Виктор Алдышев - Возвращение-2

Казалось, он не должен этого ощутить. С такой толстой бронированной кожей его может разбудить разве что удар кувалды, только…

Бесшумно дрогнули веки, изменился темп дыхания, и голова монстра бесшумно пошла вверх. Мегистотерий вставал!

А в следующую секунду проснулись остальные! Первым встал Егор, задел соседа, тот дёрнулся, зацепил следующего, и как в домино все монстры проснулись в течение пары секунд.

— А-а-а… — Галя развернулась, отыскала глазами командира спецназа, но тот сам уже увидел что происходит, и крикнул своим:

— Взвод, ко мне!

Матвей невольно отступил от монстра, глядящего прямо на него. На человека, стоящего всего в метре перед самым носом. Спецназовцы в мгновение ока оказались в шеренге за спиной Спецова. Командир взвода крикнул Паше:

— Третьяков, тревога или как?!

— Без команды Альфы не должны были встать, — хрипло прошептал тот. — Спокойно, стрелять в крайнем случае.

— А если ринутся? — спросил командир спецназа.

Глаза десантников неотрывно следили за монстрами.

— Это и есть крайний случай, — прошипел Паша. — У них нет приказа к атаке.

— А приказ нас не трогать? — командир скосил глаза на Третьякова потому, что голову повернуть сейчас очень не хотел. — Он ещё в силе?

Паша не ответил.

— Третьяков! Не молчи!

Паша наконец понял, что БПУ после сна автоматически обнулило предыдущий приказ. Он выполнен. Помощь людям оказана. Однократно. Пробуждение произошло без команды, значит, сейчас меги не знают, как реагировать на их присутствие. Но базовые установки действуют, а по ним: человек — враг.

— Готовьтесь… стрелять на поражение, — чувствуя подступающий страх, прошептал Паша.

Монстры оглядели людей. Оглядели хищно, прицельно переводя взгляд с лица на оружие в руках и обратно. Кое-кто характерно тряхнул головой, взбадриваясь. Стоит одному броситься, остальные не отстанут.

Командир спецназа крикнул инженерам, чтобы ушли с площадки. Те отбежали к подъёмникам.

Матвей так и стоял, заворожённо слушая, как в дыхание монстра, стоящего над ним, вливается рычание. Серо-металлический взгляд впитался в тело, казалось, дошёл своим холодом до самого сердца.

— Егор… — прошептал Матвей.

— Лейтенант, шагай назад! — голос Третьякова не заставил его сдвинуться ни на миллиметр. — Лейтенант, твою мать! Назад!

Но поздно, монстр отреагировал на присутствие врага. На близком расстоянии ему не надо было делать рывок. Мегистотерий махнул лапой, прогнав когти насквозь от плеча до бока человека.

Матвей молниеносно отскочил, и это спасло ему жизнь, потому что Егор не разрезал ему внутренние органы, а только полоснул по рёбрам. Но Матвея крутануло от этого касания в вихре капель крови, он отлетел в сторону, упал.

— Огонь! — закричал командир спецназа.

Меги, следуя за первым атакующим, бросились на людей. Пули врезались в их броню, замедляя смертельную схватку всего на секунды.

— Егор, стой! — Матвей вскочил, не ощущая боли, ринулся ему наперерез.

Мегистотерий снёс его грудью, так что парень снова отлетел, проехал по земле, тормозя коленками, но вскочил, опять побежал к брату. И мег, издав злобный рёв, переключил всё внимание на отчаянного человека рядом с собой.

За спиной Спецова кричали:

— Ложись, ложись!

Но Матвей не мог. Спецназ стреляет! Они убьют Егора! Решения не было, никакого. Он просто встал между людьми и монстром, который точно не промахнулся бы с ударом во второй раз!

Мег ринулся в атаку, но…

Матвей не дышал, не понимал, что происходит. Вдруг прекратилась стрельба. Только сквозь гул в голове от бешеного потока крови, захлёстывающего мозг, слышались голоса.

Приятный женский говорил:

— Оружие опустить, всё в порядке.

— Господи, Лазарева, вовремя, — со вздохом облегчения отвечал Третьяков.

Было слышно, как щелкают предохранители, возвращая оружие спецназовцев в безопасный режим.

— На три часа одних оставила, и уже ЧП, — говорила женщина.

— Да вот этот, придурок, блин! — выругался Паша.

Третьяков видел, как Анна прыгнула с борт-площадки. У него даже сердце замерло на мгновение. Не знал же, что Лазаревой прыгать так не в первой, и не учёл часть состоявшейся мутации. Мышцы и кости Анны функционировали теперь по-другому. Так что с возможностями организма всё в порядке, надо только знать технику выполнения такого прыжка. А её уже опробовал Багиров, сиганув когда-то с края чаши до самого дна.

Анна пару раз оттолкнулась стопой от остей, пересекающих пространство, меняя вектор движения и срезая скорость падения. Добралась до места едва не случившейся трагедии секунд за двадцать.

Паша подошёл к неподвижному Спецову, со злостью пихнул его кулаком между лопаток:

— Эй, отомри!

Вот повернётся и можно прям врезать.

Но Матвей так и стоял, поражённо глядя на то, как мегистотерии возвращаются на место и укладываются бок о бок. Они едва касались головой пола, как глаза закрывались и дыхание выравнивалось. Засыпали почти мгновенно. Только его брат… ещё стоял перед ним, глядя сквозь него пустыми глазами.

Морды Егора внезапно коснулась рука. Матвей повернул голову, увидел лейтенанта Лазареву, на шее которой ярко-ярко светилось БПУ. Она улыбнулась, сильно растёрла морду мега ладонями:

— Всё, Егор, спать, спать.

Монстр отошёл к остальным, улёгся с краю.

— Господи… — хрипло выдохнул Матвей, и колени наконец подкосились.

Он рухнул на Третьякова.

Паша, подхватив Спецова, понял, что бить его ещё успеется. Через разрывы на форме лейтенанта обильно шла кровь.

— Галя!.. — крикнул Третьяков.

Та подскочила с аптечкой:

— Чего ты кричишь? Я здесь.

Анна тоже села рядом, расстегнула на Матвее полевой китель.

— Ничего, жить будешь, — кивнула она, осмотрев четыре глубокие полосы через всю грудь, — просто царапины, заживут.

Прибежал полковник Мун, выдохнул с облегчением, увидев живого лейтенанта:

— Ну, ты и дурак, парень. Что он сделал-то?

— Коснулся, — ответила Анна.

Паша вколол Матвею антибиотик, пока Галя распыляла на раны медицинскую пену.

— Сработала реакция на прикосновение человека, — уточнила Анна. — Мы здесь всё ещё враги. Терпят нас только по приказу. А без него не очень.

— Ясно, значит, надо в правила внести, — кивнул Олег. И сразу повернулся к людям: — Пока устно: мегов не трогать! Вообще не трогать! Даже не дышать на них! Сейчас информ. доску повесим!

— На входе, — заметил командир спецназа, — чтобы все видели.

— Так и сделаем, — ответил Олег. — Не хватало нам вот таких инцидентов.

— Полковник Мун, — внезапно подал голос Спецов.

Он забрал из рук Гали фибропластическую повязку, похожую на влажную салфетку, наляпал её себе на грудь, прямо сверху на пену, запахнул китель и встал.