Дмитрий Орлов - Стена 3. Гибрид (СИ)

После практически года проведенного под пытками у самки в улье, болью меня было не удивить. Но вот по выражению лица Нестеровой я догадался, что где-то что-то пошло не так. Я хотел проследить за ее взглядом но она взяв руками мое лицо не позволила мне этого сделать.

— Не смотри туда, обещай что не будешь смотреть, — сквозь слезы потребовала она.

— Обещаю, — едва слышно ответил я, прежде чем тьма поглотила мой разум.

Очнулся я, когда на улицу опустился вечер. Голова жутко болела, и в ногах пульсировала не проходящая боль. Юля в это время управляла лезвиями, которые носились вокруг нашего укрытия провоцируя турели на стрельбу. Ход ее мыслей мне был понятен. Она хотела банально разрядить турели. Ведь не может быть у них бесконечного боезапаса, когда-то он должен закончиться.

Турели работали в автоматическом режиме, и людей которые будут пополнять боезапас здесь не было. Иначе они бы не позволили такой расточительности, и хотя бы у одного человека должна промелькнуть здравая мысль. Ну не может столько времени идти атака инвиктов. А главное, цель турелей находится в одном и том же месте.

Пока Юля разряжала турели я вопреки обещанию все же посмотрел на свои ноги, ведь боль в них не прекращалась. Ног у меня не оказалось, вместо них я увидел обрубки с блокирующей пеной, которой Юля обильно покрыла раны. Благодаря этой пене я и не отдал концы от потери крови.

Нестерова продолжала управлять лезвиями, но рев турелей прекратился. Ей все же удалось истратить их боезапас. Вернув лезвия на пояс она повернулась ко мне и увидела, что я смотрю на то, что раньше было ногами.

— Прости, — произнесла она.

— За что? — грустно усмехнулся я. — Не твоя вина, что я поперся прямо на турели, полагая, что они давно в нерабочем состоянии. За это я заплатил достаточную цену, а еще мы оба теперь знаем, что у гибрида ноги обратно не отрастают.

— Мы что-нибудь придумаем, — ответила она, дежурной фразой.

Что тут можно придумать, когда у тебя нет ног. Тут даже костыли не помогут, ведь для них нужна хотя бы одна нога. Нестерова не знала что еще сказать, и запустила лезвия, они сделали несколько кругов, но огня со стороны турелей не последовало, значит они действительно израсходовали весь боезапас. Убедившись что стрельбы больше не будет, Юля вернула лезвия.

Но на этом она не успокоилась и осторожно выглянула из-за укрытия. Подождав несколько минут, Нестерова медленно направилась в сторону подбитого аэроцикла. Она отсутствовала минут десять после чего я сквозь пульсирующую боль в ногах услышал ее шаги.

— Открывай рот, — произнесла она, и высыпала себе на ладонь несколько капсул. — Обезболивающие в шприце я не могла использовать, — пояснила она. — Твоя броня от иглы даже не поцарапалась.

Я послушно открыл рот и она забросила туда несколько капсул, после чего протянула бутылку с водой. Я только сейчас понял как сильно я хочу пить. Напившись воды я закрыл глаза, и спустя пару минут почувствовал, как боль в ногах меня покидает. Видимо обезболивающее начало действовать.

Это было хорошо потому, что боль мешает здраво размышлять, а в подобной ситуации мыслить необходимо трезво. И первая мысль была, посмотреть в каком состоянии находится аэроцикл. Ведь именно от этого зависит наши дальнейшие действия. Обезболивающее позволило мне практически забыть об отсутствии ног, и я пополз в сторону аэроцикла. Затвердевшая медицинская пена превратилась в твердую субстанцию, которая исключила любое попадание в рану, каких-либо загрязнений.

— Не торопись, — остановила меня Нестерова. — Теперь моя очередь тебе помогать.

Присев она взвалила меня к себе на спину, и понесла к разбитому аэроциклу.

Она как ни крути, является оператором, и модификаторы в теле, позволяют ей переносить довольно большие грузы. Уязвимость у оператора лишь одна. Она не может двигаться. когда управляет силовыми лезвиями. Дотащив меня до аэроцикла я понял, что его повреждения гораздо существеннее, чем я об этом предполагал. Но была и хорошая новость, реактор оказался без повреждений. Аэроцикл на самом деле не такая и сложная техника, как может показаться на первый взгляд. Я обладал некоторыми познаниями в этом деле, и когда первый шок от увиденного прошел, то понял, что в принципе починить его смогу.

— Что скажешь? — поинтересовалась Юля, после того, как я окончил осмотр.

— Для начала, протектора теперь у тебя нет, — посмотрел я на обрубки ног. — Но у меня остались руки, и этот агрегат я постараюсь поставить на ноги. Хотя из моих уст, подобные слова, наверное, звучат иронично.

— Если я не ошибаюсь то у аэроцикла есть возможность переключаться на управление в ручном режиме. Выходит если ты его оживишь то сможешь им управлять, а я займусь защитой. Так что у нас еще есть шанс добраться до нужной нам цитадели. Надеюсь только, что она еще существует, и…

Договорить она не успела потому что мы услышали приближающийся грохот лопастей. Из-за разрушенных небоскребов вылетели две боевые машины и направились прямо к нам. Если внутри инвикты то нам не несдобровать, и даже будь у меня ноги против летающих машин у нас шансов нет. Но с другой стороны, машины приближались не со стороны цитадели.

— Беги, возможно они тебя еще не заметили, — повернулся я к Нестеровой.

— Поздно, они знают, что нас двое, — произнесла она, видя, как винтокрылые машины берут нас в клещи.

Когда машины приблизились я увидел на их бортах буквы, (О.В.Р.). Одна машина приземлилась, а вторая зависнув навела на нас бортовые орудия. Из первой высадился десант из четырех человек в тяжелой броне, на левой стороне грудной брони каждого из бойцов, было нанесено слово «Феникс».

Глава 4

Разговаривала с бойцами (О.В.Р.) Нестерова, и о чем шла беседа я не знал. Но спустя пару минут ко мне в сопровождении Юли, подошел один из бойцов, и подняв меня на руки понес к вертолету. Погрузив меня в машину, командир группы дал команду на взлет, и пилот резко оторвав вертолет от земли, начал набирать высоту. Нестерова находилась рядом, но говорить мы не могли. Рев винтов заглушал любые звуки, а их монотонное гудение заставило меня отключиться. Видимо организм потерявший достаточно много крови, даже на обезболивающем не мог больше держаться и ему требовался отдых.

За время полета я несколько раз приходил в сознание, но это длилось не долго и я опять проваливался во тьму. По правде сказать я не питал больших иллюзий по поводу моего дальнейшего существования. Меня не пристрелили как инвикта благодаря тому, что им необходим объект для исследований. Ведь я гибрид, а такой экземпляр дорогого стоит, пускай и не в полной сборке, но все же я своего рода эксклюзивный экземпляр.