Константин Назимов - Война с Альянсом [СИ]

– Слушаю, – поднял я телефонную трубку, зазвонившего аппарата.

«– Ваше высокопревосходительство, с вами желает переговорить господин Терешкин, – поздоровавшись, проинформировала барышня-телефонистка и уточнила: – Соединить?»

– Да, конечно, соедините пожалуйста, – попросил я.

Мысленно прикинул, что Василий Андреевич в Санкт-Петербург со своей так называемой командой прибыл недавно. Неужели сразу же возникли проблемы, которые решить не может?

«– Здравствуйте Иван Макарович, это ваш главный конструктор, – раздался голос мужа моей сестры в телефонном динамике».

– Приветствую Василий Андреевич! Как добрались, разместились? – ответил я, ища на столе чистый лист бумаги и карандаш, чтобы записать вопросы, по которым звонит главный конструктор.

Уже по голосу своего собеседника слышу – хреново у них дела.

«– Доехали без происшествий, разместились в отеле, не так далеко от доков, но не это главное. Иван Макарович, тут невозможно работать! Каждый второй требует каких-то разрешающих документов, согласований. С боем, если так можно выразиться, мы вдвоем с господином Бубновым прорвались в доки. Такого бардака давно не видел! Боюсь, без вашего личного присутствия у нас ничего не получится. Даже бригадиры и те отказываются выполнять распоряжения. Всем заведует господин Пергин, являющийся владельцем доков! – выпалил Терешкин и замолчал, ожидая моей реакции».

– Вы мне жаловаться позвонили? – хмыкнул я. – Василий Андреевич, никто и не говорил, что будет легко и просто. У вас имеются бумаги, подписанные мной и императрицей, какие еще верительные грамоты требуются? Кто-то ставит палки в колеса? Идите в полицию!

«– Ваше высокопревосходительство, мы с господином Бубновым уже в участке побывали, – вздохнув, ответил мой главный конструктор. – Не по собственной воле, арестовали нас, а потом разобрались и отпустили. Напутствовали словами, что дело это сугубо финансовое и политическое, разбираться они не намерены, так как нет состава преступления. Предложили подать в суд, чтобы получить доступ к выполнению своих обязанностей, – пояснил Терешкин».

– Что за бред? – удивился я. – Все же ясно и понятно! Есть указы ее величества! Чего не хватает?!

«– Со слов Ивана Григорьевича, в доках многое отсутствует, в том числе и закупленный метал на обшивку корпусов, – ответил Василий Андреевич, посчитав, что спрашиваю о материалах».

– Вы где остановились? Как с вами связаться? – поинтересовался я.

«– В отеле „Шмид-Англия“, на четвертом этаже, – ответил Терешкин. – Это временно, скорее всего снимем несколько меблированных квартир. Расценки за проживание высоки».

– Ждите от меня инструкций, – приказал я. – В доки не суйтесь, обсудите с господином Бубновым, как и что в первую очередь делать станете, когда ваш вопрос разрешу.

«– Хорошо, все сделаем, как велите, ваше высокопревосходительство, – не сдержавшись, радостно воскликнул мой главный конструктор».

Положив телефонную трубку, я только головой покачал. И куда бы Катька поехала? В отель? Впрочем, она у себя дома и с этой стороны проблем не предвидится. Но что, черт возьми, происходит в Санкт-Петербурге? Полученные сведения не дают сделать выводы, Василий Андреевич не владеет информацией и толком не смог рассказать, что и как. Мне нужен ротмистр или Ольга Николаевна, пусть объяснят, почему так приказы их подданные исполняют. До окончания представления осталось совсем ничего, но помня, что зрители не сразу покидают свои места, то время у меня в запасе имеется.

– Анна Максимовна, голубушка, на сегодня можете заканчивать, вряд ли вернусь, – вышел я из кабинета.

– Отпечатаю пару указов, что вы просили и тогда уйду. Кстати, Иван Макарович, матушка сетует, что вы никак не найдете времени и не побываете у нас в гостях, а все время присылаете с извинениями Александра Анзоровича, – потупила она взор и на щеках румянец выступил.

– Да? – удивился я, а потом вежливо улыбнулся. – Так ваша матушка грозится, что меня отыщет и спросит, чего это мой порученец к вам от моего имени зачастил и небось еще на ночь остается?

– Не совсем, верно, – еще ниже склонила голову моя делопроизводитель и секретарша по совместительству, – но близко к истине.

– Предупреждаете, чтобы не попасть в неловкую ситуацию и не спалиться перед матушкой? – задумчиво уточнил, подойдя к Анне.

Молодая женщина промолчала, немного руки в стороны развела и чуть заметно кивнула.

– Хорошо, не переживайте, не выдам, – улыбнулся я. – Но, голубушка, скажите, а из-за чего так? Александр Анзорович за вами давно ухаживает. Неужели Антонина Михайловна резко против него настроена?

– Иван Макарович, я в себе-то не разберусь, – приложила руку к груди моя делопроизводительница. – А матушка что-то чувствует и переживает.

– Вы ей от меня привет передавайте и скажите, что нервничать не стоит. Времени после операции прошло прилично, и она уже восстановилась, но давление может «скакать».

– Хорошо, – с каким-то немым вопросом посмотрела она на меня.

– Нет-нет! – поднял я руки вверх. – В ваши личные дела с помощником Анзора не полезу и советов давать не стану. Увольте!

– Жаль, – чуть слышно произнесла Анна.

Я поспешил из собственной приемной ретироваться. Вот-вот окончится спектакль, самому бы в сердечных делах разобраться. Какой из меня советчик, тем более женщинам! А вот помощнику моего друга могу кое-что по секрету поведать. Моя секретарша от него без ума, но ее останавливает прошлое Александра и мутные связи в определенных кругах. Пожалуй, следует при Анне как-нибудь похвалить Александра Анзоровича за предоставленные данные от воровского сообщества и посочувствовать ему, что приходится такую работу выполнять. Пусть молодая женщина задумается о реалиях жизни. Жало, который превратился в Александра Анзоровича, давным-давно сгинул и его нет. Конечно, знакомства и связи остались, но пользуется-то он ими из-за своего шефа.

– Иван Макарович, куда ехать? – отвлек меня Василий Петрович, когда я в машину сел.

– К театру, – коротко распорядился и мысленно стал решать: купить букет цветов императрице или нет.

Ольге Николаевне подарок недавно сделал, который незадолго до ее приезда купил. На пикнике преподнес брошку и настаивал на том, чтобы приняла. Императрица какое-то время упиралась, заявив, что это очень дорогостоящий презент. Пришлось сделать вид, что расстроился и обиделся. Взяла и согласилась «свежую росу», такое дала название драгоценному украшению, носить не снимая.

– Надеюсь, днем или ночью вы меня ей не оцарапаете, да и на кровати в платье спать… – пожал я тогда плечами.

– Иван Макарович, что за вольности? – она деланно нахмурила брови и кивнула в сторону моих и своих охранителей. – Не следует им знать о наших отношениях.