Серж Винтеркей - Армагеддон

– Значит, так, когда я свалю, иди на пост, требуй, чтобы тебя выписали, – начал инструктировать его, как и задумали с Серегой, – ты совершеннолетний, удерживать тебя они не имеют права, да и дядю Борю попросим позвонить, чтобы тебя тут без особой волокиты оформили. Держи на всякий случай мой телефон, пока тебе твой не вернут, чтобы был на связи. Оденешься, обуешься, спускайся в приемное отделение, мы тебя там в фойе ждать будем.

Петька удивленно смотрел на меня, но видно было, что мысль работала.

– Все, мне пора на крышу, а ты закрой окно за мной через полминутки, как вылезу, и действуй.

Петька кивнул, подтверждая, что все понял, и спросил:

– А ты что, не из коридора пришел? Не пускали, что ли?

– Долго объяснять! – ответил я, – все, я пошел, а ты действуй!

Шустро вынырнул в окно, полез наверх. Секунд через двадцать услышал, как взвыли приборы в палате снизу – видимо, Петька встал, чтобы закрыть окно, и датчики слетели. Пулей домчался до крыши, залез на нее, обнаружил, что дверь с крыши так и осталась открытой. Это хорошо, а то опасался обнаружить тут какого-нибудь бдительного охранника, обнаружившего взлом. Аккуратно, прислушиваясь, прежде чем пройти вперед, добрался до лифта, и, вызвав его, расслабился. Теперь ко мне сложно придраться – мало ли, не на том этаже вылез, заблудился. Правда, осмотревшись, снова всполошился – пока по стене ползал, весь извозился в грязи. Пришлось спешно отряхиваться. Пока отряхивался, как раз и подошел лифт, к счастью, пустой, и я вернулся к Сереге в фойе.

Быстро объяснил, что и как произошло с лечением при помощи портативного комплекса. Серега заставил меня повторить каждую фразу, что я прочитал на экране прибора, и я, к своему удивлению, сделал это без всяких проблем, все как отпечаталось в мозгу. То ли под влиянием стрессовой ситуации все так хорошо запомнил, то ли сказались мои вливания в развитие интеллекта, таки девять нынешних баллов не прежние четыре. Вот только моего энтузиазма по поводу разительного улучшения ситуации с нашим другом Серега не разделил.

– Чужое ДНК, которое угнездилось в Петьке, это опасно. Посмотрим на его состояние, но, скорее всего, придется нам кровь из носу добывать элементы для этого стационарного медицинского комплекса, чтобы нашего друга полностью вылечить.

– Ну, тебе виднее! – пробурчал я. В самом деле, в медицине я не очень. Пластырь там наклеить на ранку, или лист подорожника, вот и все познания. А Серега почти два года отучился на медфаке. Раз говорит, что опасно, значит, действительно, опасно, – ты это, звони дяде Боре, пусть Петьку отмазывает!

Петька появился только через полчаса. Сказал, что успел благополучно припереться на пост мимо бегущих на звук его сработавшей сигнализации сотрудников, которые не заподозрили в живехонько передвигавшемся цветущем парне недавно впавшего в кому пациента. Только на посту и ахнули, когда он сказал, из какой палаты пришел, и посмотрели его дело. Петька сказал, что так, наверное, смотрели на Иисуса Христа, когда он вышел к людям после воскрешения, щупали, вертели во все стороны, и все не могли поверить. Отпускали его все же с боем, и наш звонок дяде Боре не помог, но против его законных прав свалить из больницы пойти не смогли. Только расписку пришлось дать, что уходит на свой страх и риск, и больница не отвечает за возможные эксцессы со здоровьем.

Я тут же повез нас домой. Всю дорогу Петька и Серега вертели портативный медицинский комплекс в руках, очень его зауважав за проделанную работу по выведению Петьки из комы и частичному восстановлению его здоровья. Даже два тех самых разреза на заднице, из-за которых он и попал в больничку, после сеанса обработки превратились в зажившие шрамики. Я сам, по понятным причинам, на это дело не стал смотреть, решив поверить Петьке на слово, что так оно и есть, а Серега таки полез. Не зная, что на деле происходит, можно было бы охрененную фигню подумать, глядя, как восторженно цокает Серега языком, посматривая на оголенную по его просьбе Петькину задницу.

Слова Сереги о том, что здоровье Петьки сильно пострадало, и диагноз самого прибора подтвердила и проверка Петькиного интерфейса – в графе «здоровье» у него было указано 69 процентов.

Домой успели приехать за полчаса до намеченной встречи с родичами. Петька, как ни в чем не бывало, словно не лежал недавно в реанимации, почесал домой, а Серегу я попросил зайти ко мне ненадолго. Едва начал открывать дверь, как на нас набросились дядя с тетей.

– Семен, Сергей! Куда вы пропали! Что же это делается! Неужели нам действительно нужно будет бегать по лесам, как дикарям, и охотиться на каких-то ужасных монстров??? – запричитала тетя Маша.

– Да, тетя, все просто, либо они нас, либо мы их! Как во времена Великой отечественной войны! – ответил я, – или так, или идти на убой, как скот бессловесный.

Тетя и дядя у меня, слава богу, еще молодые, им всего лишь за сорок. Они в курсе, что такое вирт, а дядя даже периодически в танчики поигрывает. А пару раз я за этим делом и тетю ловил. Сказала, что ей это нужно, чтобы лучше понимать мужа. Так что, да – ломка определенная у них идет в свете новой открывшейся информации. Но таки не дед с бабой из глухой деревни, чтобы в полный ступор впасть. Уверен, что адаптируются. Тем более что, раз мужик играет в танчики, значит, боевой дух у него на месте, а тетя и без всяких танчиков многим мужикам по боевитости фору даст.

Уговорились, что больше инфы они узнают на скором собрании, и смогли пройти в мою комнату.

– Что там у тебя за вопрос такой? – спросил Серега.

– Да помнишь, из-за чего меня в армию не забрали, брахикардия третьего класса, меня врачи даже на комиссии «обнадежили», что в любой момент может сердце остановиться.

– Ну да, помню, конечно! – подтвердил Серега.

– Так я хочу этим новым приборчиком продиагностироваться, а надписи на нем хрен же увидишь, если на себе юзать. Давай я к груди себе прилеплю, а ты скажешь, что там напишут.

– Не вопрос, друг! – ответил Серега, и мы приступили.

Лег на диван, задрал рубашку и майку, пристроил приборчик. Тот тут же выпустил лапки, и переполз на несколько сантиметров в сторону. Не знаю даже, может, это у него ритуал такой специальный. Мол, я включился, и начинаю работать. И лапки у меня есть, если вы об этом не знали!

– Так, пишет, что приступает к диагностике, – озвучил текст с экрана Серега.

Помолчал. Никаких ощущений от работы прибора я не испытывал. Ясно, что работает, но никаких зверств типа вогнанных побольнее в тело игл.

– Ага, не ошиблась твоя комиссия. Пишет, что, действительно,обнаружена дисфункция сердца. Остальное, видимо, его все устраивает. Приступает к лечению.

Прошло пару минут. Я даже начал чуть-чуть придремывать. Впахал таки не по-детски сегодня.