Павел Корнев - Поводырь мертвых

Но эти тяжеленные да к тому же ещё и слишком уж дешёвые трофеи с собой не потащил и подступил к спуску на следующий ярус. Соваться с чёрной меткой предводителя окрестной нежити туда было сродни игре в русскую рулетку – очень уж шустро ко мне со всего уровня пропущенные игроками мертвецы стянулись, но и проигнорировать задание Романа никакой возможности не было. Если, так скажем, «мясную» часть задания я выполнил, то пока что не сумел раздобыть ни одного из требуемых позвонков, рёбер, коленных чашечек и когтей. Ну а где искать их как не в Костяных чертогах?

И скрепя сердце я зашагал по лестнице в надежде, что пробежавшая тут до меня толпа игроков уже активировала все установленные ловушки. Обошлось без неожиданностей, и так же ожидаемо следующий зал оказался завален костями. При этом откуда-то издалека доносился шум схватки и гулкие взрывы боевых чар. Судя по всему, полностью уровень зачищен ещё не был – то ли я зашёл в относительно новую версию подземелья, то ли подошло время восстановления населявших его монстров.

Я всерьёз вознамерился примкнуть к одной из компаний игроков, но поворошил останки и от этой своей идеи отказался. Если в гниющих потрохах зомби рейдеры копаться брезговали, то скелетов они буквально разбирали по косточкам. Во всем немалых размерах чертоге удалось отыскать лишь пару годившихся в дело позвонков.

Пришлось, презрев опасность наткнуться на уцелевшую при зачистке подземелья нежить, двинуться в сторону, противоположную той, где ещё продолжался бой. Сапоги ломали рёбра, из-под ног выкатывались черепа и такие же черепа пялились своими сияющими глазницами на меня со стен. Из-за светильников в Костяных чертогах было далеко не так мрачно, как в Гнилых коридорах, да и на смену чёрному осклизлому камню пришёл белый мрамор.

Поначалу с трофеями не везло, но очень быстро я сообразил, что нет никакого смысла тратить время на осмотр скелетов в залах, где после жёстких сшибок останавливались перевести дух игроки. В переходах же между чертогами нежить лишь избавляли от оружия и доспехов, а саму её обычно оставляли нетронутой.

И мал-помалу моя коллекция вновь начала расти, я закрывал одну позицию обширного списка Романа за другой, а в четвёртом или пятом коридоре даже стал обладателем подъязычной кости. Находил их и раньше, но неизменно ломал при попытке извлечь, а тут – повезло.

Вот только везение вещь непостоянная – то убудет, то прибудет, и в следующих чертогах меня поджидал неприятный сюрприз, точнее даже три: скелет-алебардщик и пара костяных лучников.

Я и охнуть не успел, как в меня полетели стрелы. Один ржавый наконечник угодил в заклёпку куртки и соскользнул, другой же легко пронзил дублёную кожу и засел в груди куском калёного зазубренного железа. Под одеждой стало мокро и липко.

Получен урон: 19

Кровоточащая рана!

Я и не подумал смотреть, с какой скоростью стану терять здоровье, было просто не до того. Костяные лучники наложили на луки новые стрелы, алебардщик ринулся на меня, намереваясь разрубить надвое. Я только и успел, что выдохнуть короткое заклинание, и вмиг оказался объят тяжестью каменной кожи. Наконечник выдавило из тела, и он звякнул о пол под ногами, а кровотечение остановилось, стоило лишь защитным чарам пережать разорванные сосуды.

Две стрелы угодили в грудь и пробили куртку, но обе растеряли при этом убойную силу и оказались не в силах преодолеть защиту, отскочили. А вот удар алебарды наверняка проломил бы окаменевшую кожу, но тут уж я не сплоховал и встретил мощный замах скелета фламбергом. Бил не по нему, рубанул по древку, и то треснуло, переломилось надвое.

Пинком я отшвырнул своего не слишком тяжёлого соперника на пару шагов, размахнулся и ударил, попал по оскаленной черепушке. И не пробил.

Лучники вновь выстрелили, и вновь меня прикрыли защитные чары. А я снова долбанул мечом обезоруженного алебардщика. Ничего иного попросту и не оставалось: ни одно из заклинаний серьёзного урона скелету причинить не могло, да и остатки магической энергии плескались внутри, будто пиво на самом донышке бутылки. Я практически исчерпал свои резервы, а потому был вынужден орудовать фламбергом.

Скелет закрылся рукой, клинок снёс кисть, но череп развалить не смог, соскользнул. Алебардщик попытался вцепиться в меня уцелевшей конечностью, и я в очередной раз пнул его, а потом рубанул сверху вниз. Волнистое лезвие рассекло ключицу и застряло, зацепившись изгибом о ребро.

И тут каменной пылью с меня осыпалось отработавшее своё заклинание. Алебардщик стиснул костяные пальцы на клинке фламберга, а лучники уже натягивали луки, и стало ясно: это конец.

Ни для наложения «Каменной кожи», ни для создания «Магического доспеха» энергии не хватало, только и оставалось что выложиться до предела, бросив в стрелков «Могильным прахом». На этот раз рука не пострадала, невидимый вихрь закрутил костяную пыль и окутал её серым пологом лучников, благо те стояли плечом к плечу и объёма хватило на обоих. И что ещё важнее – хватило и эффекта, чтобы до предала опустить их восприятие и снизить тем самым область зрения. Стрелы в меня не полетели.

Алебардщик попытался перетянуть на себя фламберг, но я и не попытался побороть этот порыв, только навалился всем своим весом на рукоять и толкнулся вперёд. Волнистый клинок будто пилой развалил сначала одно ребро, затем другое, а потом наполнявшая скелета сила сгинула, и тот повалился на пол грудой костей.

Скелет-алебардщик убит!

Опыт: +110

В голове стремительными ударами отдавалось сердцебиение, и сходу броситься в атаку я не смог, рука сама собой выудила из котомки синий фиал. Глоток эликсира провалился внутрь порцией жидкого азота, зато резко подскочил уровень магической энергии. Тогда выхлебал вторую фиалу, и вот это сделал уже зря. Голова закружилась, накатила дурнота, и меня вырвало, а кожа покрылась синими разводами.

Лёгкое отравление!

Лёгкое?! Вот уж не сказал бы! Пусть сейчас и располагал более чем полусотней единиц энергии, но та словно сгустилась, сходу пустить её в ход не сумел.

Я выругался, вскинул фламберг и на последних остатках выносливости бросился к лучникам. Успел как раз вовремя: один из стрелков только-только выступил из серого марева; рубанул его с разбегу, довернув корпус, от души.

Клинок перебил позвоночник и снёс голову, а в следующий миг развеялся могильный прах. Обратным движением я развалил надвое лук второго стрелка и принялся рубить его, заодно пытался совладать с одышкой. Провозился на удивление долго. Тщедушный вроде бы скелет никак не желал подыхать и продолжал клацать челюстью, даже лишённый обеих рук и правой ноги. Пока прикончил тварь, чуть сам не сдох.