Константин Калбазов - Кентарх [litres]

– Ну и что? Война – это нормальное состояние. Империя все время воюет. Хотя в последние годы не так успешно, как прежде, но брат это дело поправит.

– Верю. Однако драться у меня особого желания нет.

– Отчего так? – положив подбородок на скрещенные кисти и глядя ему в глаза, поинтересовалась Ирина.

– Я понимаю, за что сражается твой брат. Зачем пойдут в бой ромеи. Но за что сражаться мне и моим людям?

– Людям моего брата.

– Мы не рабы, Ирина.

– Нет, конечно. У нас ведь нет рабства. Но по закону империи все пограничники, кроме тебя, приписные колоны. То, что они выплачивают моему брату долг, ровным счетом ничего не значит. Ведь невольников выкупают как раз для извлечения прибыли. И им предстоит оставаться в таковом статусе еще тридцать лет.

– Я помню, о чем уговаривался с твоим братом.

– Он может договариваться с тобой. Но никогда не станет этого делать с колонами, – покачав головой, возразила она.

– Но служба в армии освобождает…

– В армии, Михаил, – перебила она его. – А пограничники не служат в армии. И ты всегда служил только моему брату, так как именно он платил тебе жалованье.

– То есть выбора у нас нет.

– Не понимаю, к чему эти слова. Ты воин. Война – твое ремесло. Ты подготовил отличную центурию. Вас ждут жаркие схватки и богатая добыча.

– Так мы воины или крестьяне? Нужно ли выполнять данные нам обещания или ими можно пренебречь?

– Ты не хочешь сражаться?

– Мне не за что сражаться.

– Я спрошу иначе. Ты не будешь сражаться?

– Буду. Но сделаю все для того, чтобы сберечь людей.

– А если поступит прямой приказ?

– Приказы даются для того, чтобы их выполняли, а не для слепого следования им.

– И что это значит?

– Я выполню приказ. А вот как этого добиться, уже буду решать сам.

– Ты изменился.

– С годами все меняются. Это неизбежно.

– Поцелуй меня.

Михаил улыбнулся, глядя ей в глаза, подхватил под мышки и, подтянув повыше, впился в ее сладкие губы. Потом обхватил и с силой прижал к себе, ощущая каждый изгиб ее нежного, податливого и вместе с тем упругого тела. Ирина издала сладостный стон и с жаром впилась в его уста…

Ночь прошла довольно бурно. Когда же он проснулся, солнце высоко сияло на небосводе. Девушек уже не было. Все как всегда. Пора собираться и ему. В этом доме он не останавливался на постой, а посещал его лишь для свиданий.

Выйдя на улицу, Михаил неспешно побрел в сторону гостиницы, в которой остановился с одним контубернием. Штаб принял решение, что их кентарху не следует быть беспечным и путешествовать в одиночестве. Поэтому его теперь всегда сопровождал эскорт в десяток воинов. Вполне благоразумно, чего уж там. Только в Царьграде он все одно не мог пользоваться их услугами. Ну не тащиться же ему на свидание под охраной дюжих бойцов.

Когда он пришел в гостиницу, парни как раз завтракали, составив в дальнем углу пару столов. Хозяин гостиницы устроил на первом этаже обеденный зал. Явление не такое уж и распространенное. Большинство подобных заведений обходятся только предоставлением комнат для проживания. Поесть и выпить постояльцам предстояло в другом месте. В принципе оправданно. Пьяные всегда ведут себя шумно. Что мешает спокойному отдыху других. Делать ставку только на еду не та выгода. Тогда уж лучше несколько лишних комнат.

Но встречались и вот такие смешанные варианты. Правда, комнаты тут не столько по части сна, сколько для утех со шлюхами. Не возбраняется, можно и поспать. Если тебе не мешает шум, доносящийся с первого этажа. Впрочем, ближе к рассвету устают даже самые стойкие. А некоторым для нормального отдыха достаточно и пары-тройки часов.

Его бойцы предпочитали именно такое заведение. Дома-то особо не покутишь. А тут сам бог велел. И судя по их хмурому похмельному виду, с которым они вяло ели кашу, ночка у них удалась. Причем настолько, что похмельная кружка вина им не помогает.

– Погуляли? – хмыкнув, присел к столу Михаил.

– Маленько, – буркнул Игорь, декарх сопровождавшего Романова контуберния.

– А это что? – кивнув на одного из бойцов, старательно прячущего фингал, поинтересовался Михаил.

– Да так. Повздорили малость. Приперлись сюда гвардейцы все из себя. Задели нас, мы ответили.

– Надеюсь, никого не убили, – взволнованно поинтересовался Михаил.

– Даже не покалечили. Только морду набили.

– Ну, это нормально, – принимая миску с кашей, сдобренной мясом, кус хлеба и стакан вина, произнес Романов.

С едой в любовном гнездышке дела обстояли не очень. Холодные закуски, вино и фрукты. Он же привык уже к более основательной пище. К тому же растущий организм требовал свое.

Когда с завтраком было покончено, Михаил решил подняться наверх и поспать. Ночка выдалась бурная. Благо до обеда никто мешать не станет. Даже горьким пьяницам нужно время, чтобы перевести дух. А еще заработать пару-тройку нумий, чтобы купить хотя бы самое дешевое и кислое вино.

Однако в этот момент прибыл гонец. Кентарха пограничной центурии желал видеть император Алексей. Вот уже четыре дня, как он восседает на престоле. Правда, являясь правителем де-факто, де-юре он пока все еще первый военачальник Византии.

Коронацию Комнин отложил, решив для начала покончить с вопросом азиатских владений. Молодой человек желал оказаться на престоле под настоящие восторги подданных. Тщеславен, не отнять. Но с другой стороны, практичен. Торжества в пару дней не провести, а у него сейчас нет времени.

Скоро начнется сбор урожая. А это важный момент в предстоящей кампании. Возвращение житницы империи сразу же понизит цены на продовольствие, и это самым положительным образом скажется на авторитете императора у бедноты.

Абсурд? Слишком большая территория? Да не такой уж и абсурд. Блицкриг вполне возможен. Как уже говорилось, государство сельджуков погрязло в междоусобице. Владения, не так давно отвоеванные у ромеев, сейчас могли упасть им в руки как перезревший плод.

Уж кто-кто, а Михаил знал это доподлинно. Сопротивления Алексей практически не встретит. В масштабах империи и с большой армией серьезных боевых действий не будет. Так, бои местного значения. Иное дело, что для отдельных подразделений они могут оказаться очень даже губительными. Именно этого-то он и желал избежать.

Михаил уже бывал на территории Большого императорского дворца. Ирина проводила ему экскурсии по многочисленным мастерским, даже не подозревая, что каждое сказанное слово и все, что бы он ни увидел, оставалось в его памяти раз и навсегда. А вот в самих императорских покоях бывать как-то не довелось. Что, в общем-то, и неудивительно.

Ну что тут сказать, величие и размер впечатляли. Но по-настоящему потрясала его инженерная мысль древних архитекторов. Будучи строителем, он прекрасно представлял себе, чего стоило возведение этих конструкций. Даже в двадцать первом веке подобный размах стоил серьезных усилий, вложений, нетривиальных мыслей и вдумчивых расчетов. А тут… Да охренеть!