Оро Призывающий - 999999999 маны. Том 3 [СИ]

— Потерпи, малец. Начнется, куда он денется, — бородатый мужчина, что подошел к нашему столику сбоку, громко засмеялся и перевел взгляд с меня на Говарда. — Прими соболезнования по поводу брата, Говард. Надеюсь, теперь Ротты понимают как важно позаботиться о клановой безопасности.

Глава клана Платовых, насколько мне было известно, поддержал Белецких на прошлом совете. Видимо, он был настолько заинтересован в том, чтобы план Вульфрика сработал, что не постеснялся подойти к нам во время этапа беседы. Обычно обсуждение тем, что будут подниматься на совете, до его начала, считалось дурным тоном. Говард же сделал вид, что всё нормально и вежливо улыбнулся.

— Благодарю, Глеб. Ты не останешься разочарован советом, я тебе так скажу.

Услышав это, Платов довольно поджал губы и подмигнул Говарду, после чего отправился обратно к своему месту. Дождавшись, пока он уйдет, дядя фыркнул.

— Они все хуже чем пираньи.

— А ты святой здесь, да? — я приподнял бровь.

Говард ничего не ответил.

После того, как к нам подошел Платов, наш столик заметили и все остальные присутствующие. Следующие полчаса мы провели за настолько бесполезными, насколько и бесконечными беседами с главами кланов, их помощниками, наследниками… и прочими фальшивыми уродами. Кто-то «незаметно» подбивал клинья к Элизе, кто-то невзначай пытался узнать у Говарда причину, по которой было созвано внеочередное собрание, кто-то приходил просто поболтать, но все они были одинаково утомительны.

Я сдался самым первым. В отличие от Говарда и особенно Элизы, я только начинал набивать свой стаж в лицемерии, а потому притворяться вежливым и внимательным так долго, как у них, у меня не получалось. Мне захотелось немного побыть в тишине, а заодно и убедиться в том, что купе с проводниками с небольшим секретом никто не собирался открыть.

— Прошу прощения, — я встал из-за стола, натянуто улыбнувшись. — Нужно отлучиться.

Никто из трех человек, подсевших к нам, против не оказался. В конце концов, перед ними сидели глава клана Ротт и наследница Вульфрика Белецкого, а на какого-то безымянного парнишку-ассистента Говарда всем было решительно наплевать. Впрочем, не могу сказать, что меня это сильно обижало. Скорее, наоборот, дарило свободу от пристальных взглядов и попыток раскусить, что у меня на уме, как это сейчас происходило с дядей, например.

Я прошел по проходу в обратную сторону, едва обращая внимание на происходящее по сторонам. Да и поменялось не то чтобы многое — девушек вокруг Остриха каким-то волшебным образом стало еще больше, Платов-старший продолжал есть свои мясные блюда, но теперь, похоже, еще и запивал их каким-то алкоголем… видимо, на радостях от того, что ему сказал Говард. Носатый Гродский рассказывал что-то скучающему Филиппу Ману, пока их помощники молча смотрели друг на друга, и лишь глава клана Флейнсов продолжал сидеть в одиночестве, явно не желая ни с кем вести беседы.

Его можно было понять.

Я прошелся по коридору между вагонами и с опаской приоткрыл дверь, ведущую к выходу. К моему облегчению, около двери было пусто. Здесь было так тихо и спокойно, что я решил еще немного постоять в одиночестве, глядя в окно на пролетающие мимо пейзажи. Но не успел я пробыть в помещении один и пары минут, как в него кто-то вошел.

— Трудно выдержать этих идиотов, особенно в первый раз, — Альберт Флейнс, глава клана Флейнсов, поджег коричневую сигариллу и, встав рядом со мной, закурил прямо в поезде. — Полностью тебя понимаю.

Я искоса глянул на него, снова удивившись тому, как странно на нем смотрится полосатый костюм и все эти перстни, и решил ответить на это так нейтрально, как только можно.

— Да… — я наигранно скривился. — Мне просто нездоровится.

Мужчина втянул в себя дым с запахом ванили и закивал.

— Вот как.

Вежливо улыбнувшись ему, я решил, что лучше бы мне вернуться обратно к своему месту, пока Флейнс что-нибудь не заподозрил. Однако, в паре метров от входа в соседний вагон, его голос меня остановил.

— Знаешь, — я услышал, как он выдыхает дым, — твой отец был должен мне денег еще с твоего десятого дня рождения, Марк Ротт.

Человеческая память — очень странная штука. Она с легкостью забывает цвет глаз любимой девушки, день рождения собственной матери или что-нибудь невероятно важное по учебе и работе, однако в то же время досконально помнит, как именно ты сидел на диване, когда впервые увидел первую серию любимого мультсериала по телевизору, как звучит припев песни, что ты последний раз слышал десять лет назад, и сколько бродячих псов жило на улице твоей бабушки.

Со своего десятого дня рождения я помнил совсем немногое. Много людей в костюмах, довольный отец и атмосфера праздника, который, тем не менее, совсем не ощущался моим. Если не считать прикосновение к камню пробуждения, одарившему меня Уроборосом, то следующим воспоминанием, ярко впечатавшимся в мою память, была небольшая игра, которую устроил отец. Тогда он был уверен в том, что мне выпадет боевой атрибут, а потому решил немного разбавить вечер, а заодно немного набить себе кошелек, и объявил ставки на то, что именно мне выпадет.

Нужно ли говорить, что папа прогорел.

Совру, если скажу, что помню среди гостей Альберта Флейнса, однако ничего удивительного в том, что его пригласили на столь важное событие, не было. В конце концов, отец до последнего верил, что из меня выйдет достойный преемник.

Жаль только, что из всех мелких мелочей, которые могли остаться в памяти главы клана Флейнсов в тот вечер, отпечаталось именно моё лицо.

Я не чувствовал в его словах ни угрозы, ни страха. Альберт просто курил свою сигариллу и смотрел в окно, по всей видимости, ожидая от меня хоть какой-нибудь реакции.

— Марк Ротт мертв, — я повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. — Вы обознались.

Флейнс хмыкнул и затянулся.

— Мне слишком много лет, чтобы меня пугали такие серьезные взгляды, молодой человек. Впрочем, я не осуждаю. Даже наоборот, — он едва заметно улыбнулся.

— Вот как?

Очевидно, что если бы он хотел сдать меня, то сделал бы это без предварительных разговор один на один. Но если дело не в этом, то к чему это всё?

Альберт продолжал.

— С последнего совета я всё надеялся, что эти идиоты опомнятся, — он закачал головой. — Но, видимо, уже поздно.

— Мне кажется, что все было решено задолго до этого дня, — я сделал шаг навстречу к Флейнсу.

Делать вид, что я — не я, уже было глупо. Да и, в конце концов, если бы он хотел что-то со мной сделать, то явно бы перед этим не подлавливал меня для разговоров тет-а-тет.

Мужчина покачал головой и улыбнулся, глядя в окно.

— Решения на совете могут меняться в щелчок пальца из-за сущих мелочей… однако сейчас, похоже, не тот случай, — Альберт глянул на почти докуренную сигариллу. — Радует одно — этот хотя бы обещает быть занимательным.