Евгений Бергер - Коллапс [СИ]

Дубровская ожидала в своей палате. Сидела возле окошка и читала книгу, но заметив меня, тут же изменилась в лице, скромно улыбнувшись:

— Доброго дня, Босс! Говорят, вы там без меня Европу штурмовали?

— Да… — я торжественно вручил ей букет: — Не обошлось без кровопролития! Попытались поставить на твое место другого русского офицера, но ничего не вышло. Ты у нас незаменимая.

— Это какого? — удивилась Мария, поставив букет в вазочку.

— Майор Новак! Она влюбилась в меня и теперь пытается преследовать. Как же я устал от этой бешенной популярности…

— Император привязал?

— Ага… Но думаю, что это ненадолго.

— Вряд ли. — вздохнув, Дубровская вернулась в кресло: — Павел всегда очень бережно относится к своим вещам.

— Ты это к чему?

— К тому, что Княжна принадлежит Императору. Всегда принадлежала и будет принадлежать. Мне очень жаль Босс, но такова правда. Однако меня очень смущает другой вопрос…

— Какой же?

— Новость о том, что Княжна вернулась в Империю довольно быстро распространилась по всем каналам и источникам. То, что Её Высочество покинуло Токио, восприняли… с непониманием. К тому же всем известно, что это произошло по приказу Императора.

— Не понимаю… Что это значит?

— То, что Княжна была, чем-то вроде щита для Японии. Никто в своем уме не сунется к Её Высочеству, потому что прекрасно понимают, что папа может оторвать голову и вырезать весь род, разрушить корпорацию, стереть с лица земли целую страну. Ему не сложно! И в ситуации, когда Япония лишилась Императора, а затем ещё и основной Наследник отказался от Престола… Выглядит, словно Павел решил отречься от дружбы с этой страной и подставить её под удар. Кланы, осознав, что их ГЛАВНОГО ДРУГА больше нет, могут взбунтоваться. Считайте, что сейчас небольшое затишье перед бурей. И если Принцесса Аюми ничего не предпримет — быть беде. — пояснила она, пожав плечами: — Вы стали участником истории. Но тем самым, пошли против своих принципов.

— То есть, теперь мне придется всем помогать? Ты это имеешь ввиду?

— Не всем, а только тем, кто в будущем сможет вам помочь. Как обстоят дела с Престолом Японии? Есть хотя бы маленькие намеки на то, что там происходит?

— Я скажу больше — со мной связался Принц Хато…

— О, боже… Как такое произошло?

— Ну, там долгая история. Я встретился с выжившими планетоидами. Потом… Мне пришлось убить свою подругу детства из-за того, что Маргарет внушила ей, будто я великое зло…

— А разве это не так?

— Шутница, блин… Между прочим, мне было грустно. Стоп! А ведь я даже не убил её! Она сама взорвалась. И друга малолетнего прихватила с собой в ад… Грустная история. Так вот, как выяснилось — Хато подставили. Судя по всему, и здесь замешан Орион, но пока мы не найдем исполнителя — ничего не поймем.

— Вот оно как… Ваша жизнь бьет ключом. Вы бы только не забывали о простых вещах. — с улыбкой произнесла она: — Когда я была молодой, мне казалось, что жизнь бесконечная. Что старости не существует. Что я всё успею… Но затем, в один миг — хоп! И тебе сорокет. А потом тебя душат мысли, куда я потратила жизнь? Что вообще со мной происходит? Кому я нужна? И… в итоге ты не находишь ничего лучшего, как продолжать заниматься тем, чем занимался всю жизнь.

— Ну…

— Вы не проходили тот период, когда слишком поздно.

— Я приехал с рыбалки. Я отдыхаю.

— Утешаете себя? — улыбка Дубровской становилась всё шире и грустнее: — Можете врать себе, всё, что угодно. Можете говорить, что всё ещё будет. А… ничего не будет. Вы сейчас не цените момент. И самое страшное то, что, как я уже сказала — Император искренне верит в то, что Княжна, это его собственная вещь. Он никогда не отдаст своё сокровище! В этом вся соль. Её с детства дрессировали. Не воспитывали, а именно дрессировали. Занимались внушением! Император растил идеальную замену, которая в тридцать три года взойдет на престол. Но вы сломали его гениальное творение. А знаете, что происходит с гением, когда его произведение искусства ломают? Истерика! Самая натуральная истерика, которая переходит в паранойю. Он не увёз её домой. Он забрал свою вещь обратно, поняв, что теряет над ней контроль.

— Это глупо! Она — живой человек.

— Ох… — Дубровская обреченно закатила глаза: — С чего вы взяли, что в мире аристократов есть простые люди? Милорд… Вы же умный молодой человек! Неужели вы поверили в сказки, что дети, которые выполняют функцию разменной монеты, это в прошлом? А ваша сестра, в таком случае, кто? Просто частный случай? Нет. Она такая же разменная монета, что едва не положила свою душу во имя счастья старшего брата. Выбросьте иллюзии о том, что Княжна свободна. Не свободна, и никогда таковой не будет. Она, как дурочка — всегда будет верна лишь своему отцу, наглому манипулятору, которые просто так её выдрессировал.

— Звучит грустно…

— Такова жизнь, но не надо отчаиваться. Лично я считаю, что шанс есть. Понимаю, что вам надо срочно воевать со всеми и втаптывать врагов в грязь и… Знаю, что наверняка мои слова прозвучат странно, но… Попробуйте договорится с Майором. Она на вашей стороне! Может быть, есть хоть небольшой шанс, как-то связаться с Княжной? Неужели вас это не гложет?

— Гложет. И ещё как. Сперва я старался не думать об этом… Даже были попытки переключится на другую девушку, чтобы хоть немного свести этот проклятый зуд на нет, но всё без толку.

— Вот! Вы упускаете шанс… Где вообще гарантии, что всё потом будет так же? Попробуйте! Просто попробуйте. Если не получится — ну, значит не судьба.

— Терпеть не могу эту фразу…

— Чего это? Должны же мы чем-то себя успокаивать?

— Ну, уж явно не мистическими силами! В общем, давай не будем об этом? Разберусь с Княжной, и что-нибудь придумаем. Сейчас у меня для тебя задание.

— Какое?

— У Кицуне есть свалка. Я водил туда пацанов своих мелких тренировать. Ты же у нас мастер по тренировкам боевых учеников!

— Ага… Одна погибла, второй лишился глаза. Замечательный мастер… — горько усмехнулась она.

— В таком случае — самое время исправиться. В общем-то, это не обсуждается. Скажу честно — скоро мою задницу будут уничтожать. Сильно уничтожать… И я очень не хочу, чтобы ты ввязывалась в это дерьмо. С пацанами потренируешься, придёшь в норму и тогда вернешься в наши ряды. А пока… Не надо.

— Звучит, как мерзкое одолжение.

— Звучит, как благоразумный приказ. — строго ответил я: — Сегодня поговорю с пацанами. Думаю, что с завтрашнего дня можно будет приступать к тренировкам.

— Я вас поняла. Спасибо, за доверие! — Дубровская улыбнулась и крепко пожала мою руку.

— Сегодня последний день отдыха. Наслаждайся. — кивнув на прощание, произнес я и вышел из палаты.