — девушка сделала небольшой шажок назад. Выглядела она немного смущенной. — Я и не думала воздействовать на вас таким образом. Просто этот аромат тренд этого сезона.

Верю, слишком примитивный прием. Тем более надо совсем не иметь мозгов, чтобы надеяться соблазнить ледышку каким-то запахом.

— Ладно, неважно, — я отмахнулся. — Дальше.

Кара сверилась с экраном смартфона.

— Подавляющим большинством жители решили не идти на конфликт, выбрав мирный вариант выхода из ситуации. При этом некоторые радикальном настроенные группы во главе с неким Йоном Эйнарссоном попытались организовать гражданские акты неповиновения призывая к бойкоту властей и объявлению новых выборов.

Новых выборов. Ха, они там совсем с катушек слетели. Что за кретины?

— Последствия?

Еще один взгляд на дисплей со стороны Кары.

— Все участники задержаны. Их оказалось не так много. Почти всех потом отпустили, за исключением особо агрессивных. Альтинг и кабинет министров уже осудили радикалов, не согласным с мнением большинства населения страны.

— Альтинг — это местный парламент? — уточнил я.

Кара кивнула.

— Президент выступил с обращением к нации и призвал к порядку, в первую очередь напирая на сохранения человеческих жизней, — она повернула пластинку смартфона ко мне. — Не желаете посмотреть запись?

Я отмахнулся.

— Неважно. Главное сделано, — помедлил и чуть тише задумчиво проронил: — Выходит сработало, даже странно.

Кара вопросительно приподняла бровь.

— Простите?

По моему лицу пробежала слабая улыбка.

— Ты была не в курсе всех деталей операции. Престон предложил подкупить кое-кого из правительства, чтобы направить мысли министров в нужное русло. И судя по мирному исходу — взятка сработала.

Девушка нахмурилась, непонятно то ли от досады, что ей не доверили всей информации, то ли от того, что не заметила по косвенным признаком самого факта «покупки» нужного человека. Ведь она отслеживала ситуацию с самого начала.

— И кого вы подкупили? — Кара извиняющее улыбнулась. — Если, конечно, мне будет позволено узнать.

Я пожал плечами.

— Это уже не так важно. Деньги заплатили некому Эйдуру Хинриксону, главному полицейскому на острове. Согласно прогнозам Артура, как человек лучше прочих осведомленный о состоянии вооруженных сил, он хорошо понимал, что сопротивление бесполезно. На этом и сыграл эмиссар нашего британского друга, когда назначал исландцу встречу. Как видишь, получилось.

Пара интервью, немного сместить акценты, мимоходом оценить состояние армии, указать на отсутствие готовности призывников воевать за родину, подчеркнуть низкий уровень боеготовности остальных подразделений, акцентировать внимание на недостаток вооружений — и вуаля, народ убежден, что начинать войну настоящее самоубийство.

Диверсия на уровне социума, военная психологическая операция, саботаж общественных настроений — названий много, суть одна — победить не воюя.

Полицмейстер точно последовал рекомендациями засланного агента, разрушив саму идея возможности сопротивления.

Иногда лучше купить одного человека, чем действовать напролом с применением силы. Проще, эффективнее, дешевле. «Осел, груженный золотом откроет ворота любой неприступной крепости» — так кажется в древности говорили.

— Что-то еще? — я шевельнул ладонью.

Кара в очередной раз сверилась с телефоном. Планшет в машине что ли оставила? С другой стороны, какая разница, все устройства соединены в единую экосистему через облако, что присутствует на одном, то есть на другом.

— Новостной фон с утра изменился. После выступления Папы СМИ частично переориентировались на католическую церковь.

Я ухмыльнулся. Да уж, видел. По ТВ и в сети запустили компанию разоблачения. Католические священнослужители в роли педофилов. Журналистам ничего даже придумывать не пришлось, брали факты из недавнего прошлого и раскрывали подробности, незаметно вплетая интересные подробности об участии самого Папы и кардиналов, как они отмазывали извращенцев-священников, переводя тех в другие приходы. По сути, тем самым давая последним новый «контингент» для совращений из числа «свежих мальчиков».

Потом пошли дальше, углубились в историю. Про женские средневековые монастыри, превращенные в бордели, про индульгенции за деньги, про похоть, алчность и стяжательство.

Вытаскивались реальные истории: молодую маркизу принудил к сожительству под угрозой обвинения в колдовстве, настоятель аббатства согнал в собственный гарем молодых крестьянок и пользовал их по очереди, а когда кто-нибудь приезжал отдавал их гостям, заставляя выполнять все желания.

Отравления, убийства, изнасилования — грязное белье католической церкви выставлялось на показ, призывая к обсуждению.

Надо отдать специалистам по пиару кланов должное, сориентировались быстро. Перестроились на ходу, приспособились и нанесли ответный удар, выставив оппонентов в самом неприглядном свете.

Европу также не обошли вниманием. С легкой руки какого-то репортера западные страны уже обозвали Еврорейхом с упоением принявшись вспоминать планы по геноциду на востоке и освобождению «жизненного пространства» в дикой России.

Все это вызывало нужные ассоциации. Люди уже не призывали, а требовали разобраться с евроублюдками, отплатив им той же монетой, действуя по принципу: как аукнется, так и откликнется.

Лично у меня подобный подход не вызывал возражений, наоборот, встречал полное одобрение.

— Уже есть сообщения о нападениях на приезжих из западных стран на улицах городов, — сказала Кара. — Включая тех, кто недавно получил вид на жительство и гражданство.

Я зевнул, аккуратно прикрыв рот кулаком.

— А чего они хотели? Этого следовало ожидать, — со скукой буркнул я. — На их месте я бы вообще сейчас старался не выходить из дома. Бьют не по паспорту, а по морде.

Звякнул инком на запястье, дисплей высветил сообщение от Престона: «срочно включите телевизор».