Евгений Бергер - Коллапс

Как-то раз, Судзуки-доно произнес довольно интересную фразу. Кицуне уже не помнила её дословно, но суть была такова, что перед смертью человек открывается с истинной стороны. Ему уже не нужно притворяться, так как он уходит в мир иной, обнажаясь перед последним свидетелем полностью.

Но, похоже смерть обличала ещё и живых.

После нападения на Токио прошло 2 месяца. Через три дня состоялись грандиозные похороны… Все были убиты горем, а Мистер Лу даже не соизволил явиться, сказав, что, в связи с кончиной Милорда у него слишком много дел.

После того дня, Кицуне впала в депрессию. Долгую и мучительную… Она просто валялась на кровати, ела всего один раз в день. Дети пытались её подбодрить, но Найт, как будто не слышала их… Вместо слов это был простой шум. Да и дворецкий совсем скоро запретил им заходить в комнату хозяйки дома. Голди пытался залезть в окно, но был жестоко послан. После того скандала он больше не приходил…

Кицуне всегда изображала из себя сильную и волевую девушку, которая с легкостью справиться с любой трудностью, но в итоге превратилась в настоящую депрессивную тряпку. И что самое страшное — она это прекрасно понимала.

Дворецкий и Рё лишь изредка заходили к ней в спальню, чтобы сменить цветы, постельное бельё и домашний гардероб, а горничные оставляли еду на подносе перед порогом.

Найт даже пыталась пить… Но алкоголь не лез в горло. А после того, как она силком опрокинула полтора литра — захотелось порезать себе вены.

Старший брат, младший брат, названный брат… Куда катится этот мир? И почему всё вокруг потеряло цвет?

Все дни были совершенно одинаковыми… Они слились воедино, а время, как будто и вовсе забросило свои обязанности. Оно же должно лечить! Найт должна была резко встать и вновь возрадоваться жизни!

И что самое мерзкое — Минами и Княжна, те, что питали к Ичиро любовь, уж как-то быстро успокоились. Певичка продолжила работу в «Гендай» и выпустила альбом «Посмертие» в честь Ичиро… Об этом Кицуне сообщила горничная. А Княжна и вовсе охамела! Дворецкий упомянул, что она совсем скоро выходит замуж за какого-то там предпринимателя из Европы… Хотя, на самом деле Найт была даже рада за них. Они нашли в себе силы жить дальше, а бедная Редзю осталась гнить, лелея воспоминания о временах, когда всё было хорошо.

Нужно было заботится о детях, но Найт поступала, как безответственная мать. Нужно было позвонить Голди и извиниться, но Найт поступила, как стерва. Нужно было связаться с Императором Хато и сказать, что скоро Корпус Сверхновых вновь будет состоять из трех представителей, но Найт поступила, как эгоистка.

Её личность, как будто разделилась на две половины. Одна хотела снова жить, и стремиться вперед, потому что знала — Ичиро бы ей такого ни за что не простил. А вторая половина блокировала всё это, говоря о том, что мир тлен.

И сегодня был такой же день, когда Кицуне совершенно ничего не хотела делать. Просто лежала, обняв подушку и бесцельно сверлила взглядом потолок. Единственный плюс — Великая Чернобурка из Ночного Токио перестала рыдать. Первые две недели было совсем тяжело… Из-за обилия слёз опухало всё лицо, а глаза больно резало. Но затем она привыкла.

От типичных мыслей девушку отвлек незнакомый стук в дверь.

— Идите к черту! — прохрипела Найт не своим голосом, и схватив графин, швырнула в стену. На самом деле, ей было любопытно, кто пришёл, но та вторая половина опять принялась за старое.

— Госпожа Кицуне? — пропел тонкий голосок Принцессы Аюми: — Я понимаю, что вам сейчас нелегко, но можно… я немного с вами поговорю?

— Ничего не хочу!!! УБИРАЙСЯ!!! — закричала Кицуне и ударив себя по щеке, резко подскочила: — Извините, Ваше Высочество… У меня шизофрения… Я не хотела вас обзывать…

— Я всё понимаю. Так откроешь?

— Да… Секунду… — выдохнула Найт, и подойдя к двери, щелкнула замком.

Принцесса Аюми, как и всегда, выглядела потрясающе. Но больше всего Кицуне удивила её дружелюбная улыбка… Дочка Паука всегда была фальшивой. Она вечно строила козни и хотела выжать из людей все соки. Но сегодня Аюми действительно выглядела очень дружелюбной.

— Приветствую! — девушка тут же подошла к Кицуне и осторожно взяла её за руку: — Найт… Ты хоть ешь?

— Ем. — сухо ответила Редзю, и выдернув свою ладонь, вернулась к кровати: — Если ты хочешь, чтобы я вернулась на службу — не выйдет. Я сошла с ума. Больше не пригодна! У меня есть справка от врача.

— Вообще-то я знаю, что она поддельная. Тест не показал психических отклонений… — улыбнулась Аюми и придвинув невидимой рукой стул, села рядом с Найт: — Я не за этим. Просто… Сегодня у нас открытие мемориала. Ты знаешь, я опять всё поменяла… Теперь в документах он назван мемориал «Защитники Японии»! И, знаешь, мы выбрали последнего…

— Надо же! И кто это? — злобно зыркнув на Принцессу, спросила Кицуне.

— Мы с мамой и братом посовещались… В общем, решили, что это будет Ичиро. Его уже отлили… И я решила, что тебе будет важно знать…

— Ичиро? — сердце Найт больно кольнуло: — И что с того? Его не вернуть бронзовой статуей.

— Он стал легендой! Твой брат стал легендой! Разве тебе совсем наплевать? — удивилась Принцесса.

— Послушай меня, дорогая… У меня сейчас кризис такой величины, что тебе, маленькой коронованной моське, и в жизни не снилось! В общем, я не хочу грубить… Можете хоть весь город памятниками утыкать — мне всё равно.

— Чтить память любимых людей… Это ли не доказательство нашей любви?

— Закройся! Я не… — Найт резко прервалась, когда увидела, как по щекам Аюми потекли слезы: — Ты что, переживаешь за меня?

— Если бы не переживала, то не пришла бы!

— Боже… — Найт протянула руки и обняла Принцессу. Почувствовал тепло, она, как будто прозрела: — Я два месяца не получала почту и не принимала звонки… Я два месяца игнорировала своих детей… Я два долбаных месяца не решалась позвонить любимому мужчине…

— Пора просыпаться, Найт! Ичиро был бы против такого поведения с твоей стороны. Он тоже потерял многих, но всегда находил в себе силы идти дальше!

— Ага… Конечно! Знала бы ты, как он тут сидел и изображал нуарного детектива, когда Пандора погибла… Черт, все мы никчемные слабаки! Но что-то я перегнула палку… Я понятия не имею, что происходит в мире. Я… — Кицуне взглянула на окно, и отстранив Принцессу, побежала открывать шторы: — Я пропустила начало весны! И… Я впервые за свою жизнь пропустила цветение сакуры… Боже!

— Так как? Ты придёшь на открытие?

— А почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

— Ну, так… Не принимаешь почту и звонки. А чтобы встретиться с тобой лично, мне нужно вымаливать пару дней разрешение у матери! Уж извини, что я Принцесса.