Дин Кунц - Избранные произведения. III том [Компиляция]

Но вот вся протоплазма втянулась назад в вентиляционное отверстие. И только отрезанная голова Фрэнка и погнутая, искалеченная металлическая решетка вентиляции остались как доказательства того, что здесь действительно побывало нечто, вышедшее из самых глубин Ада.

Настенные часы показывали три часа сорок четыре минуты утра.

Ночь уже почти прошла.

«Сколько еще времени остается до рассвета? — подумал Брайс. — Полтора часа? Час сорок? Или больше?»

Неважно, решил он.

Все равно до рассвета ему скорее всего не дожить.

Дверь второй лаборатории была широко распахнута. Свет внутри горел. Экраны компьютеров светились. Все было готово к их приходу. Их явно ждали.

Вплоть до самого последнего момента Дженни все еще старалась верить, что им удастся каким-то образом организовать сопротивление, что у них есть еще шанс, пусть и самый малый, повлиять на дальнейший ход событий. Теперь эта слабая, но так бережно лелеемая ею надежда была развеяна без остатка. Они оказались бессильны. Они смогут делать только то, что оно захочет, ходить только туда, куда оно им позволит.

Все шестеро втиснулись в лабораторию.

— Ну и что теперь? — спросила Лиза.

— Подождем, — ответила Дженни.

Флайт, Сара и Лиза уселись перед тремя ярко светившимися экранами видеотерминалов. Дженни и Брайс стояли облокотившись о рабочий стол, а Тал остался возле открытой двери, время от времени поглядывая наружу.

Мимо двери неслись клубы тумана.

«Подождем» , — ответила Дженни Лизе. Но ждать было очень нелегко. Каждая секунда была сплошной пыткой, в любой миг можно было ожидать смерти.

Откуда придет она в следующий раз?

Как?

И по кому ударит?

— Доктор Флайт, — заговорил, помолчав какое-то время, Брайс, — если эти доисторические создания прожили миллионы лет в подземных озерах и реках, в самых глубоких морских впадинах… или где там еще… и если они выходили наружу только для того, чтобы покормиться, то почему же массовые исчезновения людей не происходили более часто?

Флайт потер подбородок длинными тонкими пальцами и ответил:

— Потому что они редко наталкивались на людей.

— Но почему же редко?

— Я думаю, выжили лишь единицы таких созданий, не больше. Возможно, какая-то перемена климата загнала немногих из них под землю и на дно океанов, а основная их масса погибла.

— Но все же даже несколько таких…

— Их должно было остаться очень мало, единицы, — подчеркнул Флайт, — и эти считанные единицы разбросаны к тому же по всей планете. Очень может быть, что есть им надо нечасто. Возьмите, например, боа-констриктора: эта змея ест раз в несколько недель. Возможно, и это существо тоже питается нерегулярно, раз в несколько месяцев, а быть может, даже раз в пару лет. Обмен веществ у него должен быть настолько отличен от нашего, что тут возможно все что угодно.

— Не исключено, что в его жизненный цикл входят периоды спячки, продолжающиеся не несколько месяцев, а несколько лет, — предположила Сара.

— Ну да, да, — согласно закивал Флайт. — Очень хорошее предположение. Очень хорошее. И оно дополнительно объясняет, почему это существо так редко сталкивается с людьми. Позвольте мне вам напомнить, что человечество занимает менее одного процента поверхности Земли. Даже если вековечному врагу необходимо кормиться достаточно часто, то и тогда он крайне редко сталкивался бы с нами.

— А когда это все-таки случается, — вставил Брайс, — то скорее всего такие встречи происходят на море: ведь основную часть поверхности Земли занимает вода.

— Совершенно верно, — сказал Флайт. — И если оно пожирало команду какого-нибудь судна, то свидетелей не оставалось, поэтому мы никогда ничего о таких встречах с ним и не знали. История мореплавания полна рассказами об исчезнувших кораблях и о судах-призраках, с которых куда-то пропала команда.

— История «Марии Селесты», — сказала Лиза и взглянула на Дженни.

Дженни вспомнила, при каких обстоятельствах ее сестра впервые заговорила о «Марии Селесте». Это было в то раннее воскресное утро, когда они пришли в дом ее соседей, Сантини, и обнаружили там накрытый к ужину стол.

— Случай с «Марией Селестой» один из наиболее известных, — согласился Флайт. — Но он далеко не уникален. Только с тех пор когда начали регулярно вести судовые журналы, при загадочных обстоятельствах исчезли многие сотни кораблей. Сотни в самом прямом смысле слова. Пропали без следа в мирное время, при хорошей погоде, без всякой видимой причины. Все исчезнувшие таким образом команды, вместе взятые, несомненно должны насчитывать десятки тысяч человек.

— То место в Карибском море, где пропадает столько кораблей… — проговорил от двери Тал.

— Бермудский треугольник, — быстро вставила Лиза.

— Да, — сказал Тал. — Может быть, и там тоже?..

— Работа этого существа? — подхватил Флайт. — А почему нет? Вполне возможно. Вот уже много лет в этом же районе необъяснимо исчезает огромное количество рыбы. Так что гипотеза о вековечном враге вполне прило-жима и к этому случаю.

На экранах терминалов вспыхнули слова:

— ПОСЫЛАЮ ВАМ ПАУКА.

— Что бы это значило? — спросил Флайт.

Сара отстучала в ответ:

— ПОЯСНИТЕ.

Снова зажглись те же самые слова:

— ПОСЫЛАЮ ВАМ ПАУКА.

— ПОЯСНИТЕ.

— ПОСМОТРИТЕ ВОКРУГ.

Дженни увидела его первой. Он сидел на рабочем столе слева от того терминала, за которым расположилась Сара. Черный паук, величиной немного поменьше тарантула, но намного крупнее обычного паука.

Сидел он, свернувшись в комок и поджав под себя длинные лапы. И он менялся. Сначала паук тускловато поблескивал. Потом черный цвет сменился на уже знакомый им серо-красновато-коричневый. Затем паук растаял, а кусок аморфной плоти начал удлиняться. Теперь вместо паука здесь сидел таракан. Отвратительный, безобразный и противоестественно большой таракан. Но вот на его месте возникла маленькая мышка и зашевелила дрожащими усиками.

На экранах терминалов высветилась новая надпись:

— ЭТО ОБРАЗЕЦ ТКАНЕЙ, КОТОРЫЙ ВЫ ПРОСИЛИ, ДОКТОР ФЛАЙТ.

— С чего это вдруг оно стало таким покладистым? — удивился Тал.

— Потому что оно понимает: что бы мы о нем ни узнали, нам это не поможет, мы ничего не сможем ему сделать, — угрюмо произнес Брайс.

— Должен быть какой-то способ, — возразила Лиза. — Нельзя терять надежду. Никак нельзя.

Дженни удивленно следила за тем, как теперь уже и мышка растаяла и превратилась в комочек бесформенной плоти.

— ДАРУЮ ТЕБЕ ЭТУ ЧАСТЬ СВЯЩЕННОГО ТЕЛА МОЕГО, — сообщило оно, перефразируя слова Священного Писания и явно насмехаясь над ними.

Комок тканей то покрывался сверху рябью, то вспучивался, в нем образовывались провалы, из которых в следующий же миг что-то выпирало, а там, где только что торчали выпуклые узлы, внезапно раскрывались отверстия. Комок ни на долю секунды не мог оставаться спокойным — точь-в-точь как та основная масса этой протоплазмы, которая убила Фрэнка Отри и которая тоже то ли не хотела, то ли не могла ни одного мгновения побыть без движения.