Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

Лорд Марк выключил комм, добавил в кофе сахара и сливок и с явным интересом уставился на брата-породителя.

— Спасибо, — поблагодарила Катриона Пима. Она понадеялась, что лорд Форкосиган уже принял болеутоляющее. Судя по тому, с какой скоростью на его лицо возвращались краски, так оно и есть.

— А вы ранняя пташка, — заметил Форкосиган.

Катриона чуть было не сообщила ему, сколько сейчас времени, но спохватилась, решив, что это не слишком тактично.

— Мне не терпелось начать работу над первым настоящим садом. Рабочие уже приступили к снятию терраформированного слоя почвы. Еще одна бригада скоро прибудет, чтобы пересадить дуб. И мне пришло в голову поинтересоваться у вас, что делать с кленом — оставить на дрова или пустить на компост?

— Дрова. Безусловно. Мы временами топим камин, когда демонстративно изображаем приверженцев традиций — на бетанских гостей моей матушки это производит неизгладимое впечатление. И на Зимнепраздник всегда жгут костры. Где-то за кустами стоит поленница. Пим вам покажет.

Пим охотно кивнул.

— Я делаю заявку на опилки, щепки и листья, — сообщил лорд Марк. — Для Энрике.

Лорд Форкосиган отмахнулся, пожав плечами.

— Это касается только тебя и восьми тысяч твоих маленьких приятелей.

Судя по всему, слова брата нисколько не удивили лорда Марка. Он благодарно кивнул. Катриона предалась размышлениям, насколько невежливо будет прямо сейчас встать и уйти. Ведь она невольно вытащила своего работодателя из постели. Нет, пожалуй, все же сначала надо хотя бы допить кофе.

— Если все пойдет нормально, котлован начнут рыть уже завтра.

— А, отлично! Ципис показал вам, как собрать все необходимые разрешения на подключение к энергосети и водоснабжению?

— Да, все в порядке. И я узнала об инфраструктуре Форбарр-Султана куда больше, чем хотела.

— Да… Эта инфраструктура намного старше и причудливее, чем вы думаете. Вам стоит как-нибудь послушать рассказы Дру Куделки о войне, о том, как они сбежали по канализации, заполучив предварительно голову Фордариана. Попробую разговорить ее на ужине.

Лорд Марк облокотился на комм и, тихонько покусывая палец, потер себе шею.

— Похоже, как раз через неделю удастся собрать всех, — добавил лорд Форкосиган. — Вас устроит?

— Да, наверное.

— Отлично. — Он повертел головой, и Пим поспешно налил ему еще кофе. — Извините, что не пришел посмотреть начало работ. Я действительно собирался, но Грегор пару дней назад отправил меня за пределы города с поручением, вылившимся в довольно странную прогулку, и я вернулся лишь поздно ночью.

— Кстати, а из-за чего был весь сыр-бор? — поинтересовался лорд Марк. — Или это Имперская Тайна?

— Увы, нет. Хуже того, об этом вовсю сплетничают в городе. Может, это отвлечет внимание от дела Форбреттена. Хотя не уверен, что случившееся можно назвать секс-скандалом. — Лорд Форкосиган слегка поморщился. — Грегор мне сказал: «Ты наполовину бетанец, Майлз, и именно тот Аудитор, что сейчас нужен». Я ответил: «Премного благодарен, сир».

Он замолчал, откусил кусочек пряного хлеба, прожевал и запил глотком кофе. Затем продолжил:

— Графа Формюира осенила гениальная мысль, как решить проблему недостатка популяции в его округе. Во всяком случае, он вообразил ее гениальной. Ты в курсе последних демографических дрязг между округами, Марк?

Лорд Марк махнул рукой и потянулся за хлебцем.

— Я не больно-то следил за барраярской политикой за последний год.

— Это тянется куда дольше. В бытность нашего отца регентом одной из первых его реформ стало введение более простых правил для подданных, желающих переехать в другой округ и принести присягу новому графу. Поскольку каждый из шестидесяти графов всячески пытался увеличить количество собственных подданных за счет чужих, па каким-то образом протащил закон на Совете. Разумеется, при этом каждый граф норовил любым способом помешать своим подданным менять сюзерена. Далее, у каждого графа — будь то прогрессист, консерватор или член своей личной партии, как этот придурочный Форфользе на Южном побережье, — есть свои законы по управлению графством, сбору налогов, поддержанию экономики и так далее. Мать называет округи шестьюдесятью социально-политическими культурными солянками. Я бы добавил — и экономическими.

— Это я изучал, — изрек лорд Марк. — С точки зрения вложения капитала.

Форкосиган кивнул.

— С практической точки зрения новый закон дал право людям выражать свое отношение к власти на местах ногами. Когда закон был принят, наши родители за ужином пили шампанское, а мама ухмылялась еще несколько дней кряду. Мне тогда было лет шесть, потому что мы тогда уже жили здесь, насколько я помню. В результате, как вы понимаете, возникло соревнование, которое продолжается и по сей день. Граф Формудрец улучшает жизнь своих подданных, его округ процветает, его доходы, соответственно, тоже. Его сосед граф Форбалбес ничего не делает в плане улучшения жизни населения, и оно утекает, как из решета, а доходы Форбалбеса падают. И собратья-графы вовсе не проникаются к нему сочувствием, потому что его потери — это выигрыш.

— Ага! — воскликнул Марк. — А округ Форкосиганов выигрывает или проигрывает?

— Полагаю, мы — перевалочный пункт. Мы спокон веку теряли население в пользу Форбарр-Султана. И чертова прорва верноподданных последовала в прошлом году за вице-королем на Зергияр. С другой стороны, окружной университет, новые колледжи и медицинские комплексы в Хассадаре притягивают народ. Ну, как бы то ни было, граф Формюир — вечный аутсайдер в этой демографической игре. И он внедрил то, что чистосердечно считает очень прогрессивным личным — оч-чень личным, должен заметить — решением.

Чашка Катрионы опустела, но у нее уже давно пропало всякое желание уйти. Казалось, она может слушать лорда Форкосигана часами, когда он вот такой, как сейчас.

— Формюир, — продолжил Форкосиган, — закупил тридцать маточных репликаторов и нескольких медтехников для обслуживания оных и приступил к… э-э-э… производству подданных. Эдакий персональный центр воспроизводства с единственным донором спермы. Угадайте кем.

— Формюиром? — предположил Марк.

— И никем иным. Тот же принцип, что в гареме, только по-другому. Ах да, и в настоящий момент он клепает только девочек. Первой партии, если не ошибаюсь, уже около двух лет. На удивление симпатичные, кстати.

Катриона вытаращила глаза, представив целый выводок девчушек. Напоминает детский сад — или, в зависимости от количества децибел, акустическую гранату. Мне всегда хотелось дочек. Не одну дочь, а много, чтобы у них были сестры, которых у меня никогда не было. А теперь уже поздно . Ни одной дочки у нее и десятки — у Формюира. Свинья какая! Это нечестно! Катриона с изумлением обнаружила, что должна бы испытывать возмущение, а она лишь завидует. Что жена Формюира… Погодите-ка! Она нахмурилась: