Виктор Алдышев - Возвращение-2

— Значит, для новичков, — произнёс Мун. — У нас тут собран дублирующий центр управления трёх кораблей. Команду на выключение дадим отсюда одновременно на все три. Если корабли примут её, то сначала отключатся периферийные системы, потом основные, потом главные. Последним должны отключиться от сети питания центры контроля систем. Зовём ЦКС. Выполняют функцию, как мы думаем, контроля мозга улья.

Олег показал вниз:

— Вон, нижний круг.

Дмитрий проследил его кивок, оглядел круговой объект, опоясывающий колонны по дну бассейна.

— Ясно, — произнёс он. — Нют, как будешь действовать?

— После отключения держу подканал БПУ открытым, — ответила Анна. — Жду отклика.

— Ну, я считаю, это план, — кивнул Бестужев. — Всё тогда, начинаем.

И внезапно, в секундной тишине после этих слов, раздался голос Матвея:

— Анна Викторовна, это вообще-то ваша операция. Майор Бестужев здесь не командует.

Спецовым, что одному, что второму было непривычно наблюдать работу Бестужева. Особенно его приказной тон по отношению к старшим и равным по званию офицерам. И такую негласную передачу ему права командования, которая вообще-то ни с кем не была согласована.

Матвей просто высказался, хотя, в общем-то, за это ему и попадало всегда, но… после этих слов установилась такая тишина, что он замер, ощутив, что сказал что-то такое… особенное.

Багиров издал рычащий звук, пожевал его в голосовых связках, явно пытаясь удержать, но не получилось. Костя громко… заржал.

По БПУ все услышали его:

— Эх, наконец-то! Нашёлся тот человек!

Мун тоже засмеялся:

— Спецов, ну ты красава! Послал Бестужева! Дим, как ощущения?

Тот покачал головой, тоже улыбнулся:

— Нормально. Давно такого не слышал. Брат попросил или сам додумался?

Было понятно, что Матвей, скорее всего, озвучил мысль Егора. Тот продолжал источать собой открытую неприязнь, Дмитрий, поглядев на него, обернулся к Паше:

— БПУ мне выдашь?

Третьяков сходил к сумкам, сложенным по кругу помещения, покопался в одной, вынул контейнер с искусственным БПУ, кинул Бестужеву. Тот приставил устройство к шее, подождал, пока окажется в сети. Перед глазами возник знакомый внутренний монитор, значки активных каналов связи со всеми, кто стоял сейчас рядом. БПУ работало, ловя эмоции Егора.

— Поговорим? — произнёс Дмитрий. — Прямо сейчас при всех. Тащить тебя в сторону времени нет.

Спецов оскалился. Предложение Бестужева было неожиданным и вызвало только гнев.

— Значит, хочешь знать, что я помню? — спросил Дмитрий. — Я помню твоего товарища, которого я убил, перед тем, как обратить тебя в монстра.

Егор замер, дыхание оборвалось хриплым клокотанием в горле. Остальные тоже вздрогнули. Прозвучало жутко, но в то же время… пелена недомолвок сошла.

— Ему оставалось жить пару минут. А у тебя не было шанса остаться человеком, — голос Бестужева отдавал металлом. — Альфа оставил тебя живым только для одной цели — проверить меня. Но…

На паузе перед следующими словами металл голоса растворился.

— … я этого не хотел, — произнёс Дмитрий. — Мне жаль, что тебе пришлось это испытать. Мне жаль… что я это сделал.

Егор закрыл канал связи и молчал. Сложно было понять по выражению растерянной морды что сейчас в его голове. Извинения прозвучали, осталось или принять их, или бросить обратно в лицо.

Олег сложил руки на груди с явным ожиданием. Решение личных вопросов конечно тоже нужно, но не тогда, когда пять дней жить осталось.

— Егор, — вздохнула Анна, — после этих двух месяцев вместе, я тебе передать не могу, насколько мне было бы жаль исключить тебя из команды. Но я бы это сделала. У нас тут не клуб. Мы в стадии подготовки оборонной операции планеты. За то, что ты до сих пор с нами говори спасибо майору.

Егор внезапно тряхнул головой, включился в сеть.

— Спасибо, — произнёс он.

Анна удивлено вскинула брови.

— Не о чем тут больше говорить, — добавил Егор. — Простить — не прощу, но выполнению задач это больше не помешает.

— Готов работать со мной? — Дмитрий пристально смотрел на него.

— Да, — ответил Спецов.

— Я буду отдавать приказы. Их надо выполнять.

Егор сомневался секунду, но подтвердил:

— Согласен.

Матвей едва заметно выдохнул.

Ещё мгновения стояла тишина. Но вопрос был решён. По крайней мере, на настоящий момент. Егор держал канал связи открытым для всех, чтобы показать, что не врёт. Что всё сказанное дошло. Он всё принял.

Паша кивнул ему:

— Хорошо.

Олег вздохнул с облегчением:

— Молодёжь, мать вашу. Всё тогда. За работу.

И не теряя больше времени занёс палец над сенсорной кнопкой, взглянул на Анну:

— По команде Альфы начинаем.

Нужно было отдать официальный приказ.

— Полковник Мун, обесточить системы всех кораблей группировки, — уверенно приказала Анна, и Олег нажал поле кнопки на экране.

Несколько секунд ничего не происходило, но… свет в лучах компьютера начал гаснуть, плавно перетекая по символам, покрывающим колонны. Становилось темнее.

За пределами корабля в улье было светло, там так и мерцали линии НЛС в стенах, но внутри отсека пространство призрачно освещали только вспышки из-под чёрного пузыря внизу.

Мун оглядел экраны. Датчики, расставленные в энергосистеме корабля, показали, что программа выключения выполнена.

— Альфа, — позвал Олег, — что у тебя?

У Анны на внутреннем мониторе погас значок общего канала связи и данные систем корабля, отключилась виртуальная среда. Общее поле сознаний спящих мегистотериев исчезло из списка доступных функций.

Лазареву охватил холодок. Пятьдесят тысяч мегов. Контроль над ними нужно восстановить как можно быстрее. Команды на пробуждение не было, так что они будут спать ещё какое-то время.

— Пока тишина, — ответила Анна.

Время шло, но ничего не происходило. Лазарева занервничала. Вспышки света так и пробивались из-под чёрного пузыря. Живое тело внутри было активно, но полная тишина на подканале.

Костя наклонился над бассейном, глядя вниз. Паша с Галей отошли от остальных на бортовую площадку, наблюдая улей. Понева глазами, Третьяков через планшет. Датчики в спальных секциях пока не показывали активности, но это могло измениться в любой момент.

Анна покрылась холодным потом. Улей никак не реагировал. Казалось, его просто нет. Нет живого сознания, которое она чувствовала.

— А, твою мать!.. — при возгласе Бестужева все посмотрели на него.

Тот понял.

— Она нас не видит, — Дмитрий ещё поматерился, поняв какую ошибку они совершили. — Не знает, как нас опознать. Через этот пузырь, единственный способ восприятия мира — корабельная сеть. Связаться с кем-то извне можно было только по её каналам. Но сеть мы вырубили.