Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

Форкосиган криво улыбнулся и взглянул туда, где сидел ухоженный Дюбауэр.

— Похоже, вам удается сохранять вашу цивилизацию в себе.

Корделия покраснела.

— Делаешь то, что велит долг.

— Некоторые относятся к своему долгу менее щепетильно. Или… вы его любили?

— Дюбауэра? Господи, нет, конечно! Он же младенец. Но он был хороший паренек. Я бы хотела вернуть его домой, семье.

— А у вас есть семья?

— Конечно. Мама и брат, на Колонии Бета. Мой отец тоже служил в экспедиционном корпусе.

— Он не вернулся?

— Нет, он погиб при аварии катера. На взлете, всего километрах в десяти от дома. Он был дома в отпуске и как раз отправлялся обратно.

— Приношу мои соболезнования.

— О, это было много лет назад. — «Что-то мы чересчур увлеклись личными проблемами», — подумала Корделия. Но это все же лучше, чем уворачиваться от допроса. Она от всей души надеялась, что ему не придет в голову заговорить о новейших технологиях Колонии Бета или о чем-нибудь подобном. — А как вы? У вас есть семья? — Тут она вдруг сообразила, что это вежливый вариант вопроса «Женаты ли вы?»

— Мой отец жив. Он — граф Форкосиган. А мать умерла. Она была наполовину бетанкой, знаете ли, — нерешительно сообщил он.

Корделия решила, что если по-военному немногословный Форкосиган способен нагонять страх, то он же, пытающийся быть любезным, внушает ужас. Но любопытство победило желание прервать опасный разговор:

— Довольно необычная история. Как это получилось?

— Мой дед с материнской стороны принц Ксав Форбарра — был дипломатом. Он некоторое время служил посланником на Колонии Бета — в молодости, еще до Первой цетагандийской войны. Если не ошибаюсь, моя бабка работала в вашем Министерстве межзвездной торговли.

— Вы ее хорошо знали?

— После того как моя мать… умерла и закончилась гражданская война Ури Форбарры, я иногда проводил школьные каникулы во дворце принца, в столице. Но он не ладил с моим отцом и до войны, и после; они принадлежали к разным политическим движениям. Дед возглавлял партию либералов, а мой отец, конечно, был — и остается — представителем старой военной аристократии.

— Ваша бабушка была счастлива на Барраяре?

Корделия прикинула, что школьные годы Форкосигана кончились лет тридцать тому назад.

— По-моему, она так до конца и не привыкла к нему. И, конечно, война Ури… — Он замолчал, потом заговорил снова: — Иностранцы — в особенности вы, жители Беты, — представляют Барраяр как некий монолит. Не знаю, право, почему. На самом деле наше общество очень неоднородно. Правительству всегда приходилось бороться с центробежными тенденциями.

Потянувшись вперед, Форкосиган подбросил в огонь сухую ветку. Искры взметнулись вверх, словно поток оранжевых звездочек, плывущих домой, в небо. Корделии вдруг мучительно захотелось улететь вместе с ними.

— А к какой партии принадлежите вы? — спросила она, надеясь перевести разговор в менее личное русло. — Вы поддерживаете отца?

— Пока он жив. Мне всегда хотелось быть просто солдатом, а не примыкать к каким-то партиям. У меня отвращение к политике: она погубила мою семью. Но пора кому-то заняться этими проклятыми бюрократами и их прихвостнями. Они воображают себя людьми будущего, а на самом деле это просто дерьмо.

— Если вы столь же откровенно выражаетесь у себя дома, то неудивительно, что вам не удается спрятаться от политики. — И она разворошила палкой огонь, отправив в полет новые звездочки.

Благодаря лекарству Дюбауэр быстро заснул, но Корделия долго лежала без сна, вспоминая их беседу. Ну какое ей в сущности дело, если этот барраярец хочет лезть в петлю? Незачем ей в это встревать. Совершенно незачем… Тут и говорить не о чем… пусть даже его крепкие ладони — само воплощение силы…

Костер полыхал ярким пламенем — видимо, Форкосиган нарочно развел огонь посильнее.

Корделия села, моргая и щурясь, и он подошел к ней.

— Хорошо, что вы проснулись. Мне нужна ваша помощь. — Он вложил ей в руку свой боевой нож. — Похоже, эта туша кого-то приманила. Я собираюсь скинуть ее в воду. Подержите факел?

— Конечно.

Она потянулась, встала, нашла подходящую ветку и, протирая глаза, поплелась за ним к воде. Мерцающее оранжевое пламя отбрасывало неспокойные черные тени, отчего ночь казалась еще темнее. Когда они оказались на берегу, Корделия уловила краем глаза какое-то движение среди камней. Оттуда донеслось царапанье и знакомое шипение.

— М-м… Чуть выше, слева — компания «крабов».

— Ясно.

Форкосиган швырнул остатки ужина на середину реки, где они с бульканьем исчезли. Тут же раздался еще один всплеск — более громкий. Но то, что шлепнулось в воду, на поверхность не вынырнуло, и разбегающиеся круги были подхвачены течением. Послышалось новое шипение и душераздирающий визг — теперь уже ниже по течению. Форкосиган вытащил парализатор.

— Там их целая стая, — испуганно заметила Корделия. Они стояли спина к спине, стараясь проникнуть взглядами сквозь мрак. Форкосиган пристроил парализатор поудобнее, тщательно прицелился и выстрелил. Негромкий звук разряда — и одна из темных теней дернулась и застыла. Ее спутники с любопытством принюхались и подошли поближе.

— Жаль, что ваше оружие работает так тихо.

Снова прицелившись, Форкосиган уложил еще двоих, потом осмотрел парализатор и крякнул:

— Знаете, а ведь заряд почти кончился.

— Не хватит на остальных?

— Боюсь, что нет.

Один из трупоедов, посмелее, бросился вперед. Форкосиган с громким криком сделал ответный выпад, и чудовище ретировалось в темноту. Корделия заметила, что трупоеды равнин крупнее, чем их горные собратья. Кроме того, они, похоже, собирались в большие стаи.

Круг зверей все сжимался, отрезая путь к отступлению.

— А, дьявол, — проговорил Форкосиган. — Пожалуй, это все. — Сверху плавно спускался десяток бесшумных призрачных шаров. — Ну и гадкая же смерть. Что же, постараемся захватить с собой как можно больше этих тварей.

Он взглянул на нее, словно собираясь добавить еще что-то, потом покачал головой и приготовился к броску.

У Корделии сжалось сердце. Она взглянула на спускающиеся шары, и тут ее осенила гениальная догадка.

— Нет-нет, — уверенно заявила она, — это не все. Наоборот, авиация идет к нам на помощь… Ах вы, милашки мои! Летите сюда, летите к мамочке.

— Вы с ума сошли? — спросил Форкосиган.

— Вы хотели шума? Я устрою вам шум. Как по-вашему, что удерживает этих тварей в воздухе?

— Откуда мне знать! Но, конечно, это почти наверняка…

— Водород! Готова спорить на что угодно, что эти славненькие вампирчики — живые электролизеры. Вы заметили, как они все время висят у ручьев и рек? Жаль, что у меня нет перчаток…