Александр Кронос - Страта. Выживание

Пока добираемся до дома раненого блондина, минуем пару полицейских машин и один стационарный пост при выезде из городской черты. На последнем нас чуть не тормозят — усатый полицейский уже шагает ближе к асфальту, сжимая жезл, но потом вдруг делает шаг назад, показательно игнорируя автомобиль. По дороге Аня вытаскивает сим-карту из своего телефона и отправляет её в окно, вместе с аппаратом.

В итоге, успешно добираемся до ряда коттеджей около города. К счастью это не отдельно стоящий комплекс с охраняемым периметром, а просто выкупленные на хорошем месте участки, застроенные дорогой недвижимостью. Кое-где ещё торчат халупы прежних обитателей, но предполагаю, им недолго осталось. Либо возьмут деньгами, либо выкинут силой.

Навигатор выводит к массивному трехэтажному зданию с солидным забором из металла и кирпича, сразу за которым высажена стена густого кустарника. Остановившись перед воротами, интуитивно жму кнопку на втором брелоке, пристёгнутом к ключам. Створки медленно разъезжаются в стороны. Когда такие же ставили к нам, дядя настоял, чтобы у ворот было два режима. Первый — для приёма гостей, когда они должны открываться плавно и пафосно. Второй — для экстренных ситуаций, когда проезд должен освобождаться почти моментально. В итоге всем выдали брелоки с двумя разноцветными кнопками.

Когда оказываемся во дворе, становится чуть спокойнее. Снаружи теперь не видно, как нас, так и машину. Впрочем, остаётся ещё одна задача — попасть в дом. Поворачиваю голову к парню на заднем сидении.

— Нужны ключи от дома.

Тот тяжело вздыхает, пытаясь повернуть свою голову ко мне.

— Там не ключ. Биометрия на входе.

Хмыкнув, обдумываю услышанное. Останавливаю Аню, уже собирающуюся открыть дверь и задаю ещё один вопрос.

— А что с системой видеонаблюдения и сигнализацией? Ещё раз предупреждаю — если хочешь остаться в живых, тебе лучше отвечать честно.

Снова кряхтит сзади, после чего начинает выдавать информацию.

— Камеры снаружи и внутри. Но вся информация пишется только на сервер внутри дома. В онлайне видеопоток никуда не уходит. Охранная сигнализация есть, отключается по коду и биометрии внутри.

Чувствую, как внутри появляется лёгкая настороженность. Слишком серьёзные меры защиты для обычного коттеджа. Биометрия вообще не так часто встречается. Уточняю.

— Почему в онлайне трансляция не идёт на пульт охраны или куда-то ещё? Какие-то ещё охранные системы в доме есть?

Парень снова пытается приподняться и стонет от боли в ноге.

— Потому что у нас камеры везде. В спальнях, в ванной, повсюду. В режиме защиты срабатывают при любом движении, сразу вызывая группу быстрого реагирования охраны. Ночью, когда в туалет идёшь, приходится сначала локально вырубать несколько камер, потом включать обратно. Потому и не передаётся видео. Там же всё транслируется.

В этот раз голос блондина звучит слегка раздражённо. И тут я его понимаю. Нулевой уровень приватности в собственном доме, это жёстко. То-то, он отсюда слинял, несмотря на то, что весь особняк в его распоряжении. Впрочем, он ответил только на часть вопроса. Уточняю.

— То есть охрана в случае тревоги получает вызов, но сама картинку не видит? И ты не ответил — в доме есть ещё какие-то охранные системы?

Чуть ворочается, после чего отвечает.

— Да, если они получают вызов в тревожном режиме, то сразу посылают группу и её уже не отменить, даже если самому звонить. Сейчас внутренние как раз так и работают, наружные я перевёл на режим фиксации данных. Но тревожный можно отменить, когда будем заходить внутрь. Картинку охрана не видит. Её никто не видит, кроме отца. Кроме камер внутри больше ничего.

Секунду раздумываю, можно ли ему верить. Уточняю.

— Ты же понимаешь, что если врёшь, то никакая ГБР тебя не спасёт? Когда они поймут, что имею дело с клановыми, скорее всего сами сбегут в закат, роняя ботинки.

Тяжелый вздох. И ёмкое «Да» в качестве ответа.

Вот теперь выбираемся наружу. Правда с раненым приходится повозиться. Блондин стонет при каждом движении, а когда выходит из машины, отказывается наступать на ногу, из которой торчит дротик. Чтобы заставить его двигаться, приходится достать один из ножей и пообещать проделать дырку во второй ноге, оставив для передвижения только руки. Как ни странно помогает, и через минуту он уже демонстрирует свой глаз биометрическому сканеру, расположенному рядом со входом. А я с опаской кошусь на видеокамеры. Если наш пленник ошибается и его отец отслеживает изображение с них, то нас может ждать неприятный сюрприз.

Хотя, если он настолько не доверяет интернету, то это маловероятно. В конце концов, на пост охраны можно отправить данные только с наружных камер наблюдения и части внутренних. Не обязательно давать им полный доступ. Так что единственный логичный вариант, объясняющий его поведение — зашкаливающая паранойя, не позволяющая владельцу дома использовать интернет для обеспечения большей эффективности охранной системы.

Рядом с писком открывается дверь и блондин порывается сразу ввалиться в дом. Придерживаю его левой рукой за футболку. Надо же какой резвый стал, как только почувствовал родные пенаты. Подталкивая его перед собой, захожу внутрь. Парень в процессе этого перемещения пытается оправдаться, говоря, что хотел только отключить тревожный режим камер, на что даётся ровно две минуты после входа. Ещё раз напоминаю о неизбежности смерти, если он попробует вызвать охрану дома и отпускаю бедолагу.

Тот ковыляет к правой стене, где на что-то нажимает, после чего из неё же показывается табло для ввода цифр. Аккуратно тыкая одним пальцем вводит код. Закончив, приваливается к стене, тяжело вздыхая. Смотрит на меня.

— Теперь перевяжете мне ногу? Очень больно.

Молча подхожу, изучая пульт, но он уже прячется в стене. Тогда заставляю блондина показать мне место расположения кнопки на которую он нажимал и назвать коды активации тревожного режима для внутренней и внешней частей системы наблюдения. В процессе разговора, всё время держу в поле зрения выход из прихожей. Непохоже, чтобы наш пленный мажор врал, но вдруг дома всё-таки окажется кто-то ещё.

Поэтому, когда он заканчивает всё излагать, а я запоминаю два пятизначных цифровых кода, оставляю Аню с ним, сам отправившись осматривать дом. Перед выходом из прихожей достаю пистолет, дальше перемещаясь с ним в правой руке. Пока проверяю все комнаты, понимаю, что уровень благосостояния семьи выше, чем мне показалось изначально. Один диван в прихожей на первом этаже стоит, как четыре автомобиля их сына. Приблизительно так же обстоят дела с остальными помещениями. Не говоря уже о картинах и многочисленных старинных статуэтках разбросанных по всему дому. В этом я не очень хорошо разбираюсь, но на мой взгляд всё это тоже может стоить весьма прилично.