Дин Кунц - Избранные произведения. III том [Компиляция]

В потоке криков можно было различить отдельные слова, которые звучали так, будто их выплевывали на выдохе. Задыхаясь и проглатывая звуки, капрал отчаянно пытался объяснить тем, кто оставался наверху — а возможно, просто самому себе, — то, что он видел.

— …ящерица…

— …насекомое… как жук…

— …дракон…

— …доисторический…

— …Сатана…

Наконец голосом, в котором слились и физическая боль, и переживаемые душевные страдания, капрал прокричал: «Это Дьявол! Это сам Дьявол!»

После этого доносились уже только ужасающие вопли, подобные тем, какие испускал Харкер. Слава Богу, что по крайней мере на этот раз они длились не так долго.

Когда все стихло и наступила тишина, Копперфильд положил на место крышку люка. Из-за кабеля крышка не могла закрыться и с одного края оставалась чуть приподнятой, но она все же прикрывала отверстие люка почти полностью.

На тротуаре, футах в десяти от колодца, генерал поставил двух часовых и приказал им стрелять во все, что может показаться оттуда.

Поскольку автомат Харкеру не помог, Копперфильд и несколько его подчиненных занялись подготовкой всего необходимого для изготовления «молотовских коктейлей». Из магазина Брукхарта на Вейл-лэйн они притащили десятка два бутылок вина, вылили содержимое, потом на дно каждой бутылки насыпали примерно с дюйм мыльного порошка, залили бензином, а в горлышки бутылок вставили матерчатые фитили и плотно забили их тряпками.

Но поможет ли огонь там, где оказались бессильными пули?

Что именно произошло с Харкером?

Что произошло с Веласкезом?

«Что будет со мной?» — подумал Копперфильд.

Первая из двух передвижных лабораторий обошлась больше чем в три миллиона долларов, но она стоила того: за эти деньги министерство обороны приобрело подлинное чудо техники.

Лаборатория была вершиной технического прогресса в области микроминиатюризации. Ее компьютер, основанный на трех микросхемах «Интел-432» (девять силиконовых чипсов вмещали в себя шестьсот девяносто тысяч транзисторов), занимал не больше места, чем пара обычных чемоданов, но представлял собой в высшей степени современную систему, способную осуществлять медицинские анализы самой высокой сложности. Этот компьютер обладал большим объемом памяти и более широкими программными возможностями, чем основная часть стационарных компьютеров, установленных в клиниках и лабораториях крупнейших университетов.

Внутри «дома на колесах» было установлено множество всякого диагностического оборудования, спроектированного и размещенного таким образом, чтобы с максимальной отдачей использовать ограниченные площадь и объем лаборатории. Вдоль одной из стенок стояли два компьютерных терминала; кроме них, здесь были и другие приборы: центрифуга, необходимая для выделения различных компонентов в составе крови, мочи и других жидкостей; фотоспектрометр, спектрограф, электронный микроскоп, система считывания изображения на котором была соединена с одним из экранов компьютера компактная установка для быстрого замораживания крови и образцов тканей для их последующего хранения или же для проведения таких анализов и исследований, которые легче выполняются на замороженном материале, и многое другое.

В передней части кузова, прямо за кабиной водителя, располагался откидной стол для проведения вскрытий; когда им не пользовались, его можно было сложить. Сейчас стол был в рабочем положении и на его сделанной из нержавеющей стали поверхности покоилось тело Гэри Векласа — мужчины тридцати семи лет кавказского происхождения. Голубые пижамные брюки были разрезаны ножницами, сняты с трупа и отложены пока в сторону для последующего тщательного осмотра.

Доктор Сет Голдстейн, один из трех ведущих судебно-медицинских экспертов Западного побережья, готовился к проведению вскрытия. Он стоял сбоку от стола, там же, где и доктор Дэйрил Робертс. По другую сторону стола, на котором лежал труп, прямо напротив врачей стоял генерал Копперфильд.

Голдстейн нажал кнопку на панели управления, установленной на стенке фургона справа от него. Теперь во время вскрытия будет записано каждое произнесенное здесь слово. Впрочем, это была обычная практика даже в самых рядовых моргах. Будет производиться и видеозапись: две установленные на потолке видеокамеры были нацелены на труп и нажатием той же кнопки приведены в действие.

Голдстейн начал с внимательного общего осмотра и тщательного описания внешнего состояния трупа: он охарактеризовал необычное выражение на лице покойника, упомянул тот факт, что все тело выглядит одним сплошным кровоподтеком или синяком, что оно странно раздуто. Он старался отыскать на теле какие-нибудь механические повреждения, ранки, царапины, порезы, отдельные кровоподтеки, участки, где была бы содрана кожа, где были бы видимые следы или признаки внутренних переломов, волдыри, любые указания на полученное ранение. Но ничего этого на теле не было.

Положив руку в резиновой перчатке на поднос с хирургическими инструментами, Голдстейн на минуту задумался, не зная, с чего же начать. Обычно, когда он приступал к проведению вскрытия, у него уже было какое-то общее представление о причинах, вызвавших смерть. Если человек умер от болезни, то Голдстейн обычно предварительно знакомился с его историей болезни. Если смерть наступила в результате несчастного случая, то всегда были какие-то видимые, явные травмы. Если человека убили, то и тут бывали явные признаки насилия. Но в данном случае внешний вид трупа не только не помогал ответить ни на какие вопросы, но и рождал множество новых, очень необычных и совершенно непохожих на те, с какими ему приходилось сталкиваться в своей практике раньше.

Как бы прочитав мысли Голдстейна, Копперфильд проговорил:

— Ищите ответы, доктор. Вполне возможно, что от этого зависят наши жизни.

Во втором «доме на колесах» было многое из того же оснащения, что и в первом — диагностическая аппаратура, различные приборы, центрифуга, электронный микроскоп и многое другое, — но в дополнение ко всему этому было и такое оборудование, которым не располагала первая лаборатория. Правда, здесь не было стола для проведения вскрытий и стояла только одна видеокамера. Но зато вместо двух компьютерных терминалов здесь были установлены три.

Доктор Энрико Вальдез сидел сейчас перед одним из них в глубоком кресле, специально сделанном так, чтобы на нем мог удобно размещаться человек, одетый в защитный скафандр и с прикрепленными за спиной баллонами воздуха. Вместе с Хоуком и Найвеном доктор занимался сейчас химическим анализом всевозможных образцов и предметов, собранных в жилых домах и общественных местах вдоль Скайлайн-роуд и Вейл-лэйн — в том числе и анализом муки и булочек, которые они взяли с рабочего стола в булочной Либерманов. Они искали следы конденсата, который должен был остаться после применения нервно-паралитического газа, или же следы каких-нибудь других посторонних химических веществ. Пока что ничего необычного обнаружено не было.