Иван Солин - Великий механизм

«Гнолл-лучник убит. + 150 ОМ.»

«Гоблин-пращник убит. + 90 ОМ.»

Эти тоже по 50, а мелкие по 30. Хм. Почему-то какие-то раки вспомнились, что за нафиг?

Умирали эти застрельщики, не менее охотно получая стрелу в глаз. Мое мастерство лучника, несмотря на суетливую подвижность целей, позволяло на столь смехотворной дистанции уверенно поражать их в выбранное место. Но напор и скорость развертывания сил вторжения повысились, поэтому я перешел на быструю стрельбу сериями по три стрелы. В случае смертельных попаданий, такой режим так же приносил повышенную награду.

Герои же, толпившиеся позади, начали шевелиться. Сразу-то они замерли, созерцая как вываливается из портала толпа клыкастых, а после слегка офигели, когда те начали опадать со стрелой из глаза. Лучников среди наших не было. Так себе Герои. Но после начала «оркопада», видимо, кому-то подумалось, что враг дрогнул и осталось лишь загнать его ссаными тряпками назад в портал. Ну и рванул вперед к победе, этот былинный богатырь, тем самым «тригернув» толпу. Все и бросились за «лидером». А то ничего ведь не достанется.

К этому-то моменту стрелки вторжения и подоспели. А далее, неверно оценив опасность, начали пулять в несущуюся толпу Героев. С защитой у упомянутых было так себе, а некоторые даже щиты забросили за спину, стало быть, чтобы не мешал бежать в первых рядах за плюшками. Ну и огребли, кто каменюку в лоб, а кто и стрелу в живот. Благо, их наступательный порыв схлынул не успев начаться, поэтому перекрыть своими тушками нам обзор не успели. Такая вот великая битва.

Выпиливать вторженцев, с нашими-то с Мариной, характеристиками — было не сложно. И не долго. Стрелки быстро закончились. Поэтому мы вернулись к пехотинцам, которых хоть и собралось прилично, где-то под сотню, но они все еще не закончили построение.

Удивительная дисциплинированность. Нам бы пулемет, а с них снять мх защиту. Мы бы их научили воевать против индустриального общества.

В общем, когда из портала вывалился пузатый голый по пояс орк с барабанами, а за ним знаменосец и крупный командир, то в строю уже оставалось десятка два. Пузан был до невозможности колоритным. Если бы это все происходило не в реальности, и моя жопа не рисковала бы украсить собой чей-нибудь барабан, то я, наверное, даже поумилялся бы и срочно побежал делать селфи. В общем, эта туша была вся в пирсинге, даже в сосках медные кольца, и с бодрым видом колотила в свои габаритные барабаны, висящие на уровне пояса.

Знаменосец был дрищеватого вида, с накинутой пятнистой шкурой какго-то тамошнего леопарда и недетского такого размера. Из мокушки торчали убого вида перья. Знамя представляло из себя типичную хоругвь. На вершине шеста чей-то клыкастый череп, само полотнище — кусок чей-то шкуры с красными нечитаемыми каракулями. Множество висюлек-тарахтелок, начиная от фаланг пальцев, до целых кистей и каких-то мелких черепушек ящериц, что ли.

Командир же был здоров. На нем был комплект брони из кожи какого-то крокодила-переростка, а может и вообще — динозавра. Шлем был из головы с раззявленной клыкастой пастью, еще своего рода кираса с юбкой, и свисающие оплечья. Вооружен он был массивным бронзовым молотом.

Вот такой вот бразильский карнавал предстал нашему взору.

Я конечно же, не проникся самобытностью и колоритом их народных костюмов, да и этнографические изысканий в планах не имел, поэтому поднажал с обнулением массовки. Очень хотелось скрестить мечи с ихним главным, так сказать.

Рядовые орки кончились быстро. Всего +15490 ОМ.

Отправив следом знаменосца на + 300 ОМ, выхватываю меч и Скачок прямо к молотобойцу. Выбрал именно его. Пухляш-то, кроме барабанов видимого оружия не имел, поэтому даже подумывал сдать его в краеведческий музей какой-нибудь.

Когда я подскочил к противнику, тот при виде меня, довольно шустро принял некую замысловатую позу. Поднял над головой свой молоток в мощном замахе обеими своими мускулистыми лапищами, и загорланил что-то устрашающее. Но я, увы, не лингвист, поэтому не смог поддержать беседу. А без проволочек и на ускорении отсек в колене выставленную вперед ногу. Далее, зайдя сбоку, лишил его руки, и пока тот словно муха в меду заваливался, переместился за спину, ну и обеспечил симметричность его другой ноги. Но картина была бы не завершена, поэтому рука орка отправилась к остальным конечностям. Выйдя из ускорения, некоторое время созерцал еще живой, но категорически не функциональный обрубок, некогда грозного, воителя.

Зачем же я затеял всю эту возню, вместо того, чтобы без затей отправить его тушку со стрелой в глазу назад в его мир? Тут дело вот в чем. Конечно можно подумать, что я упивался могуществом, или тешил некие садистские наклонности, или выпендривался перед Мариной, но нет. Я хотел отправить послание. Послание тем, кто формирует и организует вторжение. Да, возможно ими движет тот же Великий Механизм, выдавая такие веселые задания, но если из отряда в сотню пехотинцев и полусотни стрелков вернется тоже количество трупов, а как вишенка на торт, изуродованное, со следами надругательства и бесчестия тело командира, то у следующего претендента на поход «за зипунами» может возникнуть мысль: схожу ка я лучше в другое место. Примерно так.

Чтобы барабанщик не мешался, ускорившись разрубаю его вдоль на две половины. + 300 ОМ. И возвращаюсь к главарю.

Откинув всякие предрассудки и моральные устои, продолжаю надругательство над поверженным. Переворачиваю еще живое тело на спину, и не умерщвляя, чтобы на морде запечатлелись страдания, вскрываю живот. Да воняет, да мутит, да у меня обоняние сейчас как у собаки-ищейки, но я же не для удовольствия все это делаю. Далее вгоняю шест со знаменем нижним концом в то самое место, к которому, традиционных взглядов мужчины, очень трепетно относятся и берегут. Поднимаю данную инсталляцию на шесте, чтобы вытрусить содержимое, ранее вскрытой брюшной полости, и аккуратно чтобы не запачкаться прохожу какое-то расстояние, для распрямления всего вывалившегося. Аккуратно кладу на спину, и завершаю творимые мерзости, отсеканием первичных половых признаков, с последующим помещением их в раззинутую от страданий пасть. Для особо дотошных: нет руками не трогал, наколол острием меча. Отделяю голову и ставлю ее в область паха. Все. Не знаю какие у них там нормы и устои, но по-моему я ту учел и объединил все известные мне виды унижений, глумления и надругательства над телами воинов, да и просто живых существ.

«Орк — военный вождь убит. 900 ОМ.»

Марина, держась в сторонке, взволнованно смотрит, ища мои глаза.

— Для дела, — ровно отвечаю, ободрительно-успокаивающе кивая головой.

На стонущих от ран или блюющих от зрелища Героев не обращаю внимания.