Алексей Имп - Операция «Сны цивилизации» [Litres]

Глава 19

Поднимая колесами пыль, колонна трофейной техники въехала в Алькобендас по южному тракту. Эта небольшая деревня нещадно страдала от многочисленных битв за нее. Но местные жители, появляющиеся на улицах после каждого нападения, самозабвенно восстанавливали поврежденные постройки.

Шрамы от разрывов гранат и снарядов, воронки от бомб и пуль как бы зарастали сами собой, словно это был живой организм. Сожжённая огнеметами и молотовыми коктейлями земля в считанные минуты вновь покрывала пепел и гарь зеленой травой, деревьями и кустарниками.

Героический населенный пункт, оккупированный в настоящий момент Интернациональным батальоном, находился в предгорьях местного архипелага. Место очень красивое, больше подходящее для туристов и охотников, не будь тут войны.

Архитектурный пейзаж вокруг дополняли многочисленные скалы с вросшей в них зеленью садов, да пара грунтовых дорог, входящих – одна с севера, другая с юга.

К слову сказать, для обороны небольшим по размеру подразделением, как это было с батальоном, плато подходило наилучшим образом. Застройка отвоеванной у природы территории осуществлена преимущественно не превышающими двух этажей прочными каменными зданиями c покатыми черепичными крышами. Они облепили практически все свободное пространство, доступное человеку для жизни, и напоминали мини-Брестскую крепость, ощетинившуюся оружейными стволами.

Посреди центральной площади в тени дерева одиноко стоял престарелый испанец. Не выказав ни единого жеста в ответ на приветствия бойцов РККА, он молча, одними только глазами проводил въезжающую автоколонну.

Когда последняя машина скрылась во дворе штаба красных, старик сплюнул на землю и достал из узкого проема между двумя домами бурдюк с вином. Откупорив емкость, староста долгим глотком с наслаждением осушил ее, затем крякнув, произнес себе под нос:

– Хренон-дос роджос мачос педрос аста маньяна получит у меня еще херес! Мандо ал дьябло! Дестилярос всей деревней не успеваем, пьют как прорвы, потом всю ночес пердочес! Даже ля-лябры не откроют, чтобы пор фавор сказать! И гаспачо больше не дам, свои сельские кабальерос недоедают, так исхудали одни хуэсос 11 11 Исп. – косточки. торчат в разные стороны. Ишь, повадились бандитос-триглодитос! Помнится, в прошедшем ин хулио пидарэс охуэлос 12 12 Порт. – в июле блинчиками объелись , все наши запасы муки ушли на эти блины! Может, им больше вообще ничего не давать?

Но, вспомнив о еже утренних экзекуциях над пропастью, когда командир подразделения, в очередной раз, придя за данью, подвешивал его за ноги, обреченно вздохнул и махнул рукой.

– Трабахар! 13 13 Исп. – работать Трабахар! И еще раз – трабахар хуерте 14 14 Исп. – огород , как завещал великий…

– А кто там это у роджос завещал? Вроде он учиться завещал или учил завещаться, а не работать на огороде? Да какая ла-деференция, результат один и тот же! То есть, никакой.

– Если так будет продолжаться, мы все вымрем! А моим дальним родственникам придется приехать сюда, чтобы помочь внучке меня похоронить и купить ей трахе негро пара ми ниета 15 15 Исп. – чёрное платье для моей внучки на поминки! Хотя черный цвет платья ей очень к лицу, но…

Вытащив из нагрудного кармана запыленной кожаной жилетки неоднократно забычкованную сигару и бензиновую зажигалку, престарелый кабальерос прикурил и глубоко затянулся. Мысли его освободились от эмоций и дум о собственной участи и потекли плавно, в соответствии с Системным кодом:

«Скоро снова на смену придут за халявой другие оккупанты. И также бесцеремонно начнут выжимать из меня то, из-за чего и происходят эти захваты – продукты сельского производства, повышающие боевые характеристики персонажей людей из мира живых. А до следующего бунта крестьян, ох, как еще не скоро. Придется терпеть и ждать, пока все слишком неспокойно. Эти кровожадные фракции не дают друг другу без драки жить и отдыхать. Вот когда они устанут напрочь, расслабятся, тогда я первым подниму винтовку и поведу жителей села на захватчиков. Да поможет нам Санта Винчо Хесус Мария Пухон!»

Таков был, есть и всегда будет жизненный путь НПС, от рождения и до смерти, повторяющийся после каждой реинкарнации, заложенный в его создание высшими существами этого мира – монахами ордена Шамбалы.

А тем временем, у дверей командного пункта начальник караула матерый сержант с цепкими глазами спокойно отрапортовал вышедшему из головного автомобиля командиру части об отсутствии происшествий. И вопросительно зыркнул на прибывших гостей Карину и Кирилла.

– Этим двоим оказать помощь, вымыть в бане, переодеть и накормить. Затем приведешь ко мне! – распорядился Приор.

Сержант, не говоря ни слова, лишь кивнул парочке, чтобы вновь прибывшие следовали за ним, и сопроводил их до госпиталя.

Самостоятельный Аф, не обращая внимания на удивленные возгласы встречных, без приглашения потрусил следом за хозяйкой и в ожидании ее прилег у входа.

В деревенском госпитале гостей встретили радушно. Испаноговорящий медперсонал квалифицировано заштопал все оставшиеся ранения, правда, не обошлось уж совсем без скандала. Склочный по характеру Кирилл обозвал местного санитара «недоноском» и «утконосом» за то, что тот споткнулся об его вытянутые поперек коридора ноги. И пролил драгоценные анализы из «судна» на его высочество – еле-еле-живого израненного бойца. Настала очередь интендантов приступить к работе. Они забрали и отремонтировали все снаряжение, пока парень с девушкой плескались в большой ванной, выдолбленной в скале. От пара и горячей воды оба раскраснелись и разомлели.

Выйдя в трапезную к столу в чистой белой одежде, они вовсю благоухали от тропических масел с добавлением лаванды и лилии. Сев за стол, капризный Кирилл обшарил окрест взглядом и, не обнаружив искомого, с брюзжанием заявил:

– А чо, типа ложки в этом заведении не принято подавать? Весло где? Зажал? – прокричал он в лицо недоуменно смотрящему на него работнику испанской столовой.

– Сучара? 16 16 Исп. – ложка – переспросил тот в ответ.

– Счас я тебе дам сучару! Гастарбайтер хренов! – начал подниматься из-за стола разозлившийся подобным ответом парень, но спокойная ладонь Карины усадила его на место.

– Синьор! Дос сучара пор фавор! – произнесла она и улыбнулась официанту.

– Эсто миньуто, синьора, – тот моментально положил на стол две алюминиевые ложки.

– Вот видишь? Нельзя везде брать нахрапом и лезть на рожон! Иногда нужно включать голову.

– Но он на меня матом ругался!

– Это была не ругань, он просто переспросил по-испански.

– А ты откуда балакать по-ихнему натаскалась?